Почти влетев в аудиторию и чудом не врезавшись в замешкавшегося преподавателя, я поспешила занять своё место. При этом от меня не укрылось, что добрая половина сокурсников как-то странно покосилась в мою сторону, что-то при этом обсуждая весьма оживлённым шёпотом. Я невольно задумалась — может, у меня было что-то не так с лицом? Или Елисей в очередной раз поставил мне на видном месте засос, несмотря на мои ярые запреты — я считала, что метить свою пару могли только животные. Однако, достав телефон и включив фронтальную камеру, я убедилась, что мой внешний вид ничем не отличался от того, как я выглядела в любой другой день. Разве что щеки слегка зарумянились от бега. В таком случае, в голове у меня только одна мысль — какого чёрта?! И произнесла я её тоном своей лучшей рыжеволосой подруги.
Как бы то ни было, педагогу на странности в аудитории было явно до лампочки, поэтому, кашлянув, он бодро начал вещать с кафедры, зачитывая очередную лекцию. И внимание студентов, медленно, со скрипом, но всё же обратилось к нему. Я же, мысленно пожав плечами, вся обратилась в слух.
После полуторачасовой лекции я решила, что побаловать себя кофейком — это самая лучшая из всех моих идей. Однако, не успела я и шагу ступить в сторону буфета, как меня схватили за локоть — и втащили в пустую аудиторию, в которой у нас должна была вот-вот начаться новая лекция. Я успела только громко ойкнуть, а, повернувшись, удивлённо и даже возмущенно выдохнула уже вслух:
— Какого чёрта?!
— Потом «спасибо» мне скажешь.
На меня смотрела Алина. Мрачно так смотрела, недобро. И вместе с тем в её взгляде читалась озабоченность. Я повторю ещё раз, вдруг, первых двух попыток было мало — какого чёрта происходило вообще?!
— За что? За то, что оставила мне синяк на руке? Вот уж и правда — тысяча благодарностей просто, — буркнула я, потирая конечность.
— Тебя не рука должна беспокоить, а твоя репутация, — парировала блондинка, а после добавила, — Я вообще была уверена, что ты не явишься, как минимум, до конца этой недели. А зная твою далекую от боевой натуру — готова была делать ставки на то, что ты запрёшься дома до конца своих дней.
Честно — первым моим желанием было проверить лоб Макаровой на предмет повышенной температуры. Потому что мне начинало казаться, что она бредит, а делал человек это обычно во время лихорадки и жара. Порыв свой я, однако, сдержала и просто спросила:
— Ты вообще о чём?
Настороженность в глазах Алины сменилась удивлением и недоверием. Прищурившись, она спросила:
— Хочешь сказать, что ты не в курсе?
— Не в курсе чего? — я чувствовала, что начинала терять терпение и только усилием воли удерживала свои глаза от закатывания.
Но блондинке было явно плевать на это. Всплеснув руками, она чуть ли не закричала:
— Ну конечно! Это всё объясняет!
Глубоко вздохнув, я, помолившись всем известным мне богам, произнесла:
— Алина, ты прости, конечно, но я не понимаю, на каком языке ты сейчас со мной разговариваешь. Была бы тебе очень признательна, если бы ты перешла на нормальный такой русский и, наконец, донесла до меня суть. А иначе — я просто пойду в буфет и возьму себе кофе, как и планировала пару минут назад.
— Нет! Тебе нельзя в буфет! — вскрикнула Макарова.
— Да почему?! — чуть ли не зарычала я.
Кажется, общение с Елисеем приносило свои плоды — я впитывала его скрытую агрессию. Только, в отличие от него, не совсем еще умела её контролировать, так что Алина сильно рисковала, и еще пара таких её слов могли выпустить на волю зверя.
— Потому что ты сегодня — героиня всех сплетен! — «обрадовала» меня Алина, — Ты в ТОПе всех новостей! Умудрилась сделать то, о чём я мечтала всю свою жизнь. Вот только я почему-то тебе совсем не завидую.
Я слушала весь этот поток сознания, и не могла понять, о чём она говорила. Какие новости? Какие сплетни? О чём? Причём тут вообще я? Можно мне было просто пойти и купить себе этот идиотский кофе?!
