– И все? – лукаво взлетела темная бровь.
Радэк сжал ему горло и поцеловал.
Запад. Охотник быстро понял направление. Они шли на запад.
Маринель непривычно молчал и даже на вопросы отвечал односложно. Радэк не лез. Просто смотрел в спину, облаченную непривычно в простую белую рубашку, тонкую – лопатки просвечивало – но слишком плотную для обычных нарядов рыжего вампира. Ступал шаг в шаг, иногда все еще удивляясь, как размывается темный полог деревьев, сливаясь в сплошную полосу.
Лес редел перед крутым оврагом – последнее, что совпадало с общепринятыми картами. Дальше пошли сплошные сюрпризы. Основная дорога раздваивалась, терялась среди ландшафта, не позволяя угадать, куда она пойдет дальше. Там, где на карте значился густой лес, открывалось поле. Там, где каменные россыпи – деревня. Радэк удивленно наблюдал аккуратные ухоженные дома.
Замок показался неожиданно. Просто возник, проступил контурами из темноты – неосвещенный факельным огнем, не озвученный людским присутствием и гомоном. Намеченный чернотой, заключенный в кольцо стены. Узкие бойницы, глухие ворота. Где-то за ним звенела вода, лес, будто страшась, не смел приблизиться. Низкое небо наседало, укрывало тучами. Золотые проплешины пожелтевшей листвы казались седыми прядями в обсидиановой косе ночи.
Радэк невольно залюбовался. Было что-то в этом замке, в его тайне. Он никогда бы не ощутил это охотником, но теперь, молодым вампиром, чувствовал. Маринель крепко стиснул его ладонь, прижался щекой к руке и улыбался.
– Дом, – прошептал он. – Дом там, где семья.
И вдруг встрепенулся, закусил губу.
– Подождешь в моей комнате, – рыжий поправил шнуровку на рубахе охотника – маловатая Радэку одежда не давала ей полностью сомкнуть полы, показывая ровную грудь и белесые полоски шрамов. – А я расскажу господину Ра… Владу, что произошло. Ну и… сообщу, что теперь ты…. В общем, пойдем.
– Ворота закрыты, – Радэк кивнул на створки, шов на которых не помогало разглядеть даже его резко обострившееся зрение.
– Зачем тебе-то? – Маринель, отвлекшись от своих тяжелых дум, хмыкнул. – Через стену.
Монументальные обводы поднялись, закрыв небо. Радэк потрогал камни. Ледяные, шершавые. Марин прижался к ним лбом. Совсем как обычный подросток перед чем-то важным, экзаменом или свиданием.
– Идем, – рыжий первым взмыл в бесшумном прыжке.
Во дворе было безлюдно и тихо. Только в конюшне всхрапывали лошади. Маринель открыл неприметную дверь в задней части башни, прятавшуюся за свисающим плющом. Винтовая лестница, узкие ступеньки.
– Подожди меня здесь, – Марин встряхнул волосами, стащил через голову рубашку, с отвращением отшвырнув ком ткани. – Не выходи.
Охотник даже возразить не успел: вампир испарился, только замок лязгнул. Радэк потер шею и принялся осматривать комнату Маринеля. Стопки книг, большая кровать, укрытая балдахином, столик, полный всякой всячины, какую Радэк видел только в богатых домах. Камин, ковер. Укрытые гобеленом стены, портрет на дальней. Семейный, в тяжелой старой, потемневшей и посеченной раме. На окне тяжелая плотная штора и ставни. Охотник провел пальцем по скосу, снимая стружку и задумчиво наблюдая, как она свивается рыжеватым локоном под когтем. Здесь пахло Марином. Валялись его безделушки и любимые книги. Радэк хмыкнул. В мечтах он так далеко не заходил. Даже в самых откровенных снах.
Маринель запер дверь, потер пальцы. Прикрыв глаза, он вслушался в замок. Знакомые запахи и звуки успокаивали. Каменные стены обняли, как родного. Мягким теплом чувствовалось присутствие близких.
– О, вернулся? – звонкий голосок Драгоша разорвал волнительное оцепенение.
