— Ясное дело! — ответил Степан и поспешил к автомобилю. Сев за руль, он еще раз извлек из кармана фотографию дяди Беркута, полученную от начальника милиции Шаповска. Приехал в больницу, на охране показал удостоверение помощника органов милиции, которое ему помог получить старший брат. Охранник, зевающий дедуля, подсказал, как пройти в гастроотделение. Степан поднялся на третий этаж больницы и вышел в коридор. Навстречу ему, с таким же нездоровым бедолагой, шаркающей походкой медленно двигался Петелин Олег Викторович. Это, несомненно, был он. В домашних тапочках, больной смотрел себе под ноги и не замечал, что творится вокруг. Прокопчук не стал даже останавливаться, а пошел мимо, в сторону туалета. Пройдя с десяток метров по коридору, сыщик развернулся и потопал обратно. Петелин уже дошаркал до своей палаты. Степан прошел мимо, еще раз заглянул в лицо язвенника. Тот опять не обратил никакого внимания на позднего гостя. Прокопчук покинул здание больницы, и уже из салона автомобиля позвонил брату:
— Петя! — громко сказал он в трубку, — Дядя Беркута в палате, я лично проверил. Ходит еле-еле, шаркает. Это очень больной человек, судя по тому, что я видел.
— Он точно на месте?
— Однозначно. Ручаюсь.
— Понял тебя, брат! — разочарованно откликнулся Петр, — Спасибо тебе от меня, и от полковника. Он тебя все зовет к себе в отдел. Ты же нам здорово помогаешь! А Езжай домой. Завтра встретимся, перетолкуем. Еще раз спасибо.
— К Мельникову не пойду. Мне свобода важна. Ты же знаешь.
— Знаю, знаю.
— Выходит, ни Беркут, ни старик — не твои искомые снайперы? — поинтересовался Степан.
— Выходит, что не мои. Ладно, спасибо, братишка. До встречи.
Г. Тулеевск, квартира соседей Петра Прокопчука, лето 2010 г
Петр Прокопчук поднялся этажом выше и нажал кнопку звонка квартиры семьи Удовиченковых. Когда государство посылало родителей Степана и Петра в многочисленные командировки по стране, Прокопчукы — старшие просили Юрия и Юлию Удовиченковых присматривать за двумя сорванцами. Браться считали Удовиченковых своей второй семьей, так же как и Удовиченковы, по прошедствии времени, стали воспринимать ребят за членов своей семьи. «Дядя Юра», «тетя Юля» — так просто называли Степан и Петр этих доброжелательных, мирных людей. Их дом — это дом, в котором всегда рады хорошим людям.
У Юрия и Юлии выросло двое детей. Один — сын Станислав, на данный момент отпраздновал девятнадцатилетние, студент тулеевской школы экономики. Парень вырос «докой» по компьютерным программам. Дочка Елена заканчивала в 2010-м году среднюю школу.
— Кто там? — узнал голос за дверью хозяина дома Петр.
— Дядя Юра, это — я!
Дверь открыл высокий, начинающий седеть мужчина с газетой в руке.
— Здравствуй, Петя! Проходи! Юля котлеты дожаривает! Твои любимые! Поедим! Голоден небось, холостяк?
— Да, есть немного. Заработался и не успел ничего приготовить. Так что, котлеты тети Юли отведаю с удовольствием!
Петр прошел в сторону ванны, чтобы помыть руки перед трапезой, но остановился в полутора метрах от двери в санузел. У стены, в коридоре, высился стеллаж, на котором покоился синий мотоциклетный шлем с устрашающим забралом из темного стекла. Новый, еще в заводской упаковке, ни разу не использованный. Рядом с этим красавцем расположился «ветеран» — желтый, с многочисленными потертостями и трещинками, в царапинах, с отломанным кусочком от прозрачного защитного стекла. Сыщик перевел взгляд на полку ниже и увидел амуницию мотоциклиста, также новую, в заводской упаковке. Специальные щитки из сверхпрочного пластика и огромными наколенниками, хрустящие кожаные перчатки с прорезями для пальцев, исключающее скольжение ладоней по ручкам руля, дополнительные светоотражатели для езды в темное время суток. Петр тяжко вздохнул и прошел в ванную
За разговорами о том о сем, гость с удовольствием сжевал четыре немаленькие котлеты, в очередной раз похвалил недюжинные кулинарные способности хозяйки дома. Когда разливали чай, поинтересовался: