Ищейки искали преступника своими методами, а она – своим, пока в бесконечном потоке чужих мыслей не наткнулась на мысли убийцы. Прицепившись к его ментальному следу, она незаметно присутствовала в его голове, пока не увидела лицо намеченной им очередной жертвы. И тогда заняла её место. Показания менталиста – это одно (тем более менталиста, ещё не окончившего курс обучения в университете магии), а взятие с поличным – совсем другое.
– Что у тебя, чего строчишь? – спросил первый дознаватель Лоурес, входя в свой кабинет.
– Маньяка в Кресси арестовали, ещё не слышал?
Лоурес присвистнул:
– Молодец! На этот раз ты быстро его «расслышала» в толпе, не успел сбежать, гадёныш! И что скажешь?
– Надо окончательно прикрыть чёрный рынок магии, тогда никто не сможет купить магически заверенную справку об отсутствии резерва. И у нас впредь не появятся маги-убийцы, прикидывающиеся обычными людьми, да ещё и работающие стражниками! – ответила Ульяна и повернулась к вошедшему отцу: – Какой у него уровень сил?
– Двадцать единиц, тип дарования: заклятия и заговоры, – недовольно поморщился глава тайной канцелярии.
Ульяна ахнула: уровень в 15 единиц уже считался высоким, и настолько сильных магов в Велейской империи было мало. В университете магии среди иномирцев встречались уникумы с уровнем резерва выше 15, но даже в вотчине ректора Эльтара Каллинга таких было немного. Ир Хальер недаром слыл самым опасным человеком империи: помимо всего прочего, он был магом-универсалом, имел уровень резерва 88 в стихийной и несколько меньше в других областях магии.
– Парень мог бы быть полезным членом общества, если бы не подсел на наркотический эффект от магической передозировки. С таким резервом он ничем не рисковал, охотясь на девушек, – высказалась Ульяна.
Всем известно, чем опасен магический обмен. Если слабый маг ничем не защищен (а против некоторых не устоят никакие амулеты), а сильный маг не успеет (или не захочет) вовремя остановиться, вступив в магический обмен, то более слабая сторона обмена легко может лишиться не только запаса магии, но и жизни. Это как наполнять кувшин из бочки, а потом выливать все обратно: бочка никогда не опустеет, а вот кувшин мигом лишится всей «воды»: всей энергии – как магической, так и жизненной. Не удивительно, что очень сильных магов боялись все поголовно, ведь спровоцировать их на магический обмен могла любая сильная эмоция: злость, страх, ненависть, гнев, а ещё – страсть...
«И последнее доставляет мне массу неудобств в личной жизни! Молодые люди настолько боятся, что я воспылаю к ним искренними чувствами, что не шарахаются от меня открыто по одной-единственной причине: боязни разозлить таким поступком моего папочку, который тоже в вершине списка сильнейших магов империи. Интересно, можно ли утешиться тем фактом, что папочку молодые люди всё-таки боятся больше, чем меня саму?», – мрачно думала Ульяна, вспоминая последний приём во дворце, привычно повергший её в раздражение и досаду.
Нелегко быть менталистом, улавливающим мысли людей в фоновом режиме, если не тратить силы на постоянное удерживание своего ментального «экрана»! Стоит чуть расслабиться, опустить защиту – и вмиг в голове вспыхивают обрывки чужих мыслей:
«Третий танец! Моя очередь вальсировать с дочерью чудовища, мы с парнями договорились и мне нельзя струсить и подвести всех... Если она останется стоять у стены во время танца, то глава тайной канцелярии впадёт в ярость и тогда... Лучше не задумываться о последствиях!»
«Боже, она мне улыбнулась! Нет, только не это, только бы я не привлёк её внимание всерьёз! Сильнейший менталист империи – не та девушка, свидания с которой безопасны для жизни и здоровья, а уж её батюшка...!!!»
«Она, конечно, красотка, и брак с ней сильно возвысит меня на общественной и карьерной лестнице, так что прячем страх поглубже и улыбаемся широко и приветливо! В конце концов, после свадьбы мы будем жить в моём доме, а не в доме главы тайной канцелярии, а от ментальной магии защитят амулеты...»
Ульяна решительно изгнала из мыслей неприятные воспоминания. Это действие получилось легко – ей слишком часто приходилось его выполнять, поскольку никакие амулеты от её магии никого не защищали. Мечта встретить когда-нибудь мужчину, который не убоится ни её, ни её папочки становилась навязчивой. Увы, за четверть века своей жизни Ульяна успела прийти к выводу, что такие уникумы не существуют ни в одном из миров: если первокурсники и окидывали её заинтересованными взглядами, то лишь до тех пор, пока у них не проходил обязательный общеобразовательный курс, рассказывающий о ментальной магии и возможностях менталистов. И до тех пор, как им демонстрировали запертого в подземелье университета жуткого иномирного нелюдя-менталиста, погубившего некогда сотни человек, и расписывали в красках преступления этого монстра. А ведь у запертого в подземелье неуловимого маньяка, десятилетия терроризировавшего империю, уровень ментальной магии был всего 68 единиц, тогда как у Ульяны перевалил за сто...