Но терять себя, сомневаться в собственной адекватности - страшно и гадко.
- Портал был закрыт - и открыт снова. Я не вижу иного объяснения, кроме того, что его предпочли перенести поближе, так сказать, к театру действий. Это проще, чем путешествовать на большое расстояние, преодолевая к тому же бюрократические препоны.
- Так что теперь они где-то в Америке? - подытожил Макс.
- И скорее всего не где-нибудь, а в Беркли. Так что... возможно, счёт пошёл на дни.
- И что же нам делать, если мы сегодня его не найдём?
- Надо будет подумать... Но я бы, пожалуй, пошла к Пейджу. Обрисовала бы ему ситуацию. Должен же он понимать, что его другу действительно угрожает серьёзная опасность, если его прячет. А мы способны предложить помощь.
- А если не прячет? Или не сознается?
- Если не прячет, то можно будет отчасти утешить себя мыслью, что мы опять в том же положении, что и конкуренты. А если не сознается... Надо, чтобы сознался.
Макс скептически хмыкнул, а вот Женя, знавшая меня немного лучше, бросила на меня испуганный взгляд.
Мы примолкли, глядя через долину на заросший лесом невысокий горный хребет справа от шоссе. Склон слева уходил вверх, и на гребне стеной стояли деревья и кусты, в которых тёмно-зелёными пятнами выделялись невысокие ели. Эта часть Калифорнии, в отличие от той, где проходила железная дорога, оказалась достаточно заросшей.
Всё-таки что ни говори, а горные пейзажи самые красивые.
Через какое-то время Макс, следуя указаниям навигатора, свернул с многополосного шоссе на куда более узкую дорогу, запетлявшую по склонам. В пути мы миновали несколько однотипных городков. Одноэтажная Америка раскрывалась перед нами, слегка ломая мне шаблон. Жене до сих пор приходилось бывать только в Нью-Йорке и его окрестностях, и она, а за ней и я, при упоминании этой страны невольно первым делом вспоминали небоскрёбы.
Через какое-то время мы, перевалив через тот самый хребет, подъехали, судя по карте, к самому побережью, но моря так и не увидели. Горы сменились холмами, леса начали чередоваться с поросшими сухой травой полями. И наконец мы свернули на пресловутую Лобитас-Крик-роуд, оказавшуюся совсем узенькой полоской асфальта, зажатой между двумя возвышенностями.
- И что теперь? - спросил Макс.
- Езжай пока вперёд. А там посмотрим.
Склоны скоро кончились, и появилась группка аккуратных домиков за такими же аккуратными заборчиками. Мы с Женей прилипли к стёклам, но Пётр Викторович не сидел ни в одном из этих палисадников и не торчал ни в одном из окошек домов, подобно манекену на витрине. Потом мы снова въехали в заросли старых деревьев, дорога сузилась ещё больше. Так что я невольно задалась вопросом, а как мы разминёмся со встречной машиной, если она попадётся нам на пути, тем более что вскоре мы проехали по краю самого настоящего обрыва. Но асфальтовая полоса оставалась пустынной.
Я с тревогой вглядывалась в переднее стекло - минуты шли, а никаких признаков жилья больше не было. Оставалось утешаться тем, что любая дорога куда-нибудь да приведёт. Отчасти ожидание скрашивалось великолепным видом на долину - видимо, проложенную тем самым ручьём, в честь которого наш путь и получил своё название.
Когда после довольно продолжительного петляния по склонам мы всё же выехали к жилью, я вздохнула с таким облегчением, словно лично несла ответственность за его наличие. Правда, это, судя по всему, было фермерское хозяйство, но оно всё же было. Мы миновали пруд, так заросший ряской, что я сначала приняла его за ровную полянку. Потом потянулись явно высаженные вдоль дороги деревья, чередующиеся с оградами полей.
- Так, останови-ка, - решительно сказала я, когда справа показался съезд с дороги, а за ним - ещё одна живописная группа одноэтажных домов. Из подстриженных кустиков выглядывал почтовый ящик, сделанный в виде домика с двускатной жестяной крышей, и даже с торчащей из неё трубой.
- Что хочешь сделать? - спросил Макс, послушно притормозив.
