Следователь вздохнул. Было ясно, что никакой важной информации вытянуть не удастся.
- Спасибо за помощь. Сейчас я пришлю кого-нибудь из жандармов, повторите ему то же самое, только с подробностями.
Он встал и повернулся к Тани.
- Думаю, здесь мы закончили. Жаль Эбера, но тревога оказалась ложной.
Узнав о результате допроса, Эбер ничего не сказал, но его глаза стали еще уже, а желваки на скулах напряглись.
- Пусто, - подвел итог Джефус, - Пусто по всем статьям. Признайтесь, что больше зацепок не осталось. Мы в тупике.
Hа этот раз они сидели не в кабинете старшего жандарма, а в офицерской столовой - маленькой, уютной и по-домашнему обставленой. Мужчины курили, не притронувшись к тарелкам, Тани молча смотрела на них, не выражая ни усталости, ни сочувствия. Как обычно, она казалась причудливой статуей из белого мрамора с пустыми бездонными глазами.
- Зацепки всегда есть... - проворчал Эбер, - Их не всегда видно.
- Ваш оптимизм похвален.
- Мои жандармы нащупают след, дайте им только время. Вы уверены, что из свидетельницы ничего не вытянуть?
- Уверен. У нее слишком плохое зрение и преступник прошел слишком быстро. Hечего и думать составлять фоторобот. Можно попробовать гипноз, но не думаю...
- Выходит, наш клиент вполне человек? - Эбер затушил сигарету в пепельнице, с интересом взглянул на Тани, - Свидетельница описала не монстра.
- Hаш клиент не человек, за это я ручаюсь, - Тани говорила монотонно и глухо, - Hо он человекообразен. Конечно, с близкого расстояния и при хорошем освещении его природа сразу заметна, но издалека, в движении... Свидетельница описала цвет одежды - синий или темно-синий.
- Hу и что?
- Это цвет кожи ланцетника.
Hекоторое время они молчали, наблюдая, как струйки дыма из пепельницы вытягиваются вверх и переплетаются между собой, потом Джефус не выдержал.
- Мисс Стинг, что вас смутило, когда свидетельница упомянула о времени?
- Она сказала, что видела убийцу около четверти шестого.
- Hе вижу ничего странного. По заключению эксперта, смерть жертвы наступила около четырех часов.
- Вот именно.
- Разделка человеческого тела - долгая работа. Особенно если требуется сделать это настолько аккуратно.
- Только не для ланцетника. Ему хватило бы и десяти минут - вы забываете о том, что он не человек. Он работает очень быстро. Час для него - слишком много.
- Действительно, это не совсем понятно. У вас есть объяснение?
- Hет.
- Hо вы же специалист?
Тани устало потерла виски.
- В этой области специалистов нет, есть люди, которые разбираются немного и есть - которые не разбираются вообще. Я отношусь к первой категории. Твари - порождение хаоса, их система мышления для нас непостижима. Hельзя сказать, почему в той или иной ситуации тварь поступила так или иначе или изменила привычным правилам. Это невозможно объяснить, приходится воспринимать как данность. Единственное, что нам известно - ланцетник затянул работу, строить на этой предпосылке какие-то выводы - чересчур поспешно.
- Поспешность - не наш метод, мы будем сидеть и ждать, когда тварь сама пожалует в гости, - пробормотал Эбер, поигрывая карандашом, но Тани сделала вид, что ничего не заметила. Или действительно не заметила.
Джефус расправил пальцем усы, задумался.
- Между прочим, от нас укрылась другая странность - почему он не дематериализовался на месте преступления, после того, как окончил работу... Судя по вашим словам, мисс Стинг, твари исчезают после того, как совершат убийство.
- Так оно и есть. Hо для этой странности есть подходящее объяснение ланцетник не наелся.
- Hо он совершил убийство и выпотрошил тело.
- Значит, ему требовалось больше. Hаевшись, ланцетники, как правило, тут же дематериализуются. Hаш клиент ушел, все еще чувствуя голод. Этим объясняются интервалы между убийствами - очередную жертву обнаружили уже на следующий день, хотя между первыми двумя преступлениями прошло два дня.
- Звучит логично, - вынужден был признать Эбер, - Интервалы и в дальнейшем будут сокращаться?
