– О как! И что мне с этим делать?
– Жить. – Лизавета пожала плечами. – Зачем-то это было нужно. Все ответы придут в свое время, не торопись.
– А боль? – я обрисовала ситуацию с фантомной раной.
– Частично это, скорее всего, работа мозга, схожая с психосоматикой. Но усиление боли в груди из-за Горана – здесь что-то другое. Надо подумать.
– Буду ждать.
– Хорошо, милая.
Наш разговор перетек на более обыденные вещи, на какое-то время мы даже стали похожи на обычных бабушку и внучку. Вскоре я решила, что пора и честь знать, вызвала такси и поехала домой, под ясные очи главы клана.
– Саяна! – он вскочил с дивана, стоило мне войти в квартиру.
Остальные тоже поднялись. Под укоризненными взглядами Сени, Алекса и Саввы я сняла пальто и переобулась в тапочки.
– Где ты была, Саяна? – Горан подошел поближе.
– Драган, я тебе не жена. Ты не имеешь права требовать у меня отчет.
– И отцу не расскажешь, дочь? – Савва усмехнулся.
– Не в этот раз, папа.
– Как знаешь. – Он пожал плечами. – Что ж, раз с тобой все в порядке, пора домой ехать.
– Созвонимся. – Я обняла его, чмокнула в щеку и проводила до двери.
– Не мучай Горана, мужик и так извелся весь. – Прошептал он на прощание.
– Ну, кто еще будет бросать в беглянку камни? – я развернулась.
– Если хочешь есть, устроительница нервомарафона, ужин готов. – Пробурчал Сеня, удаляясь на кухню.
– Пора домой. – Алекс укоризненно глянул на меня.
– Стой. – Я остановила его, когда он поравнялся со мной. – Откуда фингал?
– Догадайся.
– Ясно. Ответка была?
– Естественно!
– Хорошо. – Я крепко обняла его, стараясь не думать, что нас ждет впереди. – Иди.
Хлопнула дверь. Мы с Гораном остались вдвоем.
– Говори, что хотел, и пойдем спать.
– Что ты творишь? – тихо спросил он.
– Развлекаюсь, как могу! Заодно и мальчикам твоим дала повод размяться!
– Саяна, это не смешно! Ты решила мне за все отомстить?
– Нет.
– А по ощущениям – точно да! Ты смерти моей хочешь, женщина?! – его глаза полыхнули, но совсем не привычным мне образом.
– Я свободы хочу!
– От меня?
– Да! – рявкнула я.
– Ясно. – Горан повернулся ко мне спиной.
Несколько минут мы молчали.
– Извини, ты права. – Прошептал он, обернувшись. – Давай поговорим спокойно, хорошо, родная?
– Драган, ты не замечаешь, что когда меня куда-то несет, это не просто так?
– Замечаю.
– Тогда почему ты изо всех сил мешаешь?
– Потому что безумно боюсь за тебя, любимая! – простонал он.
– Поздновато уже, не находишь? – я с горечью усмехнулась. – Может быть, такова цена за то, что я жива? Не думал об этом?
Санклит побледнел, вцепившись в спинку дивана.
– Пожалуйста, будь моим помощником и защитником, а не тюремщиком, Горан! – я подошла к нему вплотную и положила ладони на его грудь. – Жизнь в клетке – не жизнь. Смирись с судьбой, пусть все будет, как должно. Не нам спорить с небом. Оно оставило мне жизнь, и теперь требует плату. А я не люблю ходить в должниках.
– Любимая! – голос Драгана задрожал.
– Дай мне свободу, умоляю тебя!
– Твое слово – закон для меня. – Глухо прошептал он. – Все будет так, как ты скажешь. Всегда.
– Спасибо. – Я обвила его шею руками и прижалась к нему, игнорируя рану в груди.
– Саяна! – он всхлипнул, замкнув стальное кольцо рук за моей спиной. – Никогда не смогу без тебя, жизнь моя! Не прогоняй, умоляю! Я все стерплю, только позволь быть рядом!
– Все будет хорошо, Горан.
– Все будет хорошо. – Эхом повторил он.
Когда-нибудь все точно будет хорошо.
Вот только когда именно?
Глава 6 Маван Хрештак
Льда на лужах слюда,Как богемский хрусталь,Все размыто, разбито, нелепо,И другою не стать,Вот беда, никогда,Ты ущербный, неправильный слепок.Ни листа на кустах,И внутри пустота."Не звони. Не надейся. Не требуй".Ты стоишь без зонта,И глядишь в никудаПод осенним серебряным небом.К. Гасников
– Драган, купи себе уже односпальную кровать! – не выдержала я, вновь увидев утром санклита спящим на полу. – Сдвинем мою, уберем одну тумбочку, и ты не будешь давить мне на совесть молчаливым упреком.
– Не имел такой цели. – Пробурчал он, поднимаясь и разминая затекшее тело.
– Тем не менее, ты ее достиг. Все, вечером чтобы кровать была.
– Как скажешь, родная.
– Если ее не будет, такое скажу, что ушки увянут! Иди в душ.
– А ты не…
– Никуда дальше комнаты не уйду, клянусь своим бессмертием!