— Хорошо, перезвòню, — пообещал Шершень.
Он отключился и посмотрел на Лизу:
— Что будем делать теперь? В машине ждать?
— Давай этого борова затащим к нам домой, и займем круговую оборону, — предложила Лиза.
— Слишком много шума может подняться, — не согласился Шершень, — надо уехать из города куда-нибудь в пустынное место, только куда? В лес сейчас не проедешь, потому что зима, дороги все снегом завалило. Твоих родителей и Таню с собой мы бы взяли, переждали бы пока Михаил информацию скачает, и нужным людям передаст. Главное, чтобы она там была эта информация.
— В лес, говоришь, поехать? — задумчиво произнесла Лиза. — А если полететь?
— Что ты имеешь в виду? — не понял Шершень.
— У Барина в лесу есть заимка, — начала повествование Лиза, — где он любит «зависать» по выходным с друзьями. Там из простых смертных никто не был. Но поговаривают, что там у него целый дворец, рыба, специально разведенная, сама из реки в руки прыгает, кабаны, зайцы олени прикормлены для охоты. Даже, говорят, бассейн есть. Для полетов туда за городом «под парами» всегда приготовлен вертолет, ждет, когда Барин соблаговолит полететь. Давай его разбудим и заставим нас везти туда. Отсидимся в лесу, пока все это дело не примет форму нашей победы над несправедливостью.
— Слушай, а это идея, — кивнул Шершень, — сейчас позвòним твоим, а пока я этого толстяка разбужу.
Шершень движением кисти привел Барина в чувство, тот очнулся, испугался:
— Что это? Где это я? Заснул? Надо выходить? — забормотал он.
— Сидеть, — приказал ему Шершень. — Еще не приехали.
— А-а, — вспомнил Барин, — это ты. Что это я вырубился?
— Перенервничал, наверное, — предположил Шершень, — хороший отдых в лесу не помешал бы. Скажем, на заимке. Как ты насчет такой идеи?
— На какой заимке? — переспросил Барин.
— А на твоей, — ответил Шершень, — в лесочке с рыбой в реке, с бассейном и животными в лесу. Полетели?
— Слушай, — сказал Барин, — сколько веревочке ни виться, а кончику быть. Ну, слетаем мы на заимку, посидим там, а что дальше то? Рано или поздно тебе придется сдаться. После того, что ты наделал, тебе срок светит. И очень длинный.
— Вместе будем сидеть, — пообещал Шершень, — ты не обо мне пекись сейчас, а о себе, потому что положение твое незавидно. Отдавай указание, чтобы через час вертолет был готов.
— И не подумаю, — сказал Барин, — меня ты не убьешь, потому что я тебе нужен. Не было бы сейчас меня здесь в машине, то ее бы давно из автоматов изрешетили. Так что я твой щит, и ты меня не тронешь.
— Убивать я действительно тебя не намерен, — ответил Шершень, — потому я что хочу отдать тебя в руки правосудия. А вот колено, например, я тебе могу прострелить. А это очень и очень больно.
В это время в руках Лизы зазвòнил сотовый Барина. Шершень взял его и отдал хозяину, на всякий случай предупредив:
— Ты знаешь, что говорить.
Барин приложил трубку к уху и буркнул: «Алле!».
— Виктор Исаакович, как вы? — Шершень узнал испуганный голос начальника милиции майора Барашко.
— Я нормально, — буркнул Барин.
— Может быть, начать штурм и освободить вас? — предложил майор.
— Ты чего говоришь, дебил? — рассердился Барин. — Он же рядом и все слышит! Не выпускайте никого больше из квартиры! Будем менять их на меня!
Шершень врезал Барину по уху и отнял телефон. Барин, которого никто не смел ударить с самого детства и до седин был очень возмущен! Он вскипел:
— Ты что делаешь, паскуда? Ты кого бьешь?
— Знаешь, что Барин, — спокойно сказал Шершень, — я устал с тобой торговаться.
Он коротко размахнулся и ударил Барина пальцем в область шейных позвòнков. Тот ойкнул и сморщился от боли.
— А теперь открывай дверь и вали отсюда, — разрешил Шершень.
— Ты что делаешь, — испугалась Лиза, — нас же без него убьют?
