- Ой, мама. Как вкусно пахнет. Как скоро будет готово?
- Тьфу, я вас не заметила, присаживайтесь. Сейчас вода закипит я картофель скину, и минут через двадцать, может на минут пять позже. Смотря, какой сорт картофеля. - Марина Геннадьевна, сразу показалась счастливой. Ведь Пелагея редко оценивала, то что она готовит.
- Мама, а ты могла бы нам рассказать, о том, что находилось, на месте этого дома, или кто здесь жил? - Марина Геннадьевна посмотрела на девочек, задумалась и сказала всего лишь одну фамилию, Тарасова. Девочки задумчиво переглянулись, они ожидали услышать, что здесь находилась научная лаборатория или больница, но не просто одну фамилию.
- Мам, ну расскажи подробнее, это очень важно. - Девочки посмотрели умоляющими глазами на Марину Геннадьевну, и женщина несчастно вздохнула.
- Вот что, вы всё вопросы и вопросы. Ладно, уговорили. В тысяча девятьсот девяносто втором года, обустраивался этот городок, в этом доме жила, Тарасова Кристина Евгеньевна, она всегда была одна. Все предполагали, что она сошла с ума. Ведь она утверждала, что русалки существуют. Ну а как вы думаете, в этот миф разве кто-нибудь поверит? Тот кто, перестраивал этот город, решил поставить научную лабораторию, а женщину отправить в психиатрическую больницу. У Кристины Евгеньевны, там работал сын, поэтому, туда её никто не принял. Сын то знал, что мать его не сумасшедшая, а всего лишь, верит в миф. Он иногда сам ей верил, и тоже утверждал, что русалки могут существовать, но мнение его постоянно менялось, никто так и не узнал почему. Когда стали рушить дом, пришла эта женщина с очень ценной вещью, с трезубцем, и выгнала всех. Поставив секретную лабораторию у себя в доме, она стала подробно изучать русалок и трезубец. Хотите поговорить с ней? - Марина Геннадьевна посмотрела серьёзным взглядом на девочек. Приподняв бровь, она встала, направилась к старым, пыльным ящикам, открыла и прокашлялась, слишком много пыли там было, поискав что-то, она достала тетрадку, и передала дочери.
Когда Пелагея открыла тетрадь, то увидела множество рисунков. Изображение русалок, очень красивых. Пролистав дальше, Пелагея увидела подводное царство, там изображён подводный замок, а вокруг плавают рыбы, русалочки и русалы, и всё было окружено розовыми водорослями. Перелистнув страницу, Пелагея увидела себя и своих подруг в образе русалок. Девочка задумалась, может Кристина Евгеньевна уже тогда всё знала, и пыталась предупредить об опасности, а ей никто не верил, ещё и за сумасшедшую принял. Пелагея передала тетрадь подругам, когда они увидели это изображение, Пелагея рассмеялась. У них лица были такими, как после съеденного лимона. Подруги растерянно посмотрели на девочку. И пролистав до конца тетради, ничего не обычного не увидели, перевернув тетрадь, увидели какой-то адрес. Пелагея поняла, что Кристина Евгеньевна, скорее всего, предполагала, что мы будем искать её, и оставила адрес. Но почему мама не выкинула весь этот хлам? Может она тоже увидела это изображение, и поняла, что это что-то значит?
- Ждать будете, пока суп приготовится или побежите? - Девочки очень хотели попробовать суп, поэтому они прошли в комнату Пелагеи, переварить всю информацию. Пелагея разместилась на кровати, Ада встала возле письменного стола и облокотилась на него. А Оксана села на стул, как ей показалось, он хорош для размышлений.
- Слушайте, кто вообще эта женщина? Кристина Евгеньевна была раньше директором, её не имели право допускать к работе, если она была бы склонна к сумасшествию. - Ада повела руками, закинув голову назад. Она принялась размышлять.
- Меня больше другое интересует. Откуда она знала о том, кто мы? Почему именно нас она нарисовала? - Пелагея посмотрела на девочек, ей внезапно показалось, что кто-то за ней наблюдает. Девочка встала, подошла к окну, но никого не увидела. Хорошенько закрыв окно, Пелагея продолжила наблюдать, ей всегда нравился этот вид с окна, особенно ночью. Когда звёзды отражались в океане. Волны никогда не спали ночью, поэтому вид был более захватывающий. Днём же, волны спали, и отражалось на воде уже чистое небо, но когда киты хотели посмотреть на сушу, они подпрыгивали и плескались, чаще поодиночке. Такое происходило только днём, что очень сильно расстраивало Пелагею. Ночью было бы на много красивее и вдохновляюще.