Ну да. Тут у всех героев изменены имена, чтобы их не узнали. Это я понимала. Но меня обижало, что Алекс ничего не рассказывает о себе.
— Да и в общем то все равно, — я отмахнулась.
Прикрыла глаза, но все еще чувствовала его внимательный взгляд на себе. Ей богу, это уже слишком навязчиво.
— Чего? — приоткрываю один глаз.
Он смеется.
— Ты слишком серьезная. Гиперответственная. Не умеешь расслабляться?
Я приподнимаюсь на локтях. Задумываюсь о его заявлении.
— Не умею. Я сдесяти лет с младшей сестрой нянькалась. Мать на работе все время, она на мне. У меня и игрушек то не было. Я всегда, знаешь, мечтала о кукле…
— О кукле? — он смотрел на меня так удивленно, будто я говорила о чем-то странном.
— Да, у моей соседки был огромный дом для барби и трикуклы. Там было все — шкаф с одеждой, спальня, гостиная, кухня с такими маленькими ложечками и тарелочками. Она иногда завала меня в гости поиграть. А я так мечтала себе о таком домике… Но зарплаты мамы едва хватало, чтобы сводить концы с концами…
— А отец?
— А отец повесился. Пытался открыть свой бизнес, набрал долгов. А потом обвал рубля, и он продал все…А бандиты все ходили и требовали. Девяностые были сложными временами. В конце концов он не выдержал и убежал от проблем… как он считал, видимо.
Алекс внимательно слушал меня. В его глазах сейчас не было и тени юмора. Он был серьезен как никогда.
— И что, от вас отстали?
— Не-а. Приходили, нам сбежать пришлось из города. Мама работу бросила. Начинали все с нуля… И вот кукольного дома у меня так ни не случилось. Так что, курьер, ты не смотри на меня так… не думай, что я шкура продажная… хотя может и та, — я улыбнулась. Он был таким напряженным.
— Но поиграть в любовь к олигарху и выиграть в финале бабки, способные спасти мою мечту- это не слишком большая цена.
Он посмотрел куда то в сторону, словно не был согласен со мной и сейчас подбирал слова.
— Я так не считаю, Баунти. Нельзя судить другого за то, что он грешит не так как ты..
Я засмотрелась на уголки его прищуренных глаз. Говорить о неприятном, вскрывать свои тайны мне больше не хотелось.
— Кстати о грехе, — произношу с улыбкой и перекидываю через него ногу. Седлаю курьера. Он тут же обхватывает ладонями мои бедра, смотрит на меня в ожидании.
— Пора удовлетворитьтигрицу, ее скоро отпустит, и она сноваможет наброситься… — шепчу, проводя пальчиком от ключиц к его мощной груди. Где же их так, курьеров, тренируют?
На его губах расплывается улыбка.
— Понял, — Алекс садится и, схватив меня за шею, притягивает к губам.
Глава 15
— Неужели, вернулась, — Рыжая криво улыбнулась, стянув с переносицы солнечные очки.
Я подошлапоближе. Девчонки во всю резвились во дворе — плавали в бассейне, загорали. Иногда у меня складывается впечатление, что девахи прибыли сюда именно для этого. Оттянуться нахаляву, пожить в красивом, дорогом местечке, на которое у самих бабок никогда не хватит. Ну, конечно есть тут пиарщицы, есть реально желающие победить. Рыжая — самый сильный соперник, и с ней ухо нужно держать востро.
— Почему мне так не везет, Карина? Почему первый человек, который встречает меня на вилле, после шикарного свидания именно такая злобная фурия как ты?
Она подталкивает пальцем душку очков, надевая их обратно.
— Может потому, что на сегодняшней церемонии уйдешь именно ты? Встретить злобную фурию — плохой знак, Лола.
Демонстрирую ей фак. Девчонки замечают меня и налетают с расспросами. Я произношузаученную с Алексом версию происходящего. О том, что мы просто ловили рыбу и плавали в океане. Девчонки, выдохнув, отправляютсяготовиться к церемонии. А я замечаю, что нигде нет Марго.
Поднимаюсь наверх. Нахожу девушку в спальне, накрытую одеялом по самую макушку.
— Марго, привет, — протягиваю, улыбнувшись. В ответ раздается невнятное бурчание.
Устраиваюсь на матрац.
— Ты чего, приболела?
Ответа нет.
Оттягиваю одеяло, она прячет лицо в ладонях, но я успеваю заметить ее заплаканные глаза.
— Эй, булочка, ты чего плачешь? Обидел кто?
Глажу ее по плечу, искренне недоумевая ее слезам. Она еще больше начинает плакать.
— Ты влюбилась в него? Скажи? — раздается ее бурчание.
Я не понимаю, о чем она говорит.
— Что?
Тогда Марго устраивается в изголовье и обнимает колени, прижав их к груди.
— В Алекса, — заикается, стирает рукавом слезы с глаз.
— Ты влюбилась внего? У вас что-то было?
В ее глазах столько обиды и боли. Я напрягаюсь. Сразу в голову лезут мысли — какая сволочь рассказала? Алекс обманул и нас все время снимали камеры?! Какого черта, Лола?! Успокойся!