— Да, это так. Что-то еще вас смущает или я уже все вам разъяснила? Извините, но я теряю с вами свое драгоценное время, а у меня, как я говорила уже сегодня выходной. Я не пойму, чего вы хотите? У вас есть какой-то другой подозреваемый? Или вы опять нашли какие-то не стыкующиеся факты в моем рассказе?
— Нет, говорите вы гладко, как по писаному, — ответил Шершень, — да только я не могу отделаться от мысли, что это было заказное убийство.
— Молодой человек, — с иронией сказала Кузнецова, — вы, наверное, слишком много смотрите боевиков. Ваши фантазии не имеют под собой никаких оснований. Я же вам рассказала, как было дело, ответила на ваши сомнения, мне повторять еще раз?
— Убийца признал свою вину? — спросил Шершень.
— Нет, но и это ничего не доказывает, — терпеливо ответила Кузнецова, — я же сказала вам, что он трижды судимый рецидивист. Он врет, изворачивается. Есть сомнения в его психическом здоровье. Вину его или невиновность докажет суд, а не мы с вами. Если вы хотите участвовать в заседании суда, то приезжайте к нам, этого никто вам не запретит. А теперь, извините, мне нужно работать.
Шершень встал со стула и, попрощавшись со следователем, вышел в коридор. Гладко говорит Кузнецова, не подкопаешься. Свет из окон упал на лицо убийцы, и бабушка его признала. Интересно сколько лет этой бабушке?
Но цель визита к следователю Шершня была не той, чтобы выяснить детали происшествия. Он хотел выяснить причастность самого следствия к выгораживанию настоящего убийцы. И, похоже, что Кузнецова так и сооружала факты, чтобы все выглядело гладко. Но для Шершня это дело было шито белыми нитками и невооруженным глазом было видно, что штопала этими самыми нитками дело, видимо, сама госпожа Кузнецова. Либо следователю просто указал Барин глубоко не копать, чтобы саму в этой яме не завалило. Но это вряд ли. Уж больно выразительно у нее дрогнули брови, когда он сказал про ноутбук.
Как бы то ни было, он напрямую заявил Кузнецовой о своем подозрении на факт не случайного, а заказного убийства. И если она к затушевыванию этого грязного дела причастна, то ответные действия с ее стороны не замедлят появиться. Она же не совсем дура, чтобы не заметить того, что Шершень ей нисколько не поверил. С этой мыслью он вышел мимо приветливо улыбающихся милиционеров в комнате дежурного и направился к дому Лизы.
Кузнецова увидела в окне удаляющийся силуэт Шершня, быстро подошла к телефону и набрала номер. В трубке ответил хриплый мужской голос.
— Степан Петрович? — спросила Кузнецова.
— Да… — ответил тот же голос.
— Это следователь Кузнецова вам звòнит. Степан Петрович, тут ко мне приходил молодой человек по делу Шарандо и задавал очень странные вопросы.
— Что еще за человек, я его знаю? — спросил Степан Петрович.
— Он не местный, приехал из Питера, — ответила Кузнецова, — говорит, что ехал на свадьбу к этому Шарандо.
— Да послала бы его на хер, да и все! — молвил Степан Петрович. — Со всяким говном еще возиться!
— А вдруг он специально приехал? — намекнула Кузнецова. — По нас копать?
— С чего это ты взяла? — насторожился Степан Петрович.
— Уж больно он въедливый, — ответила Кузнецова, — вопросы такие заковыристые задавал. Сам говорит, что барменом работает, а лицо совершенно не барменское. У тех глазки масляные, жадные, а у этого прямые и не глупые. А говорили мы с ним вот о чем…
Далее Кузнецова вкратце пересказала содержание их разговора, не забыв упомянуть, что молодой человек напрямую интересовался ноутбуком и говорил о заказном убийстве.
— Что это за козел, откуда, ты сказала, он взялся? — спросил Степан Петрович.
— Говорил, что приехал из Питера, что будто бы одноклассник этого Шарандо, — ответила Кузнецова.
— Ладно, разберемся одноклассник или не одноклассник, — пообещал Степан Петрович, — я-то сам сейчас уезжаю на дачу в баньке попарится, а ребятам скажу найти этого любопытного и спросить, чего ему надо?
— А они найдут его?
— Ха-ха-ха, — засмеялся в трубке хриплый Степан Петрович, — найдут, недаром их в народе зовут бультерьерами. Ха-ха-ха!