- Схожу на разведку, - я распахнула дверцу. - Надеюсь, что кто-нибудь из хозяев сейчас там.
И я решительно направилась к первому же дому - белому, с длинной верандой. Рядом с ним стоял автомобиль, что внушало определённый оптимизм. И в самом деле, когда я поднялась на веранду и позвонила, внутри скоро послышались шаги, и за застеклённой дверью появилась женщина. Окинула меня взглядом сквозь стекло, но, видимо, одинокая прилично одетая девушка особых подозрений у неё не вызывала, и дверь распахнулась.
- Чем могу помочь, мисс?
- Извините за вторжение, мэм, - я изобразила виноватую улыбку, - но мы, кажется, немного заблудились. Мой знакомый купил дом где-то на Лобитас-Крик-роуд и пригласил нас в гости. Но его телефон не отвечает, а мы проехали дорогу почти до конца, и до сих пор не видим ничего похожего, на то, что он описывал.
- А что он описывал?
- Это большой частный дом, но не фермерский.
- А, так вам, наверное, нужен Ридж-Хаус. Его продали где-то с полгода назад. Но я не знаю, живёт ли там новый владелец, мы его с тех пор ни разу не видели.
- А где он находится?
- Вы откуда едете, с той стороны? Вернитесь к ближайшей развилке и поезжайте в другую сторону. Дом у самой дороги стоит, не пропустите.
- Огромное спасибо, мэм!
Я спустилась с веранды, помахала рукой рыжей, с белым пятном на морде, лошади, что флегматично взирала на меня из-за изгороди через дорогу, и снова села в машину.
- Ну как? - спросила Женя.
- Нужно вернуться к ближайшей развилке и свернуть в другую сторону. Тогда мы рано или поздно выедем к недавно кем-то проданному и снова купленному дому.
- Ну, хоть что-то, - проворчал Макс, давая задний ход. Наша машина осторожно сползла задом на подъездную дорожку, развернулась и двинулась в обратном направлении. Сквозь заднее стекло было видно, что женщина, с которой я разговаривала, подошла к перилам и смотрит нам вслед. Кольнуло опасение, что она может запомнить номер, но я не стала говорить об этом спутникам.
Вскоре показалась и развилка, после чего дорога пошла вверх. И через какое-то время мы действительно увидели дом на вершине холма.
Дом и правда был не фермерским. Два, вернее, даже три этажа, с выходом из третьего на плоскую крышу второго, огромные, до земли, окна на первом, да ещё и круглая застеклённая пристройка сбоку с островерхой крышей, похожая на беседку. От дороги здание отгораживала невысокая живая изгородь, в одном месте она разрывалась, и от асфальта к дверям отходила мощёная камнем дорожка. Калитки не было. Мы притормозили у дорожки, и некоторое время сидели, оглядывая дом. Вокруг было пустынно, но лужайка за изгородью выглядела подстриженной и ухоженной.
- Ну, ладно, - вздохнула я наконец. - Попытка не пытка.
Что меня больше всего поражает в американских домах, так это то, что при их-то криминогенной обстановке, проникнуть в дом как правило - раз плюнуть. Рамы одинарные, стены тонкие, двери тоже одинарные, да ещё и нередко застеклённые. Вспомнился роман Кинга «Кристина», который Женя прочитала, будучи ещё подростком - эпизод, где ожившая машина крушит дом врага её хозяина. Происходи дело у нас, в смысле, в России, ещё вопрос, кто бы сдался первым: машина или стены дома. А здесь... Я осмотрела входную дверь. Ну, так и есть. Замок не сказать, чтобы сложный, и дверь действительно со стёклами. Матовыми, непрозрачными. В случае чего можно вскрыть или даже просто аккуратно вынуть стекло. Возможно, дом стоит на сигнализации, но пока ещё полиция или охрана доедет...
Хотя, если поднимется шум, будут опрашивать соседей, и та женщина как пить дать нас вспомнит. Если она действительно запомнила номер, найти нас будет делом техники. Так что лучше всё же обойтись без крайних мер. Будь я на обычной охоте, я бы просто устроила наблюдательный пункт где-нибудь поблизости, и выследила бы того или тех, кто здесь живёт. Но время, время... Так что для начала я просто позвонила в дверь.