Шершень лишь сжал кисть ее руки в знак того, что все идет, как надо. Барин не шевелился и не спешил уходить. Он просто заплакал. Натурально заныл:
— А-а-а, что ты сделал? Я не могу шевелиться… У меня руки и ноги отказали…
— Это для примера, я тебе объясняю, — объяснил Шершень, — еще раз ударю, отнимется речь и начнется непроизвольное мочеиспускание, а потом последним ударом закреплю все это на твой остаток жизни. Мы обменяем тебя на родственников Лизы, но до самой смерти ты останешься растением? Хочешь быть растением?
— Нет, нет, нет, — испуганно промямлил Барин, — я все понял.
Барин действительно испугался. Он никогда не видел такого фокуса, чтобы удар пальца приводил человека в такое оцепенение. Ему не хотелось весь остаток жизни провести в инвалидном кресле, какая и писая в утку.
— Вылечи меня, — попросил он Шершня, — мне страшно. У меня руки не шевелятся… и ноги… трудно дышать…
— Вылечу, — пообещал Шершень, — дай команду, чтобы родственников Лизы отпустили и доставили к нам в автомобиль. И запомни, я стреляю так же метко, как бью. Так, что без лишних телодвижений. Но перед тем, как их посадят к нам в машину, ты дашь указание готовить вертолет.
Барин так был напуган собственным неожиданным параличом, что в точности исполнил предписания Шершня, когда тот набрал ему номер, который Барин указал. Торопливо и испуганно Барин приказал готовить вертолет и вывести пленников в целости и сохранности. Барина никто не смел ослушаться и поэтому уже через десять минут все — мама Лизы, ее отец и Таня сидели в машине.
— Что вы затеяли? — спросил отец, адресуя вопрос в основном Шершню. — Вы втравили нас в неприятности! Бал у нас один убитый, а теперь нас всех прикончат!
— Послушай, что мудрый человек говорит, — вставил Барин.
— У тебя уже прошел паралич? — спросил Шершень.
Барин моментально заткнулся на эту тему и начал новую:
— Ты обещал меня вылечить!
— Само пройдет минут через пять, — сказал ему Шершень и объяснил родственникам Лизы, — у нас есть доказательства вины Барина в убийстве Дениса. И он понесет наказание. А нам необходимо отсидеться пока около суток, чтобы охрана Барина до нас не добралась. Тем более, что Барин приглашает нас к себе в гости на заимку и мы не можем от такого заманчивого предложения отказаться.
Барин шевельнул рукой.
— Вы умеете водить машину? — спросил Шершень у отца Лизы.
— Умею, — ответил он, — у нас же «Нива» была. Потом мы ее продали. А гараж остался.
— Это хорошо, — прервал словоохотливого рассказчика Шершень, — садитесь за руль, а ты, Барин, перелезай на сидение пассажира.
Толстого Барина с трудом стали перемещать в салоне, а отец Лизы вышел и оббежал джип со стороны капота. И в это время из милицейской машины, стоящей впереди зачем-то выстрелили из пистолета. Естественно, не попали, но напугали женщин и отца Лизы, да и самого Барина сильно. Он схватился за телефон, набрал номер и стал орать:
— Кто стрелял? Поубиваю всех! Дебилы! Недоноски! А если бы вы в меня попали?
— Вертолет готов? — спросил Шершень.
— Вертолет готов? — продублировал в телефон вопрос Барин. — Готов! Отлично!
— И чтоб в округе никого в пятидесяти метрах, — приказал Шершень, — и в салоне только пилот!
Барин слово в слово продублировал то, что сказал Шершень и буркнул, что можно ехать. Он, как ребенок радовался вновь обретенной подвижности суставов и конечностей. Отец Лизы нажал на газ, и они поехали в сторону «карманного» аэропорта Барина. Две милицейские машины проследовали за ними.
— Кто там, на заимке у тебя есть? — спросил Шершень.
— Сторож и егерь, — ответил Барин.
— Продукты? — спросил Шершень.
— Хватит на год, — буркнул Барин.
— Год мы у тебя гостить не собираемся, — сказал Шершень, — побудем пару дней.
— Я надеюсь, — ответил на это Барин.
— Точно туда никаких дорог не ведет? — спросил Шершень.
— Только на вертолете, — ответил Барин, — специально так сделано, чтобы никто лишний там не шлялся.
— Ну, вот и хорошо, — подытожил Шершень, — отдохнем.