И чем ближе он подходил, тем испуганнее выглядел Родзи. А вот старик даже не изменился в лице.
— Значит разговоров не будет? — усмехнулся старик. — Тогда ответь мне на вопрос, ты действительно готов угробить обе семьи ради успокоения собственного эго?
— Не обе, всего лишь одну, — ответил Рей.
— Обе, — покачал старик головой. — От наших денег зависит их дом. Если мы умрём, нашим потомкам не будет смысла платить за них.
— Не беспокойся, я и их убью.
— Тогда деньги не достанутся никому.
— Они достанутся ближайшему родственнику, то есть Адель.
— Да неужели? — наигранно приподнял старик брови. — А кто сказал, что она наша родственница?
Это заявление заставило его остановиться прямо около стола.
— Она его дочь, — сказал уже не так уверенно Рей.
— Моя? — хохотнул Родзи. — Это ты так решил?
— Завались, — Рей ударил Родзи в лицо навершием меча. Послышался хруст, брызнула кровь и Родзи свалился со стула.
Рей вновь посмотрел на старика. Тот бы абсолютно спокоен. Настолько, что теперь уже Рею становилось не по себе.
— Рей, я вижу ты действительно удивительный человек. И довольно сильный. Пробрался в дом через барьер и сигнализацию на заборе, убил моих лучших телохранителей в тот момент, когда они должны были меня вывести от сюда. Я не удивлюсь, если там ещё трупы обнаружатся. И я ещё отправил все остальные силы караулить первый этаж, наивный старик что не смыслит в тактике. Но покажи себя и со стороны умного человека, ответь мне на вопрос.
— Какой?
— Кто хуже, тот кто покупает чью-то дочь или тот, кто её продаёт?
Рею не нравилось в какую сторону идёт разговор. Но и остановить он этого уже не мог. Ему необходимо было знать всю правду.
— К чему ты клонишь?
— Неужели ты думаешь, что никто не знал о том, что мы тра…м Адель?
— Бабка её знала, — словно оправдываясь, ответил Рей.
— И всё? Ты веришь, что об этом знала только та карга? Неужели ты веришь, что мать Адель не заметила, как её дочурка в детстве иногда еле как сводила вместе ