— Всех, — устало подтвердила она.
— А сами вы?
— Что — я? Почему вы подозреваете меня?
— Супруга убитого заявила, что вы были с ним, когда его убили.
— Ой, вот тут-то нет! — категорично и жестко ответила Рита. — Во-первых, я, Аня и Иван провожали Николая. Потом мы проводили Анечку и рассталась с Иваном в лифте. А вот где была Мария? Вы у нее спрашивали?
— Спрашивали, — подтвердил Владимир.
Места в комнате не было, и ему пришлось стоять в коридорчике. Он облокотился на косяк двери и внимательно изучал Маргариту. Старался заметить фальшь и поймать девушку на вранье. Но… либо девушка с внутренней силой, либо правду говорит. Никак не мог он поймать ее на лжи. Хотя голос несколько раз срывался на нотках обмана.
Где же она врет? Что скрывает? И скрывает ли вообще? Может, это проявление страха?
Владимир понаблюдал-понаблюдал и сделал неутешительные выводы для девушки, что она скорее любопытна, чем испугана.
В подтверждение его мыслей Рита искренне полюбопытствовала:
— И…
Полицейский поднял взгляд от бумаг, в которые записывал показания, и ответил:
— Она забыла сумочку в зале и вернулась за ней. Это подтвердили официанты. Они убирали со стола и нашли сумочку, за которой вернулась хозяйка.
— Ну, допустим, — согласилась Рита. — Но вы же понимаете, что я физически не успела бы убить Петра Григорьевича. Я рассталась с Иваном в лифте и шла в свой номер. Минута-две.
— Мы все проверим, не нервничайте.
— Я не нервничаю, — опять соврала Рита.
Она пыталась не нервничать и настроилась держать себя в руках. Старалась не замечать банальных подозрений, строгого тона и недоверия ко всем, кроме себя. Но заметила, что Кузнецов специально задает ей провокационные вопросы. Была бы она убийцей, давно бы раскололась, как хрустальная ваза под прессом.
— Ну, хорошо, отдыхайте, — сжалился сотрудник полиции, на секунду включив в себе человека. — Если вы мне понадобитесь, вызову. Отель не покидать.
— Как не покидать? — подскочила Рита.
— А куда вы торопитесь? — опять включился полицейский, выдавив из себя человека.
Рита решила не нарываться на очередную порцию подозрения, присела на край кровати и ответила:
— Мне некуда торопиться. А как долго мне здесь сидеть?
— Я сообщу, — неопределенно пообещал Кузнецов.
— Нет уж, — возразила Рита, — объясните, почему вы мне не позволяете уехать?
— Я не обязан перед вами отчитываться.
— Даже преступнику зачитывают его права. — Заметив подозрительный взгляд обоих мужчин, она быстро пояснила: — А у меня стопроцентное алиби — я была с Аней и Иваном.
— Откуда вы все такие умные беретесь? Все-то вы знаете.
— Сериалы люблю смотреть. Про собаку Мухтара и добрых полицейских.
— А я злой полицейский, — честно признался Кузнецов, захлопнул папку с бумагами и пошел к выходу, через плечо кинул: — Добрых полицейских не бывает, Маргарита. Только Мухтар добрый.
Когда мужчины вышли, Рита побежала следом, заперла дверь на ключ, проверила, качественно ли справилась с замком (вероятно, сказывались нервное напряжение и близость убийцы), на всякий случай дернула дверь наружу, не открыла, и со спокойной душой вернулась в комнату, повалилась на кровать и заснула.
Спала она не крепко, а поверхностно. Все время прислушивалась к звукам и часто просыпалась, то от крика птицы за окном, то от визга тормозов автомобиля, от стука в коридоре, хлопнувшей двери, приглушенных голосов. Все это по отдельности и вкупе заставляло крутиться на кровати.
Снился один сон, в котором Мария Филипповна, просто Мария, трясла своего мужа и просила его подняться с пола, а когда он встал, она пичкала его лекарством от кашля, а он доставал из кармана золотой слиток и хвастал, что нашел его. А потом грустно утверждал, что сильно ошибся, и падал на пол, на подушку, которая пропала у Риты с кровати.
В полудреме ей казалось, что подушка потерялась, и ее загадочное исчезновение волновало Риту во сне. Она просыпалась, смотрела в темное ночное окно, и снова засыпала, и снова досматривала сон. Он, как фильм на паузе, продолжался при нажатии кнопки пульта на стрелочку воспроизведения.