А сам «хорошенький бармен» наблюдал за Мариной, которая мигом заняла освободившееся место. Рыжая улыбалась, но в этой улыбке Васильев не увидел лично для себя ничего хорошего.
— Милый? — подал голос Игнат, потирая шею, — Я не ослышался?
— Тебя не это должно беспокоить! — заявила Андреева, — Это что же получается? Ты написываешь мне, оборвал мне весь телефон, спрашиваешь, когда я приду в гости. А в итоге, когда я всё же уступаю тебе и прихожу — то что вижу? Как ты флиртуешь с другой! Не знаю, может, я не объективна, но выглядит это не очень красиво.
Мужчина поморщился. На все эти обвинения ему ответить было нечего. Он прокололся. Но кто же знал, что рыжая решит всё же прийти?! Васильев не хотел оправдываться — он в принципе редко когда считал себя в чем-либо виноватым. И уж тем более, никогда не объяснял ничего своим девушкам. Тот факт, что Марина не была одной из них, по сути, ничего не менял.
Однако, он всё же решил попробовать.
— Мариша, это не совсем то, что ты подумала.
Идеально нарисованная бровь Андреевой взлетела вверх, а голос так и сочился от ехидства, когда она спросила:
— Серьезно? То есть вот такое у тебя оправдание? Боже, ты ведь даже не претендуешь на оригинальность. А казался таким нестандартным — стонал мне в трубку, что болен и умрешь, если я не появлюсь больше в твоей жизни. Я появилась — исключительно потому, что не хочу портить свою карму чьей-то смертью — а ты, оказывается, нашел лекарство от своей болезни. Ну и как, хороша пилюля?
Рыжая и сама не понимала до конца, почему она злилась. Может, потому что привыкла быть в центре внимания и быть выброшенной за борт ей не нравилось. Или же она не любила, когда ей врут, или меняют на других — более простых и дешевых. Именно так она оценивала всех девушек вокруг себя — за исключением Али. Красивых, но пустых внутри девушек рыжая сравнивала с золотом — популярным, но оттого слишком заезженным металлом. Подругу Марина сопоставляла с серебром — более редким, нежным и оттого ценным материалом. А себя Андреева не без гордости считала платиной.
И ей не пришлось по душе то, что Васильев — какой-то бармен из клуба — променял её на дешевку. Хотя, чего она вообще ожидала от рабочего класса?
Игнат, однако, сделал совершенно другие выводы. Которые, как ни странно, пришлись ему по душе. Усмехнувшись, тот сверкнул глазами и выдал:
— Ты ревнуешь, малышка?
Марина от такой наглости не просто опешила — она была в шоке. Только огромное самообладание позволило ей не уронить челюсть на барную стойку. Вместо этого девушка фыркнула, поднимаясь со стула и процедила:
— Я? Тебя? Ты забываешься. В моей жизни ты — никто. Я уже даже не помню твое имя. Как там тебя? Матвей?
Бросив это, девушка развернулась, тряхнув волосами и уже собиралась уходить, когда Игнат спросил с улыбкой:
— А как же напитки? Чем угостить тебя?
— Обойдусь, — хмыкнула Марина, — В этом клопповнике всё равно нормальные коктейли не делают.
С этими словами девушка поспешила присоединиться к танцующим сокурсникам. В толпе она разглядела Макса и с хищной улыбкой направилась прямо к нему, решив, что в этот вечер, пожалуй, даст ему намек на шанс и позволит побыть рядом. Желательно так, чтобы их двоих было прекрасно видно из-за бара.
Игнат же, глядя на рыжую, только улыбался. Злости на неё у него не осталось — она выветрилась в ту же секунду, как он понял, что малышка действительно ревнует. Вместо негатива в нем проснулся азарт. И предвкушение. Мужчина составил в голове свой собственный план, решив, что упускать такую возможность повеселиться — и заодно спустить зарвавшуюся студентку на место — упускать точно не стоит.
*****
Кто в пятницу после работы полночи сидит над курсовой, изредка прерываясь на то, чтобы сделать себе чай? Правильно — я тот самый человек. Но в свое оправдание могу сказать только, что у меня было не так много свободного от всех занятий времени, которое я могла бы потратить на учебу. Легко быть студентом, когда ты не участвуешь в десятке проектов, не живешь с безрукой и совершенно равнодушной к ведению домашнего хозяйства тётей и параллельно еще пытаешься работать. Это был сценарий не моей жизни, так что, увы, между развлечениями и зубрежкой я была вынуждена выбирать второе.
