Ли нахмурился в ответ и пробормотал что-то себе под нос, чего я не расслышала.
— Эй, ребята? Не хочу портить веселье, но я все еще здесь голая. — Я задумывала это как напоминание о том, что мне нужна одежда, но взгляд, которым они оба одарили меня, сказал, что они восприняли это совсем в другом свете. — Одежда, мальчики. Мне нужно что-нибудь надеть. Просто киньте мои мокрые вещи, это не может быть слишком плохо.
— Ни за что, — ответил Ли, упрямо вздернув подбородок. — Я не буду нести ответственности за то, что ты умрешь от простуды. Просто оставайся завернутой в эти одеяла, и мы сможем достать тебе сухие вещи, когда прибудут экипажи.
Я фыркнула, но это прозвучало разумно.
— Значит, дикая магия на вас не действует, ребята? — Спросила я, сгорая от любопытства. — Почему это?
Ли кивнул Таю, чтобы тот ответил мне, пока надевал маску и застегивал промокшую рубашку.
— Потому что у нас все еще есть наша собственная магия, — объяснил Тай, скрестив руки на груди и глядя на меня снизу вверх. — Вместо дикой магии, действующей как заклинания случайного выбора, когда она впитывается в нас, это скорее стимул. Мы просто впитываем ее, и на следующий день или около того мы как будто наполняемся дополнительной энергией.
Его фразировка заставила меня задуматься, но я отмахнулась от нее как от метафоры, а не от буквального жужжания, охватившего мою кожу.
— Откуда ты это знаешь? Метод проб и ошибок, кажется рискованным, — прокомментировала я, рассеянно почесывая свои покалывающие руки.
Тай ухмыльнулся.
— Не в первый раз я попадаю в шторм. — Он оглянулся через плечо в темноту. — Вот они идут.
Они вдвоем широко распахнули двери сарая, и через несколько мгновений подъехала повозка с припасами, в которой находились наши горничные и несколько леди. Там не хватило места и для двух других карет поменьше, в которых ехали Саген и Грейслен, поэтому они припарковались снаружи, и несколько охранников помогли им забраться в сарай.
Быстрый опрос всех показал, что мы потеряли только двух охранников, в которых, как я видела, попала молния, плюс несколько лошадей, которые, вероятно, просто потерялись, когда их всадники укрылись в экипажах.
У всех оставшихся лошадей были некоторые очень незначительные побочные эффекты, очень похожие на фиолетовые пятна как у моего собственного скакуна, но у нескольких охранников была кожа интересного цвета.
— Луна, — тихо позвал Зан, остановив свою лошадь прямо под тем местом, где я стояла на чердаке, завернутая в одеяло. — С тобой все в порядке?
— В полном порядке, ваше высочество, — ответила я с натянутой улыбкой, опасаясь, что кто-нибудь подслушает наше случайное общение и разоблачит нас… В чем именно? Роман? Весь смысл этих испытаний заключался в том, чтобы привести к королевскому браку. Так неужели это действительно было бы так неодобрительно воспринято?
Скорее всего, нет. Но это сделало бы меня довольно большой мишенью для любой, кто был бы достаточно амбициозен, чтобы обойти своих конкуренток.
— Ты уверена? — он настаивал, его голос был достаточно громким, чтобы я могла слышать:
— Никаких побочных эффектов от дождя? Я вижу, что мой брат был больше заинтересован в том, чтобы воспользоваться ситуацией, чем в том, чтобы позаботиться о твоем благополучии.
Я покачала головой, игнорируя его ревнивый выпад в адрес Ли и сосредоточившись на его вопросе о дожде. Как бы мне ни хотелось отмахнуться от этого, страх грыз мой живот из-за того, что дикая магия могла сотворить со мной, поэтому я не могла откровенно солгать ему. — Просто странное покалывание под кожей. Ничего серьезного, и это, вероятно, больше всего от холода.
Губы Зана сжались, но я не могла разглядеть выражение его лица под маской. Прежде чем он успел сказать что-либо еще, Саген направилась к нам с насмешкой на лице.
— О, смотрите, Каллалуна провела меньше часа наедине с принцем
Луи, а она уже обнажена. Поговорим об отчаянии. Распущенность — не очень привлекательное качество для будущей королевы, но что ты можешь знать? — Она с отвращением скривила губы, глядя на меня, и я вздохнула.
Зан бросил на меня быстрый раздраженный взгляд, затем спрыгнул с лошади и схватил ее за руку, несколько менее нежно, чем можно было ожидать. — Потише, Саг, — я услышала, как он тихо зарычал на нее. — Я серьезно устал слушать твое дерьмо. Ты заходишь слишком далеко, и я начинаю думать, что тебе это нравится.
— Может быть, если бы ты был менее очевиден в своем фаворитизме, мне не пришлось бы переигрывать, — прошипела она ему в ответ, и я нахмурилась в замешательстве. Что, черт возьми, она имела в виду, говоря о «переигрывании»? Она имела в виду, что все это было притворством?