– Я пишу детективы, – выжала я очередную улыбку. – Привидения – это не совсем то, что мне надо. Вот если бы убийство…
– О, для такой красивой женщины все что угодно, – противно хмыкнул он и посмотрел на мужчин, сидящих за столом, точно намечал жертву. Те дружно хохотнули и уставились на меня, а я с беспокойством подумала, что, очень возможно, мне как раз и отводят роль этой самой жертвы.
Лев Николаевич взял нас с Женькой под руки и повел к столу.
– Хочу познакомить вас со своими друзьями. Мстислав Наумович Краковский, адвокат и мой поверенный, Олег Меньшиков, партнер по бизнесу, а… – тут вышла небольшая заминка, – мой большой друг Руслан Вавилов. А это… Впрочем, я вам уже рассказывал, друзья мои, Евгения, журналист, возможно, вскоре будет моей помощницей, Анфиса, писательница, и при этом обе красивые женщины. – Лев Николаевич джентльменски подвинул стул мне, а адвокат вскочил и принялся ухаживать за Женькой. Появилась Наташа в белом переднике и кокетливой косынке, она толкала перед собой столик на колесиках. Лев Николаевич перекрестился на пустой угол и изрек: – Отведайте что бог послал.
Господь был чрезвычайно щедр ко Льву Николаевичу. Поразмыслив немного, я пришла к выводу, что икорка, ананасы и форель появились здесь как-то в обход господа, потому что такому типу, как наш хозяин, и лопух-то послать жалко, в этом месте я испуганно подумала: «Пути господни неисповедимы» – и принялась исподтишка разглядывать гостей.
Этому очень способствовал тот факт, что Женька с хозяином трещали без умолку, и мне можно было ограничиться улыбкой и в разговоре не участвовать. За столом я оказалась между хозяином и адвокатом, оттого и обратила свой взор на него. На вид ему было лет сорок, тщедушный, с реденькими рыжеватыми волосами, которые он зачесывал на лоб. Очки в тяжелой оправе, глазки казались крохотными, а взгляд метался, точно Мстислав Наумович ежесекундно ожидал нападения. Одет он был в клетчатый пиджак и белую рубашку с галстуком. В целом выглядел классическим неудачником.
По левую руку от него восседала Женька, блистая улыбками и остроумием, далее располагался партнер по бизнесу, парень лет тридцати, улыбчивый, с приятным лицом и смеющимися глазами. В разговоре, как и я, почти не участвовал, на Женьку же смотрел с заметным интересом. Одет был в легкий свитер, на плечи накинут джемпер, рукава его стянуты узлом на груди, в общем, вид он имел приятный и демократичный.
Следующим шел тип по имени Руслан – большой друг, как охарактеризовал его Лев Николаевич. Вот уж кого бы мне не хотелось иметь в друзьях. Тяжелый взгляд исподлобья, плоская физиономия без выражения, верхняя губа вздернута, точно он демонстрировал клыки, зубы у него в самом деле были крупные, ровные и неправдоподобно белые. Темные волосы зачесаны назад, на левой руке под часами я заметила татуировку, но, что там конкретно было изображено, разобрать мне не удалось. Одет он был в темный костюм и пеструю рубашку, такое сочетание могло бы вызвать недоумение, но на нем смотрелось вполне органично. Я мысленно заострила ему уши, увеличила клыки и пришла к выводу, что он похож на упыря. Тут я сообразила, что Руслан занят тем же, то есть я не знаю, что он мне там заострял и увеличивал, но пристально наблюдал за мной почти наверняка.
Он повернулся ко мне, взглянул исподлобья, и наши взгляды встретились, хотя я этого очень не хотела, и правильно не хотела: его взгляд вызывал в душе оторопь. Я поспешно отвела глаза в сторону, надеясь, что то же самое сделает и он, но этот тип продолжал пялиться на меня и при этом отвратительно ухмылялся.
В общем, очень скоро я пришла к выводу, что вряд ли надолго задержусь в этом доме.
Руслан продолжал меня разглядывать и паршиво ухмыляться до конца завтрака. Я не выдержала и сказала:
– Если хотите, я подарю вам свою фотографию.
Он громко засмеялся, и остальная публика его поддержала, хотя я ничего смешного во всем этом не видела.
