– Ты не кошмар? – вдруг спросил Радэк, Марин отпрянул, щурясь.
– Кошмар?
– Ты… ты мне снился каждую ночь.
– О! – Марин смотрел на охотника без тени насмешки. – Ну, теперь я тебе точно не снюсь. Хочешь проверить?
Рыжий потянулся всем телом, давая ощутить себя целиком. Рядом. На явку. Радэк, все еще с видимым трудом, провел по изогнутой обнаженной спине и вдруг сгреб пятерней распущенные волосы.
– Почему ты всегда ходишь почти голый?! – прошипел он возмущенно, и Марин чуть не расхохотался.
Он ожидал вопроса «что ты со мной сделал?», но, кажется, психика у охотника дала крен не в ту сторону. В потемневших глаза недобро блеснуло алым.Марин расхохотался, обхватил Радэка ногами и перевернул на спину, вольготно усевшись сверху.
– Я все еще тебя смущаю?
Радэк задумался. Маринель с любопытством разглядывал его лицо. Как хмурились брови, сжались губы и затвердели скулы.
– Нет, другое. Не знаю, как сказать, – бывший охотник замялся, подбирая слова.
– Я научу, – понимающе хмыкнул Маринель, трогая прохладную грудь распростертого под собой вампира. – Пока ты еще привыкаешь к себе.
– Нет, я сам, – Радэк стиснул ногу Марина и приподнялся. – Почему ты выглядишь так? Почему я остался таким же?
Рыжий вздернул бровь Интересные вопросы, а его нагота, значит, больше не смущает. Смущает незнание. Любопытство. Пожалуй, это их роднило так же, как выпитая кровь.
– Потому что настоящий вампир не меняет облик, – Марин прочертил когтем по груди Радэка, оставляя красную неглубокую борозду. – Не оплывает, не превращается в монстра. Все это вранье и сказки. Или упыри.
Охотник пристально наблюдал, напрягшись, как след почти мгновенно бледнеет и исчезает. Легкая боль расходилась кругами, скапливаясь глухим возбуждением.
– Тебе многое придется усвоить заново, – рыжий поерзал, нарочито плавно качнулся и продолжил. – Заодно пересмотреть взгляды. Особенно на Орден.
Радэк откинулся на подушку и устало закрыл глаза.
– Орден создали, чтобы защищать страну от нежити…
– Орден создали, – перебил Марин, упирая палец в лоб охотника, – чтобы свалить Влада. Выигранная война и начинающее набирать силу государство многим мешали. Если все будет хорошо, расскажу тебе, что было и кто именно создал твой Орден. Господин Влад не любит вспоминать…
– Ты правда его помощник? Тот самый?
Маринель лукаво улыбнулся.
– Наверное, да. Вернусь, надо будет поискать, кто еще рыжий живет в замке. Пока в его комнате я только одного замечал. Есть еще парочка брюнетов и один блондин. Тебе понравится.
У Радэка проступили желваки. Он посмурнел, нахмурился сильнее и сжал в кулаке простынь.
– Все вампиры выглядят, как шлюхи?
– Ой, так вот почему вы всем табуном за нами гоняетесь?! – Маринель сложил ладошки на груди с видом девчонки, которой подарили первое зеркальце. – А я-то думал, ты меня убить хотел. Что ж ты сразу не сказал, что с такими намереньями?
Радэк зарычал. Хохочущий Марин был мгновенно смят, перевернут и распластан на постели. Сверху тяжело навалился рассерженный охотник. Рыжий ничуть не боясь его агрессии обхватил за пояс ногами и выгнулся.
– Ты главное, не сболтни такого с господином Раду. Он не поймет шутки, а новые конечности тебе придется долго отращивать.
– Раду? – Радэк отпустил рыжего, сел, скрестив ноги. – Предатель? Ты был с ним знаком?
Теперь настала очередь Марина мрачнеть и суживать глаза. Бывший охотник остро ощутил, как дохнуло сдержанной яростью. Искра гнева вспыхнула и улеглась, привычно погашенная силой води. Но Радэк чувствовал, что Маринель словно отдалился, хотя вот он по-прежнему рядом, вплотную, уложил ноги на его колени и скрестил руки на голой груди, зацепив извечные золотые цепочки.
– Господин Раду не предатель.Официальная версия – не всегда правдивая. Объяснять не буду, просто запомни. А еще лучше, наоборот, забудь, что Раду Дракула предатель. Это не так. Тебе и в страшном кошмаре не приснится, что он сделал ради твоей и моей страны и ради своего брата.
