То, что Стайгер оказался за решеткой, служило ему оправданием, искупало в его глазах гибель Джии. А также гибель офицеров. Это единственное, что помогало ему жить дальше. Теперь он лишился даже этого.
Гейб тяжело прислонился к своему крошечному новому столу.
— Где его ищут? — тихо спросил он.
— Крупная охота идет в Мэннинг-парке у границы с США. Собаки, вертолеты, военные и все такое прочее. Они расширили поиск и перенесли его за границу, в штат Вашингтон, где действуют вместе с властями США.
— Почему?
На мгновение повисла озадаченная тишина.
— Потому что туда ведет его след.
— Стайгер не оставляет следов, — произнес Гейб еще тише. — Если только он не хочет, чтобы его нашли.
Том помолчал.
— На этот раз ему не уйти, Карузо. Он был ранен во время тюремного бунта. Он оставил в том фургоне лужу крови. Он ранен и в бегах. Собаки идут по его следу.
— Верно, — согласился Гейб. Курц Стайгер мог выжить после чего угодно. Это то, что он всегда делал. Выживал. И убивал.
— Этот тип не сверхчеловек, Гейб. Они рассчитывают поймать его в течение нескольких часов.
— Верно, — повторил он. На несколько мгновений снова повисло молчание.
— Там, «наверху», у тебя все в порядке?
Там, «наверху».
Примерно так мать Гейба, ревностная католичка, называла чистилище — то особое место, где обреченным душам суждено вечно болтаться между адом и раем.
— Да, все в порядке, — солгал Гейб. — Ты будешь держать меня в курсе, Том? Я… я сейчас немного выпал из кадра, и… мне бы хотелось знать.
— Поэтому я и позвонил, приятель.
Гейб положил трубку, костяшки его пальцев были белыми. Он согнул и разогнул пальцы, посмотрел на свои руки, затем перевел взгляд на появившегося в дверном проеме Донована.
— Он сбежал, — сказал Гейб. — Лесовик сбежал.
Лицо Донована приняло серьезное выражение.
— Я так и понял.
Гейб внезапно оттолкнулся от стола и стремительно поднялся на ноги.
— В этом городе есть телевизор?
Донован пристально посмотрел на него.
— У нас есть интернет. Вы можете получать новости по…
— Я хочу посмотреть телевизор. Хочу увидеть сегодня вечером репортаж Си-Би-Си о Стайгере.
А еще ему хотелось пива. Нет, пару бутылок пива. Он был не прочь утопить себя в виски, но в городе был сухой закон.
— В закусочной Мэй Энн есть телевизор. Там идут два канала Юкона. В частных домах есть спутниковые системы и одна в охотничьем домике «Старый лось», но это уже за чертой города. Кстати, там подают довольно приличную еду.
Проходя через приемную, Гейб посмотрел на часы. Мужчина толкнул дверь и вышел на маленькое деревянное крыльцо, украшавшее фасад полицейского участка. Ему срочно требовался воздух. Но вместо воздуха его ждал сюрприз.
Заходящее солнце окрасило суровые заснеженные горы мягким персиковым альпийским сиянием. Воздух стал тяжелым и прохладным. Опершись руками о деревянные перила, Гейб жадно вдыхал его. Сердце бешено колотилось в груди. Зрелище было таким прекрасным, что на мгновение просто потрясло его.
— Сержант? — послышался голос Донована.
Гейб еще крепче вцепился в перила.
— Что такое, Донован? — тихо отозвался он, не глядя на нового коллегу.
— Я знаю, что технически до завтра вы не на дежурстве, но вождь Питерс ждет вас в офисе племени, и я… ммм… упомянул, что вы можете зайти и встретиться с ним сегодня вечером.
Вождь племени Черной Стрелы Гарри Питерс считался также мэром поселка. Его племя заключило контракт с КККП об охране их городка и прилегающей местности. Предполагалось, что как новый сержант полиции Гейб будет сотрудничать с Питерсом — точно так же, как и любой другой полицейский начальник с любым местным мэром и городским советом.
— Не сейчас, — сказал Гейб, пытаясь совладать с неуклонно нарастающей в нем яростью. Его вспыльчивость, желание убивать, чувства, способные мгновенно наполнить его до краев, стали его слабым местом, черной раковой опухолью, от которой он не мог излечиться. И он как раз ощущал ее в эти минуты.
Убийство шло вразрез со всем, что делало Гейба офицером Королевской канадской конной полиции. Но если бы капрал не прибыл в ту ночь, когда Гейб преследовал Стайгера, он знал, что точно совершил бы убийство.
Голыми окровавленными руками он разорвал бы этому ублюдку его мерзкое горло. Наверно, зря он тогда этого не сделал. Неистовая сила, бурлившая той ночью в его крови, пугала. И почти опьяняла.
В тот миг, когда он чуть больше года назад снежной ночью в лесу возле Уильямс-Лейка встретился взглядом со Стайгером, в нем шевельнулось нечто темное, первобытное, атавистическое.