Последние было произнесено столь мечтательно, что отец не стал с ней спорить на тему того, что он тоже с помощью Письмен может надрать зад почти любому волшебнику. Мама как раз была из тех самых волшебников, которые предпочитали взять побольше Волшебной Силы и жахнуть ею по врагу, поэтому она пришла в восторг, когда я в первый раз под присмотром отца создал шар тьмы с размером с себя и разнес им несколько деревьев. А вот отец не разделял радость матери, считал, что я с таким контролем либо убьюсь от собственного же заклинания, либо останусь калекой, не способным колдовать. Последнее вполне было возможно, ибо я на один этот шарик потратил почти всю свою Волшебную Силу. Да, мой контроль столь плох, что вместо капельки Силы я использовал почти все что есть.
С того самого раза отец перестал обучать меня Магии Тьмы и предпочёл работать над моим контролем. Напитка рун Силой как раз было одним из упражнений. Вообще большинство волшебников начинают учиться контролю с создания конструкций из нейтральной Волшебной Силы, но мне данный способ не подходил. Во-первых, контроль у большинства магов изначально куда выше чем у меня, ибо у них нет Контейнера B ранга и столь хорошей проходимости Силы по телу, как у меня, когда одним всплеском возможно опустошить весь резерв. Во-вторых, моя Волшебная Сила имеет чёткий окрас Тьмы. Она не нейтральна. А делать какие-либо конструкций из Тьмы для увеличения контроля с этим самым нулевым контролем — верный способ самоубийства. Нет, в теории я могу выделить из себя нейтральную Волшебную Силу и даже элемент Света, но для этого мне нужны быть кем-то вроде Айрин или Августа. Вот у кого точно запредельный уровень контроля над своей Силой. Из-за этих двух пунктов мне оставался только один эффективный способ контроля: напитка рун.
— С другой стороны моё наследие в тебе все же сильно. Ты превосходно знаешь теорию любого вида Магии Письмен.
Да, мне было скучно, а отец очень желал передать свои знания, своё наследие, поэтому в теории я хорош. Практика же… Ну, когда-нибудь в старости, наверное, хе-хе…
— Папа, а в чем твой секрет? Как ты добился такого контроля и уровня Силы? И ты же рассказывал, что изначально и у тебя была предрасположенность к Тьме, но Веским Словом и Магией Рукописи ты тоже владеешь прекрасно, а они лучше работают у магов, у которых Волшебная Сила не имеет такого сильного окраса. Как так?
— Годы практики и желание утереть всем носы, — с улыбкой проговорил он, смотря куда-то вдаль.
— А ещё ты не знаешь истинный возраст своего отца, Венсан, — засмеялась мать, прикрывая рот ладошкой.
— А? О чем ты? Я думал, что вы примерно одного возраста, то есть отцу где-то за сорок.
— Нет, твой отец старше меня в два раза, — сказала Вайнона, наслаждаясь выражением моего лица, — Просто он не любит упоминание своего возраста. Потратив столько лет на изучение Магии Письмен, как твой отец, просто невозможно не добиться многого.
— Милая, ты умаляешь все мои старания, — недовольно пробурчал Феликс.
— Я не хотела тебя обидеть, милый, — обняла мать отца, а потом заметила шокированное выражение моего лица, — Что с тобой, Венсан?
— Это же получается, что папе больше восьмидесяти лет… — выдал я.
— Да, так. Он на удивление долго смог сохранить свою молодость.
— И этот старый хрыч все ещё засматривается на молоденьких девушек. А ведь соседке всего пятнадцать… Мой отец извращенец!
— Тебе нельзя говорить такие слова про своего… — хотела меня отругать Вайнона, но вдруг остановилась, и резко развернулась к Феликсу, — Погодите… То есть ты, дорогой, пялился на соседку?
— Нет, это все кле… — пытался оправдаться отец, но я его перебил.
— А ещё он глупо хихикал и краснел. Я видел, когда мы с ним вместе сидели в кустах у озера и подглядывали… — отец хлопнул ладонью себе по лицу, — Ой!
— Взрыв Сверхновой!
— … Кабан! Выходи! Будем говорить! — орал я уже почти час, возле входа в лес, успев надоесть жителям деревни, в которой мы сейчас живём.
— Феликс, извини за такой вопрос, но твой сын точно здоров? — обратился недавно подошедший староста к отцу, — Он целый час орёт, зовя какого-то кабана. Это ненормально… Может ты объяснишь ему, что животные не понимают человеческой речи и прервёшь этот концерт?
— Этот поймёт, — с уверенным видом кивнул отец.