Радэк отпрянул от неожиданности. Повисла пауза, тишина разбавила хрупкое понимание. Охотник молчал, молчал и рыжий, кусал губу и размышлял. Под потолком снова заскреблось, зашуршало.
– Но он жил у султана и был его любовником, – упрямо повторил Радэк, но его опять перебили. – Это доподлинный факт.
– Был. И жил! Скажи мне, охотник, – Марин оскалился, подавшись вперед, – ты знаешь, какого это ломать себя ежедневно, изображая покорность и любовь, изображать красивое пустое создание, обнимать, принимать и ласкать того, кого ненавидишь?! Какого жить в страхе каждый день? Не за себя, за то, что твоя ошибка будет стоить жизни и свободы твоего брата, твоей страны? Каждый день молиться, чтобы все удалось, и ходить по лезвию ножа. Сколько так можно выдержать? День? Месяц? Год?
Охотник моргал и никак не мог понять, о чем говорит Марин. В зеленых глазах бесновались алые искры. Так защищают самых близких. Так Радэк сам еще совсем недавно защищал своих.
– Раду Дракула, прозванный турками Красивым, прожил в гареме любовником султана Махмеда больше десяти лет. И все это время он был шпионом господина Влада. Благодаря ему и железной воле брата, мы победили и ты сейчас не турецкий подданный. Ты…
– Но это невозможно! – Радэк ошарашенно пытался осознать.
Воображения не хватало. Он еще недавно сам боровшийся со своими демонами и идущий им на уступки, с трудом мог представить, какой железной волей надо обладать, чтобы в течение стольких лет не выдать себя, не сломаться и не подвести, двигаясь по намеченному плану.
– Возможно, – Марин погрустнел.– Возможно, дорогой ценой только. Если честно, я не знаю, как… я знаю, что он смог. И господин Влад победил в той войне. И ты, кстати, должен сказать ему за это спасибо. Все сведенья, полученные и переданные господином Раду, Владу помогли избежать разгрома, лавировать с небольшими отрядами и подрывать поставки и многое другое. Я помогал, я знаю.
Радэк молчал. Тяжелая темнота сгущалась. За окном разыгрался ветер, небо посерело, раскисло и принялось надрывно хныкать. Мелкие капли противно зашелестели по крыше.
– Где он похоронен? – тихо спросил Радэк. – Ты же наверняка знаешь, в Ордене нет ни одной записи о его могиле.
– Чьей? – Марин вздернул бровь.
– Господаря Влада. Он же погиб в бою при…
– Да-да, - с проклюнувшейся усмешкой покивал Маринель, украшения мелодично зазвенели, а волосы улеглись непокорной волной на плече. - Он тоже так иногда думает, мне кажется. Но умереть ему спокойно не дали. И теперь точно не дадут.
– Погоди, так он жив? До сих пор?
Рыжий фыркнул, подвинул под себя подушку, вытянувшись. Напряжение ушло, вампир расслабленно повел рукой, вычертив на простыне вензель.
– Орден, конечно, спит и видит, что господин покинет эту землю, но нет. Так что, тут, признаю, сказки про страшного Дракулу в чем-то правдивы. Господин Влад страшен в гневе. Но, ты поймешь, когда увидишь. Он справедлив, иногда даже добр. Заметь, он не вырезает Орден под корень, как сделали с моим родом. А мог бы.
Радэк снова отвел глаза. Воспоминания о замке Кроитору были не из приятных. Страх, липкий, болезненный, даже спустя годы. Страх перед Орденом, не вампиром, чью семью сожгли вместе с замком.
– Не переживай, они тоже живы, – Маринель перекатился на спину, глядя на охотника снизу вверх, губы разомкнулись, показав клыки и коник розового юркого языка. – Не познакомлю, но с моей семьей все хорошо.
– Значит, та старуха не соврала? Она тебя видела в пожаре и ты…
– Та девочка? Да, я ее вытащил, – рыжий пожал плечами. – Бесполезные смерти никому не приносят удачи. Когда-нибудь Орден тоже это поймет. Может, и нет. Слишком увлечены играми во власть. Мне иногда кажется, что господин Влад не афиширует свое присутствие и не трогает приорат только потому, что знает – они сами себя уничтожат. Даже если не целиком, все равно. Цель не всегда оправдывает средства. Правда господин Раду иногда с ним спорит на эту тему.
Радэк завороженно смотрел теперь на мечтательную улыбку.
– Он тоже жив? – Винетор лег, прикрыв глаза.