– Фанни, детка, я пришел за тобой, – заявил он.
Нэй, как всегда, был хорош: шикарная летная куртка поверх белоснежной футболки, кожаные перчатки с крагами. Ни дать ни взять герой Перл-Харбора. Неподалеку вращал пропеллером вертолет.
– Полезай в кабину, живо! – велел Нэй Фаине.
Та нерешительно оглянулась на меня. Что-то мелькнуло в ее черных глазах.
– Счастливо оставаться! – улыбнулся Нэй и, ерничая, отдал мне честь.
Вертолет набирал высоту. Мне некогда было провожать его прощальным взглядом. Спасение прекрасной дамы не задалось, рыцарь в белом успел раньше, а мне оставалось убираться восвояси. Что было по меньшей мере проблематично. Интересно, уцелел ли здесь хоть клочок Атхарты, по которому я смогу пройти?
Как циркач, я балансировал на тонких перемычках, прыгал через пустоты, не зная, удержусь ли на краю. Что же теперь делать? – думал я. Ненависть нарастает с той и другой стороны пропорционально количеству жертв. Если так будет продолжаться, Хани-Дью исчезнет раньше, чем мы уничтожим последнего сата. Будь проклята Эсмеральда! Чтоб ты снова сдох, Алан Нэй! Вот из-за таких мерзавцев начинались все войны…
Перемычка между двумя дырами лопнула прямо у меня под ногами. Я схватил руками воздух и полетел в пустоту. Я понятия не имел, куда падаю, и меня охватил экзистенциальный ужас…
Но вдруг падение превратилось во взлет. Чьи-то сильные руки обхватили меня поперек туловища, ласковый свет залил лицо… Хархуфий! Если бы всегда ангелы являлись так вовремя!
– Ты тоже воюешь? – с уважением спросил я, немного отдышавшись.
– Еще чего не хватало! – рассмеялся он. И спокойно добавил: – Видишь ли, мы, ангелы, лишены инстинктов, которые ведут к конфликтам. Очень печально, что некоторые мои коллеги участвуют в этой заварухе. В них проснулось человеческое, земное. А раз так, Атхарта отнимет у них ангельские свойства.
Мы летели на север, держась в стороне от стай пришельцев. Я впервые обратил внимание, что световые крылья ангела не шевелились при полете, они очерчивали небо двумя лазерными лучами, исчезающими в бесконечности.
Наконец мы опустились на землю. Хархуфий, прикрыв глаза ладонью, посмотрел на полыхающий горизонт и покачал головой:
– Люди все-таки уникальные существа. Умудриться даже на Том Свете развести неизвестно что!
– Если мы так глупы, то где же мудрые боги, чтобы наставить нас на путь истинный? – проворчал я.
– Они забыли про вас, – сказал ангел.
– Да прям! – не поверил я. – Все время помнили, а тут забыли?
– А ты что думаешь, у них других забот нет? Мироздание сейчас переживает серьезный кризис. Нарушен Баланс, несколько миров оказались на грани исчезновения. Кто-то здесь, в Атхарте, совершил страшную ошибку.
Значит, боги заняты ремонтом Вселенной. А как же мы? Мы тоже являемся ее частью!
– Ты поможешь мне встретиться с богами? – спросил я.
– Подняться в Корону? – Скуластое лицо Хархуфия словно подернулось тенью. Он думал. Потом сказал: – Ну в принципе это возможно. Я могу пронести через высшие Круги кого угодно. Я никогда этого не делал, но сейчас чрезвычайная ситуация. Может быть, боги действительно сочтут нужным вмешаться? Но учти: атхартийцу нелегко находиться в Короне. У вас слишком плотная материальность. Через некоторое время ты как бы провалишься обратно. И потом, что ты скажешь богам?
Я махнул рукой:
– Если стану готовить заранее речь, получится только хуже. Пусть это будет экспромт.
36
Я словно попал в лес в начале мая. Все тонуло в зеленой дымке. Дрожащие изумрудные костры вырастали до самого неба, между ними скользили темно-зеленые сгустки. Под ногами струилась седая поземка – то ли дым, то ли туман. Я чувствовал себя странно: вроде бы не хватало воздуха, и в то же время грудь до отказа наполняла какая-то субстанция.
