Когда спазмы моей киски прекратились, а дрожь в бедрах утихла,
Зан нежно поцеловал меня. Его хватка на моем обнаженном бедре под задранными красными юбками усилилась.
— Никогда больше. — Он прошептал мне свое обещание. — Я люблю тебя, Луна. Я никогда больше не рискну потерять тебя, теперь,
когда ты выбрала меня.
Эти слова были как ведро ледяной воды, и я мгновенно протрезвела. Исчезла та сверкающая, наполненная любовью дымка, в которой мы только что существовали вместе. Абсолютное понимание того, что Зан неправильно истолковал то, что только что произошло между нами, пошатнуло меня, и я резко втянула воздух.
— Зан, — прохрипела я, медленно качая головой. — Я не….. Я не… Ошеломленная, счастливая улыбка исчезла с его лица, и он нахмурился, отступая от меня. Мои юбки снова упали вниз в ужасном эхе того, что, как я могла видеть, делали эмоции Зана — отключались. Однако в его голосе звучали боль и предательство.
— Как ты можешь так поступать с нами? — спросил он меня, нахмурив лоб. — Как ты можешь ожидать, что мы будем делить тебя с кем-то и все будут просто счастливы от этого?
— Я… — у меня не было слов.
Он сделал глубокий вдох, затем раздраженно выдохнул, как будто пытался справиться со своими эмоциями и потерпел неудачу.
— Что, если я попрошу то же самое у тебя, Луна? Что, если я попрошу тебя разделить меня с другими женщинами? Тебя бы это устроило?
Чувство вины и печаль сдавили мне горло.
— Нет, — прошептала я с полной искренностью, несмотря на то, какой лицемеркой это сделало меня. — Нет, я не смогла бы этого сделать.
— И что? — подсказал он, но я только покачала головой. Что, черт возьми, я могла сказать, чтобы все это улучшить? Возможно ли это вообще прямо сейчас?
— Луна, — сказала Зан тихо и с оттенком гнева. — Ты серьезно пытаешься сказать мне, что ты не просто выбрала меня? После всего, что я сказал о том, что не хочу ссориться со своими братьями, о том,
что тебе нужно было принять решение… — Он замолчал и в сумрачной комнате медленно провел рукой по волосам.
— Но это было… — Я не могла подобрать слов, отчаянно желая все исправить. — Ли и Тай не заставляют меня выбирать.
Я тут же пожалела о своих словах.
— Ну что ж, — сказал Зан самым холодным голосом, который я когда-либо слышала. — Я желаю вам троим счастья.
— Зан, это не… — я пересекла комнату, чтобы попытаться схватить его за руки, но он уклонился от моей попытки. Вместо этого он протиснулся мимо меня и рывком распахнул дверь.
— Куда ты идешь? — Спросила я, выходя вслед за ним в коридор.
В свете фонаря нельзя было не заметить явного предательства на его лице, когда он бросил взгляд через плечо.
— Прочь, — рявкнул он. — Я же говорил тебе, что не могу этого сделать, я не могу делить тебя со своими братьями. Видя тебя с ними, я превращаюсь в человека, которым не хочу быть. — Он продолжал удаляться от меня, и я последовала за ним, как будто мы были привязаны ремнем безопасности.
— Не делай этого, — умоляла я его. — Пожалуйста, Зан, просто подожди до утра, и мы сможем все разумно обсудить. Все мы. Он направлялся к конюшням, и паника начала душить меня.
— Зан. — Он проигнорировал меня, потянувшись к двери, соединявшей гостевые покои с конюшнями. Альма, хозяйка гостиницы, ранее упоминала, что всех наших лошадей перевели туда.
— Зан, прекрати это! — Потребовала я, проскальзывая перед ним, чтобы загородить дверной проем.
Его челюсть сжалась так сильно, что я увидела, как дрогнул мускул на его щеке.
— Луна, я скажу тебе только один раз. Убирайся с моего пути.
Я вздернула подбородок, мое сердце излучало упрямое неповиновение. Я бы так легко не сдалась. Ни за что на свете. — Или что? — Я подразнила его.
Он шагнул ближе ко мне, наклоняясь, пока его рот не оказался над моим. От его губ исходил жар, и у меня перехватило дыхание. Руки
Зана поднялись к моей талии, обхватив меня чуть выше юбок, и на мгновение я позволила себе надеяться.
— Или я сам перенесу тебя, — прошептал он голосом, полным боли и гнева. Его руки напряглись, отрывая меня от пола и опуская обратно в коридор.
Потеря этого краткого проблеска надежды была ошеломляющей, и он исчез в дверях конюшни прежде, чем я успела выпрямиться, схватившись рукой за стену.
— Зан! — крикнула я ему вслед, когда он отпирал дверь стойла своей лошади. — Ты ведешь себя как избалованный маленький принц! Выбрасываешь свои игрушки в окно, потому что не хочешь ими делиться.
Я последовала за ним в конюшню, и как только я это сказала, он резко повернулся ко мне. Его темные глаза вспыхнули яростью, и он прижал меня к стене, ударив рукой по дереву рядом с моей головой.