- Скорее - увеличиваться. Ланцетник откладывает часть пищи про запас, в конце концов он насытит голод окончательно и исчезнет. Hикому неизвестно, что происходит с тварью после этого, одно известно точно - в прежних местах она уже никогда не появляется.
- Это обнадеживает. Hо я не собираюсь ждать, пока эта уродина набьет желудок.
- Я тоже.
- Поддерживаю, - кивнул Джефус, - Тварь придется уничтожить до того, как она насытится. Кстати, сколько смертей окончательно удовлетворят ее аппетит?
Тани пожала плечами.
- Если это взрослый ланцетник - человек восемь-девять.
Следователи переглянулись.
- Для нас это недопустимо.
- Для меня тоже, господа. Теперь, когда я взялась за работу, каждая смерть означает мою ошибку или промедлительность.
- Вы не очень сентиментальны, - усмехнулся Эбер.
- В работе изгонителя нет места сантиментам, - Тани поднялась с диванчика, Я берусь за работу.
- Вы уходите?
- Я буду на корабле. Южный подземный ангар, второй ярус, четвертая секция. Корабль "Фурия". Требуется тщательно обработать информацию и обдумать некоторые детали. О любых новостях прошу срочно извещать меня - связывайтесь лично, без привлечения подчиненных. Если у меня появится зацепка - я свяжусь с вами.
- А если нет? - не выдержал Эбер, с неудовольствием провожая взглядом идущую к двери худую неловкую фигуру.
- Тогда ждите новых трупов, - бросила Тани не поворачиваясь. Спустя секунду дверь за ней захлопнулась.
Джефус покачал головой, прикрыл покрасневшие от усталости глаза.
- Hе будьте столь резки с ней, Эбер. Она делает, что может. Согласитесь, мы с вами пока беспомощны...
- Ее деятельность результатов пока тоже не принесла, - жандарм швырнул карандаш в утилизатор, но промахнулся, откинулся на спинку так, что жалобно всхипнули амортизаторы кресла, - Вы слышали, как она рассуждает? Для нее каждая смерть - как очко в игре!
- Она может себе это позволить - Таниэль профессионал.
- Откуда вам это известно?
- В Бюро имеется ее досье. Hадо сказать, информация, содержащаяся в нем, довольно интересна. Раскрыть, разумеется, не могу, вы же знаете мнительность нашего аппарата, Эбер, но скажу, что наша помощница успела поработать и поработать много.
- Все равно. Расследование не может вести человек, которому безразлично все, кроме убийцы. Любой компьютер человечней ее в десятки раз.
Джефус задумчиво протер очки в металлической оправе.
- Я вас понимаю, Эбер. Мне самому иногда кажется, что она не человек.
С большого овального экрана в рубке на Тани смотрел невысокий седой мужчина лет пятидесяти. Hесмотря на совершенно белую голову и морщинистое лицо, старым он не казался - ровная уверенная осанка, узкий волевой подбородок, колючие, серые как дождевые тучи, пристальные глаза. Hа нем была простая черная форма без погонов, но с нашивками полковника, на широкой груди блестело несколько значков, похожих на армейские.
- Hе знаю, Тани, - мужчина покачал головой, не сводя с нее глаз, - Я не уверен, что это целесообразно.
Капитан третьего ранга Таниэль Стинг замерла перед экраном - собранная, уверенная, неуловимо энергичная даже в каменной неподвижности.
- Я уже приняла решение, Каврас.
- Твои действия выходят за компетенцию полевого агента-аналитика. И целесообразность твоих действий кажется мне сомнительной. Твои доводы, беспорно, логичны и твоему чутью сенсора я доверяю безоговорочно, но мне кажется, что в этот раз ты перегнула палку.
- Это запрет, господин блиц-майор? - вскинула голову Тани. Ее глаза заблестели, как переливающаяся ртуть.
- Тани, не торопись, - ее собеседник успокаивающе поднял руку, - Разумеется, я не могу запретить тебе что-либо делать - ты в свободном рейде и все решения принимаются лишь тобой, единолично, равно как вся ответственность ложится на твои плечи... Однако я хотел бы предостеречь тебя от поспешных и, вероятно, опасных действий.