– Хатусса, – голосом кондуктора объявил Хархуфий. – Следующая остановка – Корона.
– Подожди! – взмолился я, вертя головой по сторонам. Ведь никто из атхартиицев, по крайней мере из моих знакомых, здесь не бывал. Будет что рассказать сэру Перси – если он, конечно, возьмет меня в соавторы! – Что это за зеленые кляксы? – спросил я У ангела.
– Это души животных и растений. Они выглядят иначе, просто твое зрение их так воспринимает.
– А это? Вон там, похожие на людей!
Вдали двигались высокие человекоподобные фигуры. Их одежды струились до самой земли, длинные волосы мерцали серебром. Один из них возмущенно указал на нас рукой, и величавая процессия скрылась в зеленом тумане.
– Это эльфы, – пояснил Хархуфий.
– Эльфы?! – завопил я. – Так они существуют?!
– Долго объяснять, – вздохнул Хархуфий, – Как ты себя чувствуешь?
– Со мной все в порядке. Расскажи, ну пожалуйста! Хотя бы в двух словах!
Кое-что из того, что рассказал Хархуфий, было мне уже известно из атхартийской энциклопедии. Я знал, что во Вселенной есть два начала – Материя и Дух. Материя, развиваясь, становится одухотворенной. Дух, развиваясь, обретает плоть. А дальше слушай внимательно, Сурок, это очень важно! Хархуфий сказал, что Дух и Материя являются равнозначными создателями Вселенной. Их двое, понимаешь!
Вирата, Натх, Фэйт и Сакраль созданы Духом. Материя создала Матхафа – о нем я упоминал не раз, Флер, покровительницу растений, и божества стихий: воздуха, воды и тверди.
Над созданием людей Дух и Материя трудились сообща, и потому человек имеет двойственную природу. А эльфы созданы Материей без участия Духа. Именно они были первыми разумными существами на Земле. Они были бессмертными, но уязвимыми. Эльф не мог умереть своей смертью, но его можно было убить. Душа эльфа неразрывна с его телом. Можно даже сказать, что души – в человеческом понимании этого слова – у эльфов нет. Они умирают полностью.
Первые люди стали теснить эльфов. Те не могли постоять за себя, поскольку боялись смерти гораздо больше, чем люди. Тогда их пристанищем навсегда стала Хатусса – Круг, где обитают все создания Материи.
Открыв рот, я смотрел вслед невероятным существам и даже не заметил, как к нам стремительно подошла женщина.
– Вы человек? Я чувствую, вы адъют. Вы бываете на Земле, правда? Послушайте, мне очень нужна одна вещь, она хранится на Земле. Вы мне поможете? Я вас отблагодарю, вы не пожалеете, клянусь магмой! У ваших близких есть дача? Хотите, там будет самая плодородная почва?
Она тараторила, я недоуменно молчал. Хархуфий тоже опешил от такого натиска. Незнакомка выглядела как обычный человек, что в Хатуссе было по крайней мере странно. Немолодая, с неопрятными волосами до плеч, одета в просторную блузу, бриджи и спортивные туфли. Лицо неухоженное, но располагающее. Однако я быстро понял, что не все так просто. У людей не бывает таких глаз – пестрых, как гранит. И от человека, даже если у него температура сорок, не пышет таким жаром…
– Ну что, договорились? – спросила она тоном, не терпящим возражений.
– Нэниль! – строго окликнул женщину еще один обитатель Хатуссы. – Ты соображаешь, что творишь?
– А что такого, Веспер? – отозвалась Нэниль. Она подмигнула мне и быстро удалилась.
Веспер уставился на меня с брезгливым страхом, как на ядовитого паука. Я тоже разглядывал его сухое, остроносое лицо и ежик неопределенного цвета волос на голове.
– Это человек? – спросил он Хархуфия. – Вы имеете совесть? Зачем вы его сюда притащили? Можно хотя бы здесь, – он завел глаза, – хотя бы здесь избавить нас от человеческого присутствия? Тем более что он уже проваливается. – Веспер презрительно указал куда-то вниз. Взглянув на свои ноги, я едва не закричал. Ступней не было. Я словно стоял по колено в болоте. Хархуфий всплеснул руками, выдернул меня, как морковку, и поволок вверх.
37