Сакура открыла глаза и подняла голову — как оказалось, с груди Саске. Значит, он попытался ее удержать, но она на него упала? Какой стыд! Сакура чувствовала себя последней растяпой. Лицо Саске исказилось от боли, а в глазах плясали гневные огоньки. Он раздражённо убрал со своего лица ее длинную розовую косу.
— Простите, — виновато пробормотала она, слезая с Саске и ощущая неловкость размером со слона. Хотелось раствориться в воздухе.
— Хорошо, хоть банка не разбилась, — казалось, что он всеми силами пытается сохранить в голосе спокойствие и невозмутимость.
— Спасибо вам… — Поднявшись на ноги, Сакура стыдливо поправила юбку. На шум прибежал взволнованный Кимимаро.
— Что случилось? — он бросил взгляд на поднимающегося с пола Саске.
— Я подвернула ногу и упала, — смущенно произнесла Сакура. — Но, кажется, все обошлось…
— Саске, ты в порядке? — с участием спросил Кимимаро. Тот, оставив банку на полу, встал и сделал несколько движений руками и головой, словно проверяя, действительно ли он в порядке.
— Кажется, ничего серьезного, — хмуро ответил Саске. Сакура ожидала недовольных взглядов и слов в свой адрес, но больше ничего не последовало. — Кимимаро, до скольки мы можем здесь находиться?
— До восьми, — ответил куратор.
— Я начинаю работать, — Саске поднял банку и понес к своему столу.
Сакура решила не отставать и, отгоняя неловкость прочь, тоже принялась за дело. Она села за выделенное ей рабочее место и начала разбираться с экспонатами. На каждой банке было по две этикетки. Географическая — с указанием места, даты и фамилии сборщика, и определительная — с указанием видового названия змеи, фамилии определившего этот вид и даты определения. Первым делом нужно было выписать в блокнот список видов и по возможности проверить правильно ли они определены. Кроме того, Сакура собиралась сразу отобрать фрагменты на ДНК-анализ.
Приступая к работе она ощущала, как в душе разгорается огонёк исследователя — это волнующее чувство накрывало ее всякий раз, когда она работала со змеями. С радостным возбуждением Сакура открыла первую банку и достала большим пинцетом скрученную в спираль змею. Положив ее в металлическую кювету, представляющую собой глубокий поднос, Сакура принялась за исследование. Перед ней лежала обыкновенная жарарака — один из обычных видов Бразилии и ряда соседних стран. Длинная желтовато-бурая змея с рядами тёмных пятен по бокам. Сверившись с книгами и убедившись, что это действительно тот самый вид, Сакура взяла скальпель с ножницами и отрезала маленький кусочек ткани на выделение ДНК. Затем она убрала данный фрагмент в пробирку с закручивающейся крышкой, предварительно залив спиртом.
Сакура скосила глаза на Саске — он сидел за соседним столом и сосредоточенно копошился в своих объектах. Сакура вздохнула. Как же все-таки неловко получилось с падением. Ее не покидало ощущение, что в их ровном, как каток, и формальном общении образовалась маленькая трещинка. Перед глазами встала картина, как Саске раздраженно убирает рукой ее косу со своего лица. Кажется, впервые за время знакомства они соприкоснулись физически, причём таким позорным для нее образом. Сакура опять почувствовала себя неловко. Стараясь выбросить из головы ненужные, вызывающие смятение мысли, она вернулась к змее.
Комментарий к Глава 3. Зоологический музей.
Вот и подоспела очередная глава) пока есть запас черновиков, прода будет выходить быстро) но, надеюсь, и в дальнейшем тоже.
Автора очень мотивируют комментарии и другие “плюшки” )
========== Глава 4. Отчёты. ==========
Свободное от немногочисленных аспирантских занятий время Сакура проводила в зоомузее. Банки, заспиртованные змеи, микроскоп, скальпели, иглы и прочие инструменты — все это заполняло ее исследовательские, охваченные жаждой познания, будни. Список был бы неполным без упоминания Саске за соседним столом, который, словно отражение в зеркале, всегда сидел рядом и так же скрупулёзно занимался своей работой.