Черноволосый стоял у противоположной лестницы, ведущий на излюбленную им крышу. Янтарные глаза переливались раскаленным углем. На короткой курточке застыли несколько бурых капелек. Маринель подметил, что младший из семьи сыт, полон сил и расслабленной томности.
– Доброй ночи, – Марин кивнул. – Где все?
– Я-то откуда знаю?! – пожал плечами Драгош. – Сам найдешь, не маленький. Господин Влад про тебя спрашивал недавно. Дня три назад.
Марин вздохнул. Этого он и боялся. Рыжий тихонько сбежал вниз, проскользнул мимо расширявшегося коридора. Дверь в библиотеку была приоткрыта. Маринель осторожно просочился внутрь.
Раду полулежал на кушетке, глядя в темное окно. На коленях покоилась раскрытая книга. Тонкие пальцы ласково оглаживали кожаный переплет, перебирали срезы страниц.
– Влад волновался, – негромко заметил он в ответ на крадущиеся шаги, не поворачивая голову, только едва заметная улыбка тронула сжатые губы.
– Так получилось, господин Раду, – Марин подошел и замер.
– Получилось? – Раду повернулся, вздернул бровь. – Что тебя задержало?
– Охотники, – честно ответил рыжий, опускаясь на пол и ухватывая золотистую кисть на поясе княжича. – Попал в засаду.
Острая искра в зеленой прозрачной радужке обожгла холодной яростью, но Раду не изменил интонацию. Ленивый, негромкий голос, мягкая улыбка. Маринель знал, что за этим стоит, и зачастил:
– Как вы думаете, господин Влад разрешит мне завести… пса. Он,правда, без родословной, но хорошо обучен и,к тому же, на псарню его уже не вернуть.
Княжич медленно закрыл книгу, небрежно отложил ее на подоконник и обманчиво мягко погладил Марина по волосам, подцепив прядку.
– Скажи, что я ошибаюсь, и ты не приволок одну из шавок Ордена, – голос Раду стал еще тише, отчетливо проступили шипящие нотки.
Марин опустил глаза.
– Ты с ума сошел? – вкрадчиво спросил княжич, запуская руку глубже в рыжие кудри, сгребая их и кулак и запрокидывая голову Марина.
– Господин Раду, – Маринель моргнул, свел брови и ухватил запястье держащей руки обеими ладонями, прося его выслушать. – Это давняя история. Мы часто слишком с ним сталкивались. Не прихоть, не каприз. Я… мне одиноко было. А он забавный.
Пальцы разжались, Раду сложил руки на груди – рубиновый перстень недовольно мигнул.
– Рассказывай, – бросил княжич.
И Марин рассказал. Про то, как впервые встретил, про то, как потом играл. Про то, что ему было скучно и столкновения с охотником наполняли сердце радостью. Предвкушением. Заводили. Было так интересно, смотреть, что еще придумает юнец. Рассказал, как Радэк начал сомневаться в догмах, вбитых с детства, как раскопал историю семьи Кроитору, как потом старался выяснить правду. И как закрыл его от стрел собой. Пожертвовал свою кровь. Сознательно умолчал о том, что сделал Радэк, найдя убежище Марина, надеясь, что старший вампир не станет уточнять детали. Не сегодня. Потом он все равно поведает все, до последнего. Но сегодня нет, в противном случае, охотник не доживет до утра.
– И какая польза от этого щенка, помимо того, что теперь тебе есть с кем развлечься? – Раду бесстрастно изучал сверкавшего глазами рыжего.
– Он надежный, – без сомнений выдал Марин.
– Предавший своих? – скептическая ухмылка княжича скривила губы.
– Это не так. Я не знаю, как это объяснить, – Марин сцепил руки в замок, – он не знал правды и верил в то, что ему сказали. Мы все так рождены. Но…
– Но твоя хорошенькая мордашка оказала на него такое глубокое влияние, что он бросил все и пошел за тобой на край света?
– Нет! Если бы так, он бы бросил все еще после первой встречи, – горячо затряс головой Маринель. – Он засомневался позже. Я ему подкидывал идеи, а он их проверял. Осознанно. Правильно. Докапывался до истины. И он понял, уже потом. Мы провели вместе больше недели. Я наблюдал, он изменился. Теперь знает и понимает. Он не предаст. Радэк Винетор больше не охотник Ордена.