После занятия Саске и Сакура направились на кафедру, по дороге вырабатывая план действий.
— Хорошо бы сегодня выделить ДНК из бразильской змеи, — высказалась Сакура. — Попробую сунуться с пробиркой в лабораторию.
— Ты хочешь сама это сделать?
— Если Кин скажет, что у неё полно работы, то да. А если она будет готова взяться уже сегодня, то пусть делает.
— Хорошо, — согласился Саске. — А я тогда пока начну заниматься нашей статьёй по острочешуйной куфии на Окинаве. Нанесу на карту точки.
— Отлично! — одобрила Сакура. — Думаю, мы быстро с ней справимся. Это тебе не описание нового вида. — Произнеся последнюю фразу, она вздохнула: что же покажет в итоге генетика? Пока теплилась надежда и сдаваться совершенно не хотелось.
— Да.
Отрезав скальпелем кусочек от более крупного фрагмента из посылки, Сакура поместила его в пробирку со спиртом и решительно направилась в лабораторию, гадая, как пройдёт разговор с Кин. Та встретила её на пороге и с вызовом спросила:
— Чем могу помочь?
— Нужно выделить ДНК из одной пробы, — стараясь говорить вежливо, ответила Сакура.
— Я неделю отсутствовала и работы сейчас целая куча, — отрезала Кин. — Давай сюда, я поставлю на очередь.
— Давай я тогда сама, — возразила Сакура. Она не могла допустить торможения с этим делом.
— Эй, ты чего? — фыркнула Кин. — Ты не находишь, что несколько безответственно в твоем положении самой работать с химическими веществами? Ты не знала? За совет можешь не благодарить!
Сакура потеряла дар речи. Даже дураку было ясно, что та имеет в виду. Но откуда она взяла подобную информацию? Уловила слухи, сама сделала выводы и, даже не проверив их, заявляет об этом столь безаппеляционно?
— Ты о чем? — Сакура продолжала сохранять вежливость и не поддаваться на провокации. — Все с моим положением в порядке! И я могу работать, где угодно.
— Ты же беременна! — назвала Кин вещи своими именами.
— Что за чушь? Кто сказал?
— Сорока на хвосте принесла, — уклончиво ответила та. — Что ты вышла замуж по…
— Ничего подобного, — прервала ее Сакура, стараясь сохранять достоинство. — И это никого не должно касаться. — «Сорока на хвосте» вызвала озадаченность. Неужели подкрепленные фантазиями слухи настолько быстры? Или, может, и не было никакой «сороки», а Кин сама ее придумала, чтобы лишний раз понервировать?
— Понятно, — хмыкнула та. — Но в любом случае, я не могу пустить тебя. Тут слишком много работы, материалов, ты будешь только мешаться.
— Но это срочно! — Сакура была готова биться до последнего.
— Да что же такое… — устало вздохнула Кин. — Тут все срочно! Знаешь, сколько всего срочного у меня сейчас на очереди? Ладно, что с тобой делать… Давай сюда свою пробирку, а я её, так и быть, поставлю на выделение сейчас. Только, прошу, отстань и не путайся больше под ногами.
— Хорошо. — Стараясь не заморачиваться, что Кин делает ей одолжение, Сакура передала той образец. — Спасибо за понимание.
— Это моя работа, — ответила та фразой, которую так часто любила произносить Карин.
Сакура быстро двигалась по направлению к аспирантской и размышляла над только что произошедшим разговором. Было очевидно, что Кин её по-прежнему недолюбливает, да и столь характерные для неё резкие манеры никуда не делились, но в целом все прошло лучше, чем могло бы быть: невзирая на загруженность другой работой, та не стала упрямиться и пошла на уступку. Конечно, Сакуре не понравилось, что Тсучи Кин, несмотря на договорённости, снова коснулась личного, да ещё в такой форме, однако, как правильно сказала Карин — люди так быстро не меняются. К тому же, имелся шанс, что та перешла на данную тему, руководствуясь в первую очередь долгом предупредить насчёт работы с вредными веществами. В общем, гадать можно было бесконечно, но самое главное, что нужный образец, который должен окончательно расставить все точки над «i», уже находился в работе.