Я как раз заканчивала описывать привычки и особенности рациона морских котиков, когда услышала шум в прихожей. Бросив взгляд на часы, я присвистнула — два часа ночи. Катя вернулась домой с работы, последовав моему примеру и проигнорировав ночной поход в клуб. Видимо, ей предстояло пережить еще и субботнюю смену, а для этого были нужны силы.
Спустя пару минут в мою дверь робко постучались, и через секунду в комнату заглянула Катя — уже в пижаме и без косметики.
— Не спишь? — с улыбкой спросила тетка.
Я кивнула, снимая очки и осоловело моргая:
— Как видишь. Занимаюсь потихоньку.
— Ботаник, — беззлобно поддразнила меня Катя, — Впустишь?
Я не стала ей отказывать — в конце концов, мы не так много времени проводили вместе, и иногда такие вот полуночные посиделки были нужны нам обеим. Убрав с колен ноутбук, я подвинулась на кровати, освобождая место для Кати. Которое та не поленилась занять.
— Итак, — протянула тетка, глядя на меня с подозрительно довольным видом, — Ты познакомила меня со своим мужчиной.
Я поморщилась:
— Он не мой, Кать. Просто знакомый.
Аржанова-старшая с готовностью закивала:
— Конечно-конечно. Просто знакомый. Охренительно горячий такой знакомый, которого ты притащила ко мне в ресторан.
Я не оставляла попыток защититься от непонятных обвинений:
— Я просто была голодная, а он меня поймал на полпути к дому! Не вести же мне его сюда!
Катя пожала плечами:
— А почему нет? Я на работе, дома никого. Такая возможность узнать друг друга поближе, — на этих словах тетушка выразительно поиграла бровями.
— Фу, Катя! Поверить не могу, что ты советуешь мне подобное! — воскликнула я, чувствуя, как щеки начинают розоветь от нахлынувшего смущения.
Тетушка захохотала и, несмотря на все мои сопротивления, притянула меня к себе, обнимая за плечи:
— Да я шучу! Знаю ведь, что ты у меня приличная просто до зубового скрежета. И во всех отношениях хорошая девочка.
— Так говоришь, как будто это плохо, — буркнула я, затихая и расслабляясь в её объятиях.
— Нет, не плохо, — задумчиво протянула Катя, — Но иногда мне кажется, что ты слишком хороша для этого мира. Такая чистая и невинная. Я боюсь, что тебя могут обидеть.
— Пока за мной смотрите вы с Мариной — ничего подобного не случится, — хмыкнула я.
— А если серьезно — какой он? Я имею в виду Елисея, — будто мы могли говорить о чем-то другом, пояснила тетя, — Ты привела его ко мне. Я могу сделать вывод, что ваше свидание прошло успешно?
Я прикусила губу, пытаясь придумать максимально честный, и вместе с тем завуалированный ответ. Всё же посвящать Катю в подробности мне пока не хотелось. Но и врать я не привыкла. Поэтому ограничилась лишь кратким:
— Всё прошло не очень хорошо. Я не планировала больше видеться с ним.
Катя нахмурилась:
— И что заставило тебя передумать?
Я пожала плечами. Сама задавалась тем же самым вопросом. Я всё еще была уверена, что мы с Лисом слишком разные, и нам даже поговорить будет не о чем. Однако его признание словно что-то надломило во мне, и я, прежде чем успела себя остановить, предложила повторить свидание. А после уже не нашла в себе сил передумать — слишком довольным и счастливым выглядел мужчина.
— Я решила рискнуть, — ответила я в итоге, — Вдруг первое впечатление оказалось неверным.
— Хм, — задумчиво протянула Катя, — Тебе нужен какой-нибудь дельный, взрослый совет?
— Эм…да нет, не особо, — покачала я головой, усмехнувшись.
Тётя с облегчением выдохнула:
— Это хорошо. Потому что у меня его нет! — чуть подумав, тетя добавила, — Аль, ты всегда была более рассудительной, чем твои ровесники. Иногда даже чуточку мудрее меня, — на этих словах я не удержалась от фырканья, — Нечего тут! — прикрикнула она меня с улыбкой, — Так вот. Я уверена, что ты поступишь правильно, вне зависимости от того, что я скажу. Но мне он понравился. Разница у вас, конечно, внушительная, и, будь я хорошей теткой, я бы запретила тебе к нему подходить. Но тебе досталось то, что досталось, так что — вперед! И с песней!