— Тебя это удивляет? — разве он сам на ее месте поступил бы иначе?
— Гаррик мне рассказал обо всем. Вернее, о том, что успел узнать сам. Понимаю, что это лишь малая толика того, что пришлось пережить тебе самой… Скажи лишь одно: ты когда-нибудь сможешь простить меня?
Этот вопрос Дейдре ожидала услышать от Эрика меньше всего, так как и сама задавала его себе все последнее время. Получается, они в итоге беспокоились об одном и том же? Захотелось с облегчением рассмеяться, но звуки замерли где-то в середине груди, так и не успев дойти до горла. Сколь многое могло изменить одно скупое признание? Уж слишком расплывчатое, чтобы ухватиться за него как за якорь во время разыгравшегося шторма. Хотя внутри против воли вместе с робкой надеждой разлилось приятное тепло.
— Разве мне есть за что, Эрик? Ты не сделал ничего такого, за что сейчас стоило бы просить прощения.
— Я ушел и оставил тебя в Темном королевстве одну, вместо того, чтобы бороться до последнего. Разве это не было предательством с моей стороны хэ? — в голосе оборотня сквозило столько самоосуждающих ноток, что Дейдре захотелось его хорошенечко встряхнуть!
— Святая дева, кто только вбил тебе в голову подобную околесицу! Не удивлюсь, если Аласдар!
Красноречивое молчание Эрика в ответ только подтвердило ее догадки.
— Эрик, ты поступил единственно правильным способом — дал мне право выбора и возможность самостоятельно решать свою собственную судьбу! То, что в тот момент я находилась под влиянием браслета, в конечном счете ничего не меняет, ведь все разрешилось к лучшему. Зато теперь я точно знаю, что мое мнение для тебя важнее собственных животных инстинктов или амбиций. Хотя раньше мне казалось, что именно из-за этого наши с тобой отношения никогда не станут возможными. Я бы никогда не смогла быть с мужчиной, который не прислушивается к моим желаниям и пытается во всем навязать свою волю и самого себя в придачу!
Он смог отступить, хотя и знал, что отказывается не просто от своей женщины, а от истинной пары. Большего доказательства искренности чувств для оборотня представить вряд ли было возможно. Только из-за одного этого стоило крепко-накрепко вцепиться в него обеими руками, чтобы больше никогда не отпускать.
— Но проявленная слабость…
— Ты проявил не слабость, а настоящую силу! — возразила и переплела свои пальцы с большими мужскими. — Я буду лично разбираться с каждым, кто посмеет сказать иначе!
— Ты — очень необычная женщина, Дейдре, — со сдавленным смешком проговорил Эрик и еще сильнее сжал ее руку. — Или тебе больше нравится твое настоящее имя, Исилиэль?
— Нет. Я — Дейдре. Исилиэль умерла двадцать лет назад. Ту жизнь, которая я вела все последние годы, она вряд ли бы смогла одобрить.
Эльфийка горько усмехнулась собственным воспоминаниям. Нет, имя Дейдре значило для нее слишком многое, чтобы так просто отказаться от него при первой же представившейся возможности. Пусть Исилиэль и нарекли ее родители, она уже давно не чувствовала себя той беззаботной и счастливой девочкой из Светлого королевства. А вот у Дейдре могли быть шрамы, ровно как и запекшаяся кровь противников на загрубевших от тренировок руках. Внезапно опомнившись, поспешно уточнила:
— Учти, ко мне в придачу идет ребенок-пиромант. Я у него в неоплатном долгу за свою жизнь, поэтому без Юэна ни на что не согласна.
— Юэн — пиромант? — ахнул Эрик. Похоже, ей на самом деле удалось его удивить
— Ох, мне столько всего нужно тебе рассказать! Всех наших с Юэном приключений и не упомнишь…
— Вот такой лазарет мне нравится куда больше того, что мне организовал Ирвин. Так как мы с тобой с недавних пор никуда не спешим, с удовольствием послушаю твой рассказ во всех подробностях.
— А ты мне будешь просто обязан рассказать, как повстречал меня двадцать лет назад. Потому что я не помню тебя! Как такое вообще возможно? Еще и мой отец дал согласие на помолвку… В голове не укладывается, как ты сумел провернуть такое за моей спиной!
— Ну, у меня была припрятана пара-тройка секретных приемов, — хитро улыбнулся оборотень. Затем поднес ладонь девушки к своим опухшим губам и быстро поцеловал.