Войдя в аспирантскую и поздоровавшись с Джуго и Суйгецу, Сакура устремилась к своему мужу: с каждым днем она все сильнее привыкала к подобному званию.
— Саске, как дела? Кин обещала выделить ДНК уже сегодня.
— Это очень хорошо, — кивнул тот. — Мне сейчас пришло письмо из редакции, что наши исправления получены и уже на этой неделе они пришлют нам на проверку финальную верстку. А значит, все будет быстрее, чем я думал, и статья может выйти уже на следующей неделе.
— Вот как? — удивилась Сакура. — Как они стали оперативны! Может, стараются загладить вину, что потеряли нашу статью в спаме?
— Кто знает.
— Да, хотелось бы получить результаты генетики раньше, чем выйдет наша статья. Если эти виды окажутся разными, мы скажем об этом Орочимару-сама, и, когда выйдет наше описание, он уже точно будет знать, что название в его честь — не синоним, — рассуждала Сакура. — Так сюрприз получится лучше!
— Если все произойдёт именно так, это будет конечно очень красиво и стройно, но я бы на это не расчитывал, Сакура. Мой прогноз такого расклада — процентов десять, не больше. — Саске по-прежнему был настроен крайне скептически.
— Десять все же не ноль, — вздохнула она.
— Давай пока займёмся статьёй по Окинаве? — сменил тему Саске. — Я начал наносить точки на карту. Хочешь заняться написанием введения?
— Хорошо! Что напишем во введении? Общие сведения о нашей куфии?
— В основном да. С каких территорий она была известна, какие предпочитает условия, чем питается и так далее.
— Ага, — кивнула Сакура. — Схожу тогда к Орочимару-сама, у него есть вся нужная литература в электронном виде. У тебя флешка с собой?
— Да. — Саске полез в рюкзак. — Держи.
Когда Сакура оказалась в кабинете Орочимару, тот упаковывал в пакет какой-то старый бинокулярный микроскоп, явно заставший еще середину прошлого века.
— Здравствуйте, Орочимару-сама. — Она коротко поклонилась. — Хочу попросить у вас литературу по острочешуйной куфии. Можете скинуть мне на флешку?
— Здравствуй, Сакура, — дружелюбно прошипел он. — Разумеется. Уже взялись с Саске-куном за статью?
— Ага. Кстати, — вспомнила Сакура. — А когда у нас должен появиться Сасори-сан? — Она хотела поговорить с ним о своём решении.
— Через неделю, в понедельник точно будет. Сакура… — Орочимару переводил взгляд с бинокулярного микроскопа на неё. — Тебе случайно не нужен домой бинокуляр? Хоть ему уже больше пятидесяти лет, пользоваться ещё можно.
— А можно его взять? — Подобное предложение вызвало чрезвычайный интерес. Для рабочего кабинета дома будет самое то.
— Да. Пришло много новой техники на замену, и на этот бинокуляр уже оформлен акт списания, — пояснил Орочимару, тихо шелестя своим змеиным голосом. — Выкидывать или сдавать на переработку жалко, а хранить на кафедре уже не хватает никакого места. Вот я и думаю, куда бы его пристроить.
— Понятно. С удовольствием возьму! — радостно ответила Сакура.
— Превосходно, — Орочимару удовлетворённо прикрыл глаза. — Чувствую он ещё немало послужит на пользу науке, Сакура.
— А расскажите мне его историю. — Ее охватило любопытство.
— Ооо, — задумчиво прошелестел Орочимару. — Когда больше тридцати лет назад я распределился на нашу кафедру, то за этим и другими бинокулярами работали студенты. И уже тогда они считались далеко не новыми.
— Ух ты! — Сакура задумалась. — А если за ним работали ваши одногруппники, то, выходит, Цунаде-сама тоже могла за ним сидеть?
— Разумеется, — кивнул Орочимару. — И Джирайя, и другие мои одногруппники, которых ты не знаешь. А потом этот бинокуляр из общего пользования перешёл в мое личное, — продолжил он рассказ. — Я выполнил на нем диплом на тему «Особенности питания восточного щитомордника на территории острова Хонсю». Целыми днями напролёт в чашках Петри с водой я разбирал экскременты и изучал, останки каких животных в них содержатся!