Кузнецова тоже улыбнулась и сказала:
— Приятного вам пару, Степан Петрович!
— Спасибо, дорогая, может с нами?
— В другой раз, — пообещала Кузнецова и, попрощавшись, положила трубку.
7
Шершень зашел домой за Лизой сразу после того, как посетил милицию. Лиза ждала его в своей комнате, когда он пришел, быстро оделась и выпорхнула за Шершнем в дверь. Ее мама только покачала головой вслед. Шершень заглянул обратно в квартиру и сказал родителям:
— Не волнуйтесь, все будет нормально! Мы пойдем поужинаем.
Мама Лизы кивнула и добавила:
— Я на вас надеюсь, Александр!
Когда они вышли на улицу, Шершень спросил у Лизы.
— У вас в городе есть какой-нибудь ресторан, где можно хорошо поужинать и чтобы там играла музыка?
— О, никак вы, сударь, намереваетесь пригласить меня в ресторан?
— Да, почту за честь, — поддержал игру Шершень.
— Ну, тогда не смею вам отказать, — кокетливо ответила Лиза. — Ресторана у нас в городе нет, есть кафе-бильярдная. Это вас устроит?
— Несомненно, — ответил Шершень.
— Тогда пойдемте, — предложила Лиза и взяла Шершня под руку.
— Может быть на такси? — предложил Шершень.
Лиза от души рассмеялась:
— На такси? Да у нас тут в любую сторону двадцать минут пешком! Пройдемся, тем более, что идти недалеко.
— Тогда пойдем, — ответил Шершень.
— Ну, что новенького ты узнал? — спросила его Лиза.
— Я был в милиции и разговаривал со следователем. Она очень убедительно рассказала мне о том, как алкаш убил Дениса.
— И ты поверил? — расширила глаза Лиза.
— Нет, я-то не поверил, — ответил Шершень, — но дело от моего неверия не сдвинулось ни на сантиметр, я просто убедился, что следователь, возможно, покрывает настоящего убийцу. А как зацепить тот самый кончик нити, за который мы сможем размотать весь клубок, пока не знаю…
— А я осторожно поговорила с Таней, — сказала Лиза, — пока тебя не было. Насчет того, где Денис мог спрятать копии нужных нам документов. Но все напрасно, она не хочет ни о чем мне говорить, потому, что боится, что это лишь навлечет на нас новые неприятности. Мне показалось, что она знает это, но не говорит. Как заставить ее говорить?
— Заставлять ее не надо, — ответил Шершень, — нужно, чтобы Татьяна поверила, что если она нам скажет, где находятся документы, то мы сможем засадить этого Барина за решетку заодно с истинными убийцами Дениса. А она пока не верит и запугана вашими местными дешевыми Аль Капоне.
— Это точно, она запугана, — согласилась Лиза, — но ее можно понять, она ведь сейчас не только за себя отвечает, но и за ребенка, которого носит. Чтобы она поверила, ты должен рассказать кто ты есть на самом деле, что ты спецназовец.
— Тихо, Лиза, — сказал Шершень, — не кричи так, придем домой после ужина, и я попробую с ней поговорить. А ты мне поможешь.
— Хорошо, — кивнула Лиза.
— А пока давай отдыхать и думать о чем-нибудь другом, — предложил Шершень, — так что там у вас за кафе-бильярдная? Тоже Барина вашего вотчина?
— Здесь все его, — усмехнулась Лиза, — кстати, кафе самое дорогое в городе, цены «кусаются». Заведение не для бедных. А есть еще одна забегаловка всенародная под названием «Тоска», там дешево, народу битком. Куда пойдем?
— Забегаловку тоже интересно было бы посмотреть, — сказал Шершень. — Но мы же собрались в приличное заведение? Тогда двигаем в кафе, какие могут быть сомнения?
Лиза улыбнулась красивой радостной улыбкой, взяла Шершня за кисть руки и пошла вперед, таща его за собой. Шли они недолго, потому что, как сказала Лиза город был невелик и в любую сторону из центра можно было дойти за двадцать минут. Лиза шагала по городу и через одного здоровалась с проходящими.
— У вас тут, как в деревне, — сказал Шершень. — Все друг друга знают.
— Это точно, — отчего то вздохнула Лиза, — у горбольницы кашлянешь, а у почты скажут, что ты заболел и умер.