— Ты же сказала, что не хочешь иметь ничего общего с этой историей.
Резонно. Но не говорить же ему, что шило в попе мешает сидеть спокойно. И вообще, Макс мне приглянулся. И я бы хотела выяснить подробнее причины всего происходящего, чтобы спокойно позволить ему… Аааа!..
— Да замолчи ты!
— Чтооо? — мужчина поперхнулся коньяком и надсадно закашлял. Марина встрепенулась и похлопала его по спине.
А я поняла, что произнесла фразу, адресованную внутреннему голосу, вслух. Снова.
— Я пытаюсь угомонить свое второе Я, — сообщила, как будто это совершенно нормально. Собеседники переглянулись с сомнением.
— Слушайте, — я пытаюсь спасти свою репутацию, прежде чем мне вызовут скорую помощь. — Я не буйная. Просто это был чертовски длинный день. У меня стресс, вероятно, обезвоживание, и я явно не отвечаю за свои поступки! — многозначительный взгляд на Марка, который столь усердно сверлил взглядом, будто вознамерился пересчитать мои ресницы. И молчал. Опять.
Он вообще какой-то слишком молчаливый. И закрытый. Замороженный, короче. Я не могла его понять. Предпочитаю общество более открытых людей. Вот как Макс, например. Весельчак и обаятельный.
— Ладно! — Марина хлопнула ладонями по столу, прекратив это безмолвное противостояние. — Я, пожалуй, пойду. Меня ждут.
— Идешь развлекаться? — понимающе вопросил Марк.
— Если развлекаться в твоем понимании — это соблазнять миллиардера, то, пожалуй, да! — Игриво наклонила голову, послала ему воздушный поцелуй и, полностью проигнорировав законы логики, вместо того, чтобы двинуться на выход, удалилась наверх.
Я ничего не поняла. Там незримо присутствует миллиардер? Вопрошающе гляжу на блондина.
— Ты насытилась? — вместо ответа на мой безмолвный вопрос, спросил он.
Насытилась? Серьезно?! Ну что за средневековье. Хотя, ему, должно быть, около 35. Древность, а не мужчина. Попытка убедить себя в том, что он древность, провалилась с треском, стоило только вспомнить поцелуй. Он не вел себя, как древность. Да и самой прикрываться неадекватным состоянием малодушно. Стоило признать — этот темный блондинистый тип волновал.
Я повернулась к стоящему поодаль официанту и кивнула на свой бокал.
— Красное сухое, пожалуйста.
Парень наполнил бокал и дисциплинированно отдалился на несколько шагов.
— Уверена? — ироничный тон мужчины заставил назло ему выпить вино залпом. Марк кивнул официанту, чтобы тот повторил. На этот раз я не спешила пить, а обхватила ножку фужера пальцами. Тепло алкоголя разлилось по телу и развязало язык.
— Итак? — начала я, но тут же остановила себя, не в силах удержать челюсть на месте — через холл вышагивала Марина.
Но теперь на ней не платье-водолазка, а нечто атласное, сверкающее, ниспадающее складками до пола. В ушах и на шее бриллианты — о, я уверена, что настоящие! Волосы все так же уложены в скромную ракушку, но прическа дополнена изящной сверкающей заколкой. Это тоже бриллианты?
— Она сногсшибательна, — выдыхаю я с завистью.
К удивлению, Марк кинул весьма равнодушный взгляд на Марину.
— О да, она профессионалка.
— Прости, что? — я совсем некультурно вытаращилась на его бесстрастное лицо. В моем понимании профессионалка — это женщина легкого поведения. Он встречается с проституткой? Это настолько не вязалось с его щегольским образом, что я не выдержала:
— Ты встречаешься с проституткой?
От столь неожиданного заявления выдержка на минуту отказала Марку, глаза округлились, и на скулах выступили красные пятна. Ого, да ты не столь идеальный, со злорадством порадовалась я.
— Обалдела?! — совсем неаристократично вскинулся мужчина, но тут же успокоился — Марина — моя помощница. Для деликатных дел.
— Деликатных?
— Да. Но она не профессионалка интимной сферы. Я использовал это слово в отношении ее актерских качеств. Марина — мастер перевоплощения. Умеет добывать информацию. И вообще незаменимый человек в моем деле.
В каком деле? Я все еще ничего не понимала. Этот лощеный мужчина с манерами английского лорда вызывал во мне чувство когнитивного диссонанса. Сначала производит непристойный обыск, затем строит из себя оскорбленного праведника. И все вкупе выставляет меня полной дурой.
Вдох-выдох. Принимать как есть. Окей. Так и буду. Мне все равно. Вернемся к нашим баранам. Эээ… к блондинам.
— Марк, — проникновенно сказала я. — Нужная тебе вещь находится в доме моего друга, запрятанная, так скажем, весьма удачно. Завтра же я заберу ее и вернусь к своей обычной жизни. Как тебе план?
— Отличный план.
Ужин явно завершился, поэтому я встала, сжимая бокал с вином в руке. Марк последовал моему примеру. Я не понимала, куда себя деть, а вообще предпочла бы совсем здесь не находиться. Но мне оказали первую помощь (точнее, я сама ее себе оказала), накормили, не угрожали. Поэтому чувство самосохранения притупилось.
— Анна, подготовьте все необходимое для нашей гостьи, — обратился мужчина к кому-то у меня за спиной. Обернувшись, поняла, что это та самая экономка.
— А пока готовят, прошу, — он со сдержанной улыбкой положил руку мне на талию, возможно, чуть ниже, чем следует, и направил в гостиную прямиком на мягкий диван. Большой черный кожаный диван. Я такие видела в порнофильмах. И обычно они имели скрытые механизмы, позволяющие быстренько трансформировать их в кровать.
— Полагаешь, сработает? — приглушенный голос оторвал меня от размышлений. Я вздрогнула. Он понял, о чем я думаю?
— Что? — пискнула.
— План сработает?
Ах, это. Я села. Диван оказался мягким, я такие не люблю, в них так глубоко тонешь, что выбраться без посторонней помощи нереально.
— Надеюсь, — выдавила с трудом, потому что мужчина уселся рядом, провалившись вместе со мной так, что наши бедра почти соприкоснулись. Я поежилась под пристальным взглядом, ощущая это привлекательное и, несомненно, опасное тело слишком близко.
— Ты меня боишься, — не спрашивает, а утверждает.
В ответ мои мышцы непроизвольно напряглись, по телу пробежали мурашки, а соски затвердели, к моему стыду отчетливо обозначившись под тонким трикотажем.
— Или нет, — добавил Марк, кинув мимолетный взгляд на грудь.
Я мигом осушила половину бокала. Подумала чуток и проглотила остаток. Бокал поставить было некуда. Марк взял его из моих рук, легко поднялся с этого неудобного дивана, чем вызвал восхищение своей физической формой. И облегчение.
— Скорее не понимаю, — честно призналась я. — Люблю людей более открытых.
— Как Максим?
— Макс? Ну да.
— Ты действительно считаешь его открытым? — он деловито стучал стеклом за барной стойкой.
— Почему тебе интересно, что именно я считаю?
— Скажем так, мне интересно не твое мнение, а его объект. — Он вернулся и протянул наполненный бокал. — Который, по моему мнению, вовсе не так открыт, как ты полагаешь. Впрочем, субъект тоже вызывает вопросы.
— То есть себя ты считаешь открытым человеком? — проигнорировав его намеки относительно себя, скептически поинтересовалась и тут же одернула себя. Ну зачем я ввязываюсь в бессмысленное обсуждение?
— До некоторых пределов. Например, сейчас я совершенно открыто пытаюсь тебя напоить, — он вновь присел рядом и также совершенно открыто коварно улыбнулся.
Я поперхнулась и уставилась на блондина. Впервые видела, как он улыбается. Нет, скорее, ухмыляется, приподнимая один уголок губ. А в глазах сверкает дьявольский огонек. Он похож на Криса Хэмсворта на тех фотографиях, где актер позирует, глядя в объектив пронзительным взглядом, заставляя девушек в воображении вытворять неприличные вещи. Взять бы его прилизанную шевелюру, сжать волосы в кулак, притянуть к себе и… Стоп! Я очнулась и сглотнула, отводя глаза.
— Если честно, не понимаю, зачем ты это делаешь.
— Что? Пытаюсь напоить?
— Пытаешься соблазнить.