После завтрака мы с Женькой вышли в сад. Я здорово нервничала и обратила свой гнев на Женьку, хотя и понимала, что это несправедливо.
– Что здесь за публика? Этот Руслан, какого черта он так смотрит, точно…
– Точно уже запустил лапу тебе под подол, – закончила она, а я закатила глаза, возмущаясь Женькиной формулировкой, хоть и была с ней в принципе согласна. – Парень мутный, – продолжила Женька, – и, по-моему, опасный. Ты с ним поаккуратнее, держись на расстоянии, но не конфликтуй.
– Да иди ты к черту, – рявкнула я, мы дружно огляделись, и я понизила голос: – Я здесь ни на минуту не останусь, если…
– Ты вот что, – перешла на шепот Женька, – про свой мобильник помалкивай. Мало ли…
Я открыла рот с намерением дать Женьке хороший нагоняй, но тут же испуганно прикусила язык.
– Ты думаешь…
– Ничего я не думаю, – поморщилась она, – просто… береженого бог бережет, как говорится.
– А почему ты Льва Николаевича старичком звала? – додумалась спросить я. – Он же совсем не старый.
– Уж больно сладкий и все присюсюкивает… Одним словом, ловелас на пенсии. Кстати, так оно и есть.
– Что есть? – не сразу дошло до меня.
– То и есть. На пенсии дядька… В смысле секса отдыхает.
– А ты откуда знаешь? – насторожилась я.
Женька хмыкнула и взглянула на меня как на дитя несмышленое:
– От верблюда. В Анапе был грех, прельстилась благородной сединой, а в основном, конечно, бабками. Дама я свободная, а на жизнь всегда не хватает.
– Что ты мне про свою жизнь рассказываешь? – рявкнула я и опять перешла на шепот: – Ты можешь объяснить все по-людски?
– Ты, Анфиса, дура совсем. Чего тут непонятного? Напросилась я к дяде в гости, и все шло так славненько, и дядьке очень хотелось, и я была не прочь, но ничего из этого не вышло. Теперь дошло?
– Нет, – честно ответила я. – Почему не вышло, раз хотелось и…
– Анфиса, ты меня в гроб сведешь… Не все такие умельцы, как твой Роман Андреевич, воспитанный пионерской организацией.
– При чем здесь Роман Андреевич? – обиделась я.
– Роман Андреевич ни при чем, – согласилась Женька. – Короче, я вовремя сообразила, что у дяди проблемы, и смогла с честью выйти из весьма дерьмовой ситуации. Его честь при этом тоже не пострадала, так что я просто обязана получить денежную компенсацию от этого извращенца.
– Почему извращенца? – еще больше испугалась я. – Ты мне ничего не говорила…
– Не паникуй, это я так, для красного словца. Короче, мобильник таскай с собой, но незаметно. А я пошла с нашим хозяином общаться, мы решили поработать до обеда.
– А мне что делать?
– Погуляй, развейся.
– Женя, может, нам лучше уехать? – робко спросила я. – Не нравится мне здесь. Хозяин извращенец, Руслан этот…
– И общая атмосфера, – согласно кивнула Женька. – Хотя Мстислав, по-моему, безобидный, а Олег просто душка. Кстати, как тебе столовая?
– Столовая? – удивилась я. – Тут весь дом ни на что не похож.
– Точно. Только негритят не хватает.
– Каких негритят? – разозлилась я, потому что терпеть не могла, когда Женька начинает говорить загадками.
– Обыкновенных, – пожала она плечами и вдохновенно продекламировала: – Десять негритят пошли купаться в море, десять негритят резвились на просторе… Напрягись, Анфиса, это же классика.
– Ты имеешь в виду Агату Кристи? – ахнула я.
– Конечно. Обрати внимание на декорации: остров, дом-замок, чокнутый хозяин, подозрительные гости, домработница-Салтычиха и мы с тобой: журналист и писатель-детективщик.
– Неужто ты думаешь, что все это подстроено? – усомнилась я, а Женька тут же вцепилась, точно клещ:
– Что подстроено?
– Декорация, – не сразу смогла ответить я.
– Откуда ж мне знать, я персонаж, а не автор. Но что-то подсказывает мне, что труп не замедлит появиться.
Я обхватила себя руками за плечи, охнула и только тогда обратила внимание на Женькину физиономию: она еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Мне очень захотелось влепить ей хорошую затрещину.