Ровно в это самое мгновение двери спальни приоткрыли Ирвин с Гвендолин, но прервать воркование парочки никто из них так и не решился. Закрыв дверь обратно, шаман с видом знатока постановил:
— Думаю, теперь лечение пойдет куда бодрее даже без нашей помощи…
20 лет назад
Аудиенция оборотней в Светлом эльфийским королевстве затягивалась. Под вечер порядком утомившись от непрекращающихся обсуждений всех выгод от обновленных условий торгового сотрудничества, Эрик выскользнул на улицу, позволив своим советникам самостоятельно оговорить последние пункты договора. В общих чертах с соглашением уже было все решено, поэтому он не смог удержаться от соблазна немного прогуляться по незнакомым землям и поглядеть на уклад жизни дивного чудаковатого народа. Пожалуй, сложно было представить большую противоположность, чем оборотень и эльф, но тем интереснее оказалось для него это новое знакомство. Его отец всегда руководил стаей жесткой бескомпромиссной рукой, поэтому сейчас Эрик делал все возможное, чтобы в противовес показать своим соседям гибкость ума и доброжелательность. Эльфы уж точно должны были заметить, что имеют дело с совершенно иным королем — по крайней мере, несколькими часами ранее он постарался сделать все возможное для этого. Если не вышло, то уж точно не по его вине.
Оборотень завернул в очередной переулок, разминувшись с семейной парой, развешивавшей белье во дворе своего небольшого одноэтажного домика. Эльфы проводили высокую фигуру чужака дружелюбными приветливыми улыбками, но в застывших позах явно сквозила настороженность. Эрик и сам понимал, что со своим ростом и комплекцией выглядит на фоне этих пейзажей весьма экзотично и странно, поэтому старался нигде не задерживаться подолгу.
Наконец, он достиг Светлого леса. В магическом мире это место успело обрасти самыми различными домыслами и даже легендами, проверить достоверность которых черному королю не терпелось. Внезапно мужчина замер на месте, уловив незнакомый чарующий запах. Заинтригованный, оборотень двинулся по следу, осознав, что с каждой следующей секундой происходящее будоражит его все больше. Внутренний зверь вытянулся по струнке, как будто в предвкушении скорой встречи с… чудом?
Серые глаза короля удивленно расширились, когда собственные ноги вывели его к небольшому озеру с водопадом. От этого места веяло уютом и необъяснимым волшебством, но все внимание оборотня сосредоточилось на маленькой девочке, беззаботно резвившейся на берегу вместе с единорогом.
Моя.
Обрушившаяся сила инстинкта едва не поставила его на колени. Святая дева, неужели это белокурое прелестное дитя — его истинная пара? Эрик не почувствовал к этому ребенку никакого физического влечения, но внезапно родившаяся внутри потребность отныне и до последнего вздоха защищать это невинное создание от всех угроз сурового внешнего мира потрясла оборотня до глубины души.
Он не стал тревожить девочку своим появлением, решив, что прежде всего должен защитить этого ангела от самого себя. Эрик просидел в кустах, наблюдая за играми маленькой эльфийки и единорога, столько времени, что даже сбился со счета. Последней внятной мыслью в его голове стала: интересно, какой она станет, когда вырастет?
Эпилог
Полгода спустя
В тронном зале вот-вот должно было состояться невиданное за последние столетия роскошное торжество — бракосочетание самого короля оборотней Эрика Безжалостного. По этому случаю помещение было украшено белыми лилиями и листьями горянки, что, откровенно говоря, больше бы предстало тонкому вкусу эльфов, но черный король сегодняшним днем пребывал в слишком приподнятом настроении и очень хотел угодить своей любимой жене. Именно жене, так как по законам оборотней они с Дейдре соединились еще в прошлое полнолуние, и сейчас собирались лишь подтвердить свой союз и по эльфийским традициям. Стая уже давно приняла в свои ряды новых членов — и появлению своей госпожи была рада ничуть не меньше, чем малышу Юэну. Сам Эрик постарался об этом позаботиться, быстро заткнув рты всем недовольным, ведь смуты и разные настроения среди перевертышей были всегда, как и подчинение воле сильнейшего. А Эрик еще никогда не был сильнее, чем сейчас, когда его тыл надежно оберегала возлюбленная.