Вздохнув, я спросила только:
— Почему ты мне не завидуешь?
— Потому что… — чуть помявшись, Алина сказала, — В общем, смотри.
Достав блестящий смартфон известной марки, она открыла в нём какую-то вкладку, а после протянула его мне. Вид у неё при этом был виноватый, словно она уже заранее представляла, какой будет моя реакция.
Нахмурившись, я взяла аппарат в руки и, развернув к себе, замерла. С экрана на меня смотрела…я. Фото было не самое лучшее — честно признаюсь, у меня были снимки и получше, но, видимо, в этом и был весь смысл. Потому что под ним я прочитала весьма пикантный заголовок:
«Когда на стипендию не прожить»
А ниже шёл текст, читая который, я чувствовала, как от моего лица отливает кровь, а в висках начинают медленно стучать молоточки.
«Ветеринар — бесспорно, очень достойная профессия. И, если повезёт, имея необходимые навыки, у собачьего доктора будут все шансы прожить достойную жизнь, полную достатка.
К такому выводу, по всей видимости, пришла и студентка третьего курса кафедры ветеринарной медицины, Галина Аржанова. Вот только под теми самыми «навыками», она, по всей видимости, поняла что-то другое. И, не желая размениваться по мелочам, решила окрутить самую что ни на есть крупную дичь в городе. А, точнее, Лиса. Ведь жертвой этих, весьма посредственных, чар, пал владелец сети ночных клубов «Феникс» Елисей Воронцов. Этих двоих регулярно видят вместе, они держатся за руки, и некоторые очевидцы были свидетелями и более явных проявлений симпатии и привязанности.
Что это — искренние чувства или просто попытка студентки, которая подрабатывает в зоопарке, устроить свою жизнь? И знает ли Воронцов, что его избранница настолько молода? Ведь, если бы предложение Минздрава о повышении срока детства до 21 года приняли — фактически, владелец «Феникса» совращал бы несовершеннолетнюю. С другой стороны, у него столько денег, что заткнуть рты всем недовольным не составило бы труда. Про то, чем еще известный в народе Лис затыкает рот, лучше спросить у Галины».
Я смотрела на экран с таким видом, словно это было что-то бесконечно отвратительное. Как паук, или скалапендра, или что-то еще, настолько же мерзкое.
— Что это? — озвучила я свой главный вопрос.
— Жёлтая пресса, — отозвалась Алина, забирая у меня телефон, — И так везде. Все порталы, паблики, интернет-журналы и газеты. Заголовки и текст слегка меняются, но суть остаётся прежней. Вот, смотри: «Недетские игры: сколько стоит "помоложе"?», «От сессии до SEXии живут студентки весело», «Чему учат студенток? Половое воспитание от владельца клуба "Феникс"» и так далее. Где-то проезжаются по Елисею, считая его чуть ли не педофилом, где-то — по тебе и твоим моральным принципам. Есть ваши фотографии — возле университета, во время прогулок в парке, есть ещё какие-то возле больницы. Вы там, кстати, очень хорошо получились. Я бы на твоем месте нашла фотографа и попросила скинуть экземпляр для вашего семейного архива.
— Алина, хватит, — перебила я девушку, затыкая этот словесный фонтан.
У меня перед глазами всё плыло, и я осторожно присела на парту, не заботясь о том, что сидеть на столе считалось дурным тоном. О каких манерах вообще могла идти речь, когда весь город считал меня шлюхой, которая прыгнула в постель к престарелому богачу? Я чувствовала себя так, словно меня окунули во что-то грязное, мерзкое и липкое. Будто мои чувства, которые еще за несколько часов до этого казались мне самыми светлыми и чистыми, вываляли в дерьме. А я не смогла их защитить.
— Кто мог это сделать? И зачем? — спросила я скорее у самой себя, чувствуя, как дрожал мой голос.
— Это мог быть кто угодно, — отозвалась Макарова, — Конкуренты твоего мужчины, например. Такие разборки могут подмочить его репутацию и привлечь ненужное внимание. У меня нет других вариантов, ведь у тебя врагов нет. Ты слишком хорошая для этого. Тебя либо любят, либо любят. Увы.