Сакура детально изучала внешние признаки своих змей, фиксируя результаты в виде записей и фотографий и периодически отчитываясь о проделанной работе перед Орочимару. Он встречал ее отчёты одобрительным шипением и давал ценные указания.
Позорный инцидент с падением, казалось, постепенно забывался, будучи погребенным под новыми впечатлениями и эмоциями от исследований. Однако, все же, иногда врывался назойливой пчелой в поток вольно текущих мыслей Сакуры и вносил некоторую сумятицу, но быстро изгонялся, и случалось это все реже…
В зоомузее Саске и Сакура чаще прибегали к разговорам на научные темы, чем в свое время на кафедре, делясь некоторыми идеями, что оказывалось полезным для обоих сторон. Сакура усматривала в этом свое достижение, ведь именно она задала подобный тон во время дороги в их первый визит в музей. Эдакий сдвиг ледяной глыбы, без урона своего достоинства. Однако этим все и ограничивалась, и какой бы вектор ни приняла сия глыба, лед по-прежнему был твёрд, как камень, и не растаял ни на йоту, а брешь, образовавшаяся при падении, затягивалась. Ни слова на отвлечённую тему, ни лишней эмоции. Только наука и рабочие вопросы.
— Скажите, а вы когда-нибудь сталкивались с такими видовыми признаками змей, как соотношение длины и ширины чешуек? — спросила как-то раз у Саске Сакура, сидя в зоомузее за своим столом и рассматривая под бинокулярным микроскопом чешую.
— Хм, нет, — ответил тот, измеряя при помощи штангенциркуля* ширину тела какой-то короткой и толстой амфисбены. — В определительных ключах в литературе обычно указывается форма, количество и величина чешуи и щитков.
— Вот да, — согласилась Сакура, стараясь не выдать волнение в голосе. Сердце быстро стучало. Кажется, она была на пороге чего-то нового. — Но я сейчас смотрела экземпляры кайсаки из Эквадора и Перу, и мне кажется, что у них разные пропорции чешуи. Попробую точно измерить. Интересно, это просто индивидуальная изменчивость или, может, они окажутся разными видами?
— Вот и проверите. Это весьма любопытно, — Саске оторвался от измерений и задумчиво посмотрел на Сакуру. — Вы же планируете потом смотреть генетику?
— Разумеется, — решительно ответила она, поймав его взгляд. — Когда закончу работу с внешними признаками.
В один из дней Сакура подала документы на конкурс Премии молодых ученых, суливший ей повышенную стипендию и бóльшую финансовую свободу. Среди прочих бумаг она предоставила список своих публикаций и краткий обзор научных достижений. Ино рьяно убеждала Сакуру, что та обязательно выиграет, ведь ей принадлежит открытие нового вида.
— Обычно премию получают по одному человеку с каждой кафедры, — рассказывала Ино, когда они с Сакурой прогуливались по студенческому городку после насыщенного научной работой дня. — Я вообще не помню, чтобы с нашего курса кто-то описывал новый вид. Так что я уверена — без премии ты не останешься!
— Хотелось бы надеяться, — Сакура успела загореться этим желанием, и слова подруги придавали ей уверенности. — Спасибо за поддержку, Ино! Если я выиграю, то накормлю тебя в кафе, чем сама пожелаешь.
— Ловлю на слове! — Ино подмигнула. — Но, если честно, я надеюсь, что с нашей кафедры премию получу я.
— Буду за тебя болеть, — улыбнулась Сакура. Первое приятное впечатление от общения с Ино не подвело, и к настоящему моменту они являлись близкими подругами. — Среди ботаников у тебя много серьёзных соперников?
— Полно! — рассмеялась Ино. — Взять хотя бы Чоджи и Шикамару. Я тебе их как-то показывала, Асума-сенсей наш с ними общий научный руководитель, — уточнила она. Сакура кивнула головой — она помнила. — Еще есть Хината. Да, мы все дружим, но это не мешает нам конкурировать за Премию молодых ученых.