— Ну, что? Как отдыхается? — ехидным, как показалось молодому человеку, голосом спросил шеф. «Он все знает про сегодняшнюю ночь!» — с огорчением предположил Прокопчук.
— У меня сегодня выходной. Официальный!
— Ошибаешься, сокол! В городе убийство. Причем не «бытовуха». Так что, отдохнешь после. Ты стал вчера на год старше, а значит, еще ответственнее, я надеюсь! Дело нешуточное! Жду в конторе, — приказал полковник и повесил трубку.
«Вот так всегда!» — с некоторой горечью подумал молодой оперативник, — «Делать нечего — служба есть служба. Вот какая мерзость может совершать убийства в день рождения порядочных людей!»- зло выругался опер.
На кухню вошла Олеся. От нее пахло ананасовым шампунем. Петр вдохнул этот приятный запах, поводил носом. Он хотел, было, уже предложить Олесе начать сегодняшний день как аристократы — с прохладного шампанского и аккуратно нарезанных долек ананаса, но вспомнил о приказе Федора Игнатьевича и служебном долге, и обреченно сказал женщине:
— В городе убийство. Едем на работу.
Помолчал и добавил: «Порознь».
Кабинет полковника Мельникова, 12 час. 45 мин. этого же дня, здание УВД № 2 г. Тулеевска
Петр сидел на стуле и внимательно слушал.
— Пуля прошла через защитный шлем и разнесла мальчишке голову. Вот фотографии с места убийства. Ждем результатов баллистической экспертизы.
Перед полковником лежал веер фотографий. Прокопчук взял их в руки. Прежде всего, он изучил результаты ориентирующей фотосъемки. На снимках, сделанных с удаленной точки, отчетливо были видны многоэтажки, стоящие вдоль набережной, два придорожных магазина и кафе «Азимут». Ракурс съемки осуществляли с двух разных точек. Еще один снимок показывал адрес дома, напротив которого было совершено преступление: Веерная наб., д. 22. На изображениях детальной фотосъемки Петр увидел тело мотоциклиста в черной одежде. Разбитый синий шлем, с непонятной на фото наклейкой, остался на голове убитого. На другом детальном снимке была запечатлена «Хонда». Если судить по фото, сам двухколесный «железный конь» не пострадал. Без видимых повреждений мощная машина лежала на проезжей части.
Молодой опер принял также от руководителя план места убийства, грамотно сделанный в линейном и цифровом масштабе, благодаря которому можно было легко узнать расстояние от места гибели подростка до жилых домов, кафе, магазина. К плану прилагалась схема места преступления, начерченная уже с меньшей старательностью. Стрелки, показывающие точные расстояния не отличались безупречностью, но, в целом, разобрать схемы, при желании, не составляло труда.
— Постановление о возбуждении уголовного дела вы, Федор Игнатьевич, уже выпустили, насколько я могу судить? — поинтересовался Прокопчук, глядя на заголовок схемы, где указывалось, к какому протоколу осмотра места происшествия относится чертеж.
— Да. Дело передается тебе.
— Понятно. Что известно о жертве? — деловито спросил Прокопчук.
— Выстрел сделали где-то в пятнадцать минут первого. Убитый — мальчишка не простой. Он сын владельца сети городских авто заправочных станций и магазинов автозапчастей «Адмантис» — Стрельникова Павла Афанасьевича. Звали парня Тимуром, и годков ему всего пятнадцать было. Дождемся результатов баллистической экспертизы и, после, следует переговорить с отцом погибшего. Ты сейчас особо на него не дави, сам понимаешь. Есть тут подоплека. В город рвется крупная областная нефтяная компания. Естественно, Стрельникову это совсем не нравится. Конкурентов нигде не любят. Я пока не делаю никаких выводов. Но стрелять в пацана…. Это уже беспредел полнейший! — полковник покрутил в руках стаканчик для ручек и карандашей. После паузы добавил:
— А скажи-ка мне, друг мой ситный: вчера Олеся Викторовна вместе со всеми сотрудниками нашего отдела твой день рождения праздновала?
— Так точно, товарищ полковник! А в чем дело? — как бы равнодушно спросил молодой человек.
— Просто она сегодня где-то задерживается. Я, конечно, понимаю — праздновали день рождения, выпили, гуляли, танцевали. Ты, случайно, не знаешь где она сейчас?
— Дома, я полагаю. Поспит немного и придет на работу.
В этот момент телефон под рукой зазвонил, и хозяин кабинета поднял трубку.
— Да, товарищ генерал! Конечно, узнал! — полковник махнул рукой молодому оперу в направлении двери и тот поспешно и не без радости удалился. Расспросы об Олесе ему сейчас были совсем ни к чему. Он знал, что между седым и суровым Мельниковым и его секретаршей установилась любовная связь. Сам Петр тоже симпатизировал этой женщине, хотя она и старше его. Плюс она еще секретарша его начальника. Теперь Олеся стала и его возлюбленной. Вот как все закрутилось на 26-й день рождения!