Но начались сложности. Я пытался объяснить все как можно лучше молоденькой женщине в окошке, потом мужчине в приемной четвертого этажа, но они не могли понять, зачем я здесь нахожусь, не желая ничего купить, ничего продать и не нуждаясь ни в какой работе. Наконец, я объяснил все человеку за конторкой, имевшему отсутствующий вид. И он не мог понять: почему вопрос, пришиты ли пуговицы на комбинезоне Резником и Спиро, так для меня важен... После поверхностного осмотра комбинезона он лишь изрек, что Резник и Спиро никогда не пользовались подобными пуговицами и не воспользуются никогда.
-- Вы не знаете какую-нибудь фирму, выпускающую такие пуговицы? -спросил я.
-- Не имею понятия.
-- Но хоть когда-нибудь вы видели подобные пуговицы?
-- Слава богу, нет!
-- Может быть вы определите: из чего они сделаны? Он снова склонился над комбинезоном.
-- Какая-то синтетика... но из чего они -- может знать только дух святой. -- Он вдруг улыбнулся широко и по-человечески весело. -- Может звать и император Японии. Он скоро прибудет к нам. Спросите у него.
Я поблагодарил его, сунул комбинезон в бумажный пакет и ушел.
В моей записной книжке находились адреса еще пятнадцати фирм, так или иначе связанных с пуговичным делом. Одна из них была всего в шестидесяти шагах отсюда вниз по улице. С нее я и начал.
Спустя девяносто минут после посещения четырех фирм, о пуговицах вообще я знал немного больше, но о пуговицах на комбинезоне ничего... Но тут я поднялся на шестой этаж здания на 39-й улице к двери с надписью "Исключительно пуговицы-новинки!"
Мне следовало прийти сюда с самого начала, если бы я знал это место. Женщина в приемной сразу поняла, что мне нужно, хотя я не произнес и десятка слов. Она повела меня в кабинет, где не было ни полок, ни пуговиц. Маленький старичок с большими ушами и космами седых волос над ними сидел за столом, уткнувшись в бумаги. Он не взглянул на меня, пока я не остановился рядом с ним и не вытащил из бумажного мешка комбинезон, а его глаза увидели одну из пуговиц. После этого он вырвал комбинезон из моих рук, оглядел все пуговицы по очереди, поднял на меня глаза и спросил:
-- Откуда эти пуговицы?
Я засмеялся. Хотя в вопросе не было ничего смешного, но это был тот самый вопрос, над которым я бился около двух часов.
-- Я смеюсь над собой, а не над вами, -- сказал я. -- Точный ответ на этот вопрос стоит сотню долларов. Вы сможете ответить?
-- Вы занимаетесь пуговицами?
-- Нет.
-- Кто вы?
Я достал бумажник и предъявил ему карточку.
-- Значит, вы частный детектив. Где вы взяли такие пуговицы?
-- Послушайте, я...
-- Послушайте вы, молодой человек. Я знаю о пуговицах больше, чем любой человек в мире. Я получаю их отовсюду. У меня прекрасная и самая обширная коллекция когда-либо существовавших пуговиц. Я также продаю их. Я продал тысячу дюжин в одной партии по сорок центов за дюжину и четыре пуговицы за шесть тысяч долларов. Я продавал пуговицы герцогине Виндзорской, королеве Елизавете и мисс Бетти Дэвис. Я абсолютно точно знаю, что ни один человек не мог бы показать мне пуговицы, которых я не знаю, но вы это сделали. Где вы их достали?
-- Я вас выслушал, теперь моя очередь. Эти пуговицы наведут меня на след... И вы, кажется, не поможете мне в этом.
-- Признаюсь, не могу помочь.
-- И вы никогда не видели хотя бы похожих?
-- Нет.
-- Прекрасно, -- я полез в карман за бумажником, вытащил пять двадцаток и положил их на стол. -- Вы не ответили на мой вопрос, но оказали большую помощь. Есть хоть какой-то шанс, что эти пуговицы сделаны машиной?
-- Нет. Это невозможно. Кто-то потратил на них часы. Я никогда не видел подобной техники.
-- Из чего они сделаны?
-- Вопрос сложный. Возможно, я отвечу завтра.
-- Так долго ждать я не смогу.
Я потянул к себе комбинезон, но он не отпускал его.
-- Я предпочел бы эти пуговицы деньгам, -- сказал он.-- Или хоть одну из них. Вам ведь не нужны все четыре.
Мне пришлось бы применить силу, чтобы получить комбинезон обратно. Я убрал его в бумажный пакет и сказал:
-- Если я когда-нибудь покончу с этими пуговицами, то подарю одну-две для вашей .коллекции и расскажу вам, откуда они. Я надеюсь на это.
Вопрос о ленче крутился в моей голове, когда я выходил из здания. Рано или поздно завтракал Натан Хирш? Поскольку я мог дойти до него за двадцать минут, я не стал терять время на телефонный звонок. И мне повезло.
Когда я вошел в приемную "Лаборатории Хирша" на десятом этаже здания на 45-ой улице, сам Хирш тоже зашел туда по пути к выходу. Когда я рассказал ему, что у меня есть кое-что для него от Ниро Вулфа, не терпящее отлагательства, он повел меня вниз к себе. Несколько лет назад его показания в суде по одному из дел Вулфа совсем не причинили вреда его делам.
Я предъявил комбинезон и сказал:
-- Один простой и маленький вопрос: из чего сделаны эти пуговицы?
-- Не такой простой.
-- Сколько времени займет ответ?
-- От двадцати минут до пяти часов.
Я сказал, что чем скорее, тем лучше, а наш номер телефона он знал.
Я добрался до 35-ой улицы и вошел в наш дом как раз в тот момент, когда Вулф направлялся через холл к столовой. Поскольку за столом не разрешалось упоминать о делах, он остановился у порога и спросил:
-- Ну?
-- Все хорошо,-- ответил я и все рассказал.
Он выразил удовлетворение и направился к столу, а я пошел мыть руки перед тем, как к нему присоединиться.
В этот день после ленча в кабинете я раздражал Вулфа тем, что каждую минуту смотрел на часы, пока он диктовал длинное письмо собирателю орхидей в Гондурас. Затем он раздражал меня тем, что весьма удобно устроился с "Путешествием с Чарли" Джона Стейнбека. Черт побери, у него ведь была работа!
Было 3:43, когда позвонил Хирш. Я приготовил блокнот на случай, если слова, которые он мне скажет, будут сложные и научные, но они оказались обычными, и их было немного. Я положил трубку, а Вулф сразу поднял глаза от книги.