— Я не останусь здесь, чтобы мое сердце вырывали из груди и топтали день за днем. Ты выбрала их, так тому и быть. Мне это не должно нравиться, и я определенно не обязан быть свидетелем этого. — Неприкрытые эмоции на его лице заставили боль и страх бороться за господство во мне, и у меня перехватило горло.
— Пожалуйста, не делай этого, Зан, — выдавила я, чувствуя, что мое лицо мокрое от слез. — Пожалуйста. Не бросай меня.
Его взгляд потемнел, и он отвернулся.
— Пожалуйста! — Я всхлипнула, и он остановился, повернув ко мне лицо.
— Я или они, Луна. Я не буду делить тебя.
Новые слезы навернулись мне на глаза, и боль разорвала грудь, когда мое сердце разбилось.
— Я не могу выбирать, — прошептала я, верная своим чувствам. —
Я не буду. — Потому что я знала, без сомнения, что если я выберу Зана, я испытаю точно такую же боль с Ли и Таем. Любовь, которую я испытывала к ним троим, была равной.
— Тогда ты не можешь заставить меня остаться, — сказал Зан. Его голос был мягким, но в нем слышался ледяной холод. — И если ты всерьез думаешь, что они не такие эгоистичные, как я, то ты заблуждаешься. Они просто играют в долгую игру. — С привычной легкостью он накинул уздечку на морду своей лошади, затем вскочил на животное без седла.
— Зан, — закричала я, боль от его отказа заставляла меня дрожать,
и стена за моей спиной была единственным, что удерживало меня на ногах. — Пожалуйста!
Он слегка покачал головой, мгновение глядя на меня сверху вниз.
— Однажды ты станешь хорошей королевой, Луна. Но ты не можешь винить меня за то, что я не присутствовал на королевской свадьбе. — С этими словами он пнул своего обсидианового жеребца и вылетел из конюшни в сияющий красный рассвет.
Его уход, казалось, вернул мне силы сопротивляться, и я, подобрав юбки, побежала за ним, выкрикивая его имя.
Однако это был бесполезный жест, и я знала это. Его лошадь уже несла его вдаль, к высокому подвесному мосту, отмечавшему вход в
Стальгорн.
Мои глаза следили за ним, даже когда мои ноги подкосились и я рухнула на землю, когда его лошадь ступила на мост. Он действительно уезжал. Не просто покидаешь Стальгорн, но покидаешь меня.
Что я наделала?
Рыдания сотрясали мое тело, когда я смотрела ему вслед. Мои глаза были так полны слез, что все вокруг затуманилось. Именно из-за этого я сомневалась в себе, когда увидела, как лопнули тросы подвески.
23 ткуда-то сзади меня раздались крики, и я инстинктивно повернулась, чтобы посмотреть в том направлении. Однако я ничего не увидела, когда кто-то врезался в меня ударом всего тела, который сбил меня с ног.
— Саген? — Воскликнула я, узнав шелковистые, пахнущие миндалем черные волосы у своего лица. — Что, черт возьми, ты делаешь? Отвали от меня!
— Я только что спасла тебе жизнь, тупое дерьмо, — рявкнула она на меня, перенося свой вес в сторону и оглядываясь по сторонам, прежде чем с силой потащить меня обратно в конюшню. — Ты только что отделалась легким испугом вместо того, что бы тебя пронзили стрелой!
Я вырвалась из ее шокирующе сильной хватки и убрала ее пальцы со своего запястья.
— Саген, Стой! Мост… — Я повернулась обратно к подвесному мосту как раз вовремя, чтобы увидеть, как остальные подвесные тросы быстро обрываются один за другим, как будто кто-то только что провел по ним невидимым лезвием.
Время, казалось, замедлилось, воздух в моих легких превратился в свинец, а кровь — в кислоту. Секунду ничего не происходило.
Потом он упал.
Бессловесный крик вырвался из моего горла, когда весь мост рухнул в глубокое ущелье внизу… унося всех и вся, кто пересекал его, навстречу своей гибели.
Следующие несколько мгновений прошли во вспышках цвета и черноты, когда Саген втащила меня в конюшню, и стрела вонзилась в дверной косяк всего в нескольких дюймах от моей головы.
Но Зан…
Нет, должно быть, мне показалось. Конечно, жизнь, судьба, боги… они не могли быть такими жестокими.
— Саген, — захныкала я, когда она захлопнула дверь и задвинула засов. Без ее рук я опустилась бы на устланный соломой пол в луже красной ткани и слез.
— Это… это только что произошло?
Она присела передо мной на корточки и сурово нахмурилась.
— На деревню только что напали, и я дважды спасла тебе жизнь за считанные мгновения? Да, жительница Понда, так оно и было.
Я покачала головой, когда истерия охватила мой разум.
— Нет, мост. Неужели мост… — Слова застряли у меня в горле, и я разрыдалась.
Она нахмурилась в замешательстве.
— Обвалился? Да, я полагаю, это было частью их засады. Они перекрыли главный путь из Стальгорна, вынуждая всех здесь сражаться или умереть.
Я пыталась заговорить, пыталась объяснить, но все, что у меня получилось, это пронзительный жалобный звук, который прекратился только тогда, когда Саген ударила меня по лицу. Пощечина была такой сильной, что у меня перед глазами полыхнули звезды, но это был тот шок, который мне был нужен, чтобы взять себя в руки.