Да и не верил Мартин, что Неда вообще могли вовлечь в какой-то заговор.
«Не верил этому или не хотел верить?» — вопрошал голос в его голове, на редкость напоминавший голос Уолсингема.
Голос министра не давал покоя Мартину, пока он входил во внутренний двор. Он постарался выбросить из головы все подобные мысли.
Слуги все еще беспорядочно суетились по дому, и он прошел в главную залу незамеченным. Оглядевшись вокруг себя, он с тревогой отметил, что Сандер ничего не преувеличил. Обеденная комната казалась подвергшейся захвату отряда мародеров-турок. Столы, стулья, табуреты — все валялось опрокинутое и сломанное. Обломки были усыпаны тем, что обещало стать сервировкой прекрасного ужина.
Салфетки из дамаста, солонки, серебряные подносы и доски для хлеба были расшвыряны повсюду, белая льняная скатерть лежала, залитая вином из разбитого хрустального кувшина.
Слуги сгрудились в дверном проеме, ведущем в кухню, и перешептывались сдавленными голосами. Они явно не понимали, что делать дальше, недоуменно поглядывая на молодого мужчину, развалившегося в кресле перед камином.
Лорд Оксбридж полулежал спиной ко входу. Мартин увидел его длинные, плотно обтянутые элегантными чулками ноги, вытянутые вперед и обутые в модные башмаки. Рука барона свесилась по одну сторону кресла, длинные и тонкие белые пальцы были украшены кольцами. Либо гнев Неда наконец выплеснулся сполна, либо он сам впал в забытье. С того места, откуда он смотрел, Мартин не мог определить этого.
Сестра его светлости в своем цвета небеленого полотна шелковом платье поверх юбки с пижмами бродила по залу как призрак. Ее густые белокурые волосы были собраны в сетку, расшитую жемчугом. Она первая заметила появление Мартина.
Когда кто-то из пажей собрался рискнуть пересечь комнату, чтобы проявить внимание к Мартину, Джейн Дэнвер подала тому знак рукой не двигаться. Она сама приблизилась к Мартину с протянутой рукой.
— Маркус. Я... я хотела сказать мистер Вулф.
— Леди Дэнвер. — Мартин поклонился. Он взял протянутую ему руку и осторожно коснулся губами ее щеки, как было принято приветствовать хозяйку дома.
Легкий румянец окрасил бледные щеки Джейн. Обычно она хранила безмятежное выражение мадонны, но сейчас на ее гладком, лбу пролегла глубокая складка, а серые глаза голубки были полны страданием.
— Я... Простите. Я сожалею, но должна сообщить вам, что мы были вынуждены отменить... Королевы не будет... и мой брат немного не в себе. Он... он...
— Не утруждайте себя. Я знаю, что произошло. — Мартин ласково пожал ее руку.
Этого простого жеста оказалось достаточно, чтобы заставить глаза Джейн наполниться слезами, но она заморгала и смахнула их. И хотя, возможно, леди Дэнвер и не обладала неистовой гордостью Кэт, но ей было присуще сознание собственного достоинства.
— Могу ли я что-нибудь сделать для вас? — спросил Мартин.
— Подыскать мне хороший тихий женский монастырь, где я смогу скрыться? — Джейн с усилием болезненно улыбнулась. — Нед вел себя настолько скандально, что в течение нескольких недель я вряд ли посмею показываться при дворе или даже в Лондоне. — Она опустила ресницы. — Не говоря уж о том, что и раньше нас с Недом едва ли считали уж очень желанными гостями в Уайт-холле.
— Вулф, это ты? — раздался невнятный голос с другого конца залы. Лорд Оксбридж очнулся и стал выкарабкиваться из глубин кресла.
Он покачнулся в сторону Мартина на нетвердых ногах, пламя свечей отражалось на сверкающих, украшенных драгоценными камнями пуговицах его синего шелкового камзола. Волосы Неда Лэмберта были приглажены назад, открывая лоб, белокурые локоны были светлее, чем у сестры, но серые глаза — чуть темнее. В отличие от большинства светских модников, он был чисто выбрит.
Его всегда отличала несколько надменная красота, но на этот раз его худое бледное лицо покрывали уродливого оттенка красные пятна от слишком большого количества выпитого вина. Его глаза все еще грозно поблескивали. И, хотя гнев барона и поутих, Мартин ощущал, что потребуется не слишком много усилий, чтобы заставить его вспыхнуть вновь.
— Добрый вечер, — коротко поклонился Мартин. — Как поживает ваша светлость?
