Немецкие истребители «Мессершмитт Bf-109» и «Фокке-Вульф Fw-190» при встрече с более слабыми самолетами союзников (И-16, Хаукер «Харрикейн») старались атаковать их сзади и сверху с последующим уходом после атаки снова вверх. С появлением истребителей «Як-1», «Як-9» и «Белл Р-39 «Аэрокобра» немцы стали строить боевой порядок с участием своих истребителей «Мессершмитт Bf-109» и «Фокке-Вульф FW-190» иначе. Bf-109 стремился иметь преимущество в высоте над истребителями противника, a FW-190 стремился связать противника на горизонтальном маневре и атаковать самолеты противника, выходящие из боя вниз, после боя с Bf-109[461].
К 1943 г. изменилась и стратегическая инициатива в действиях авиации Германии. К этому времени состав 5-го Воздушного флота приобрел явно оборонительную структуру. В течение 1943 г. почти вся дальняя бомбардировочная авиация перебрасывалась на другие участки фронта Второй мировой войны. Роль ударной авиации постепенно перешла к штурмовикам «Фокке-Вульф FW-190», появившимся на Севере[462].
Изменилась и тактика действий авиации. Бомбардировочной авиации пришлось увеличить высоту полета, перейти от действий большим количеством самолетов к действиям более мелкими группами, обеспечивать бомбардировщики большим прикрытием истребителями, постепенно перейти от бомбометания с пикирования к бомбометанию с горизонтального полета, частично перейти от бомбометания днем к ночным атакам. Эти мероприятия не повышали результатов боевых действий, но позволяли сохранить материальную часть и кадры[463].
К осени 1944 г. германская авиация не только утратила инициативу, но и полностью отказалась от активных боевых действий. В противоконвойных операциях авиация стала играть лишь вспомогательную роль.
Проанализировав действия немецкой авиации против союзных конвоев, можно сделать следующие выводы:
1) на действиях ВВС Германии в борьбе с конвоями сказалось прежде всего отсутствие в военно-морских силах собственной авиации, способной вести боевые действия над морем; атака подвижных и маневренных морских целей требовала большого боевого опыта и специальной подготовки; привлечение к ведению операций над морем пилотов ВВС, не имеющих специальной подготовки, так и не принесло желаемых результатов;
2) действия ВВС были значительно более эффективны при применении против конвоев торпедоносной авиации; следует отметить, что у немецкого командования не существовало единого мнения относительно боевого применения авиационных торпед;
3) Арктика стала своеобразным полигоном, где отрабатывалась тактика массового использования колесных базовых торпедоносцев, а также такие тактические приемы бомбардировочной авиации, как «золотые клещи» и «топмачтовое» бомбометание;
4) небольшой успех немецкой авиации в операции против конвоя PQ-18 отчасти объясняется решением главкома ВВС Г. Геринга о сосредоточении атак на силах эскорта и авианосце.
Чаще всего военно-морские и военно-воздушные силы Германии действовали против конвоев совместно, взаимодействуя между собой. Союзное командование организовывало конвойные операции таким образом, чтобы конвои двигались одновременно навстречу друг другу. Это позволяло силам эскорта охранять два конвоя одновременно. Естественно, что и германское командование знало об этом, и немецкие ВМС и ВВС также действовали одновременно по двум конвоям.
Наиболее характерными являются операции против союзных конвоев в 1942 г., так как на этот год приходится пик противоконвойных операций немцев.
В операции против конвоев PQ-13/QP-9 основной удар наносили подводные лодки. Характерной особенностью их действий было свободное маневрирование одной или нескольких лодок на одной позиции. Действия лодок поддерживались авиацией, которая наводила лодки на цели и сама участвовала в атаках. Подводные лодки преследовали конвои на большом расстоянии, например, конвой, идущий в Мурманск, подвергался атакам вплоть до Белого моря. Из-за сильной противолодочной обороны подводные лодки смогли потопить только два транспорта, а авиация уничтожила пять. Собственные потери составили четыре самолета и две подводные лодки[464].