— Болен. Чертовски болен. — Оксбридж споткнулся, немного пошатнулся, но удержался на ногах, тяжело опершись рукой на плечо Мартина. — Старая сука не пришла.
— Нед, пожалуйста... — начала Джейн, двинувшись к брату.
— Ух-ты, — принимая вертикальное положение, брат надменно отмахнулся от нее. — Моя старшая сестра ругает меня. Не должен говорить непочтительно о коронованной особе, даже если она, черт побери, од-д-урачила меня. Прислала з-записку, в которой написала, что якобы «ей не з-зд-доровится». Пф-фф! — Его светлость презрительно фыркнул, раздув губы, и ткнул Мартина в грудь. — Ты когда-либо слышал нечто подобное, Вулф? Старая мымра ни разу в жизни, ни дня не болела. Да она будет жить вечно, хотя мы все только выиграли бы, если бы она... скопыт...
— Эдвард! — воскликнула Джейн, метнув в брата предостерегающий взгляд, который он, будучи сильно пьян, даже не заметил. С нервно дрожащими руками она повернулась к Мартину: — Пожалуйста. Вы должны простить его светлость и меня. Мы совершенно не в состоянии сейчас принимать гостей. Я вынуждена просить вас покинуть нас.
— Конечно. Я понимаю вас, — заторопился Мартин. Он и так уже услышал гораздо больше, чем ему хотелось бы.
— Нет, останься. — Нед вцепился в плечо Мартина. — Ты не… невеж-ж-лива с Вулфом, Джейн. Он прекрасный товарищ. — Брат с негодованием посмотрел на сестру. — Он же с-спас тебе жизнь... помнишь? — И, грузно повиснув на Мартине, предложил, обращаясь уже к нему: — Пойдем, выпьешь вина со мной, и пос-со-чувствуешь мне.
— Нед, ты и так уже выпил слишком много, — возразила Джейн, но Мартин предостерегающе покачал головой, понимая, что все уговоры сестры только ухудшали ситуацию, раздражая Эдварда.
— Превосходная идея, милорд, — согласился Мартин и тихо добавил, повернувшись к Джейн: — Больше вина может заставить его уснуть.
Глаза Джейн расширились, но потом она понимающе кивнула.
— Кто, дьявол вас разбери, тут хочет спать? — прорычал барон, услышав конец фразы.
Оторвавшись от Мартина, Нед сумел самостоятельно вернуться к своему креслу. Плюхнувшись на него, он издал вопль, требуя принести ему еще вина.
Величественный слуга в алой с черным ливрее Лэмбертов неслышно появился, неся две бутылки на подносе. Опустошая с жадностью бокал, Нед даже не заметил, что свой бокал Мартин поставил поверх каминной доски, не отпив ни глотка.
Мартин понимал, что оказался в чертовски трудном положении, и нуждался в ясной голове. Уолсингем явно ожидал бы от Мартина, чтобы он воспользовался возможностями, открывавшимися перед ним. Пока язык Неда был развязан выпитым вином, следовало вырвать у него все тайны, которые только можно.
Но Мартин был не в силах оторвать взгляд от нежного лица Джейн. Она буквально обезумела от страха и разбудила в Мартине инстинкт защитника и рыцаря.
— Прошу прошения, госпожа, повар интересовался, — подошедший слуга проговорил вполголоса, отвлекая ее внимание. — Как ему поступить со всеми продуктами, подготовленными к ужину?
Обильные возлияния Неда, похоже, совсем не сказались на его слухе.
— Вышвырните на улицу, — прорычал он. — Пусть собаки и коршуны съедят все.
Джейн неодобрительно сдвинула брови и мягко запротестовала:
— Право, дорогой, было бы намного лучше раздать продукты бедным.
Нед сделал еще один большой глоток вина и зажмурился.
— Ладно, пусть так, — пожал он плечами.
Пока Джейн тихо отдавала распоряжения слуге, Нед разглядывал вино в бокале.
— Б-бе-д-дные будут с тобой всегда, — нараспев произнес он. — Особенно в наши дни. Куда пойти бедным нищим за милостыней. Проклятые протестанты не подумали об этом, когда закрывали все монастыри, и мужские и женские. Ты согласен, мистер Вулф?
— Да, осмелюсь заметить, они об этом не подумали, — неловко согласился Мартин. Оба Лэмберта всегда проявляли осторожность и не афишировали свою принадлежность к католикам. Мартин знал, что Джейн носила простое распятие, но прятала его, оставляя виднеться только золотую цепь. Что до Неда, то Мартин до сих пор вообще никогда не слышал, чтобы тот хоть слово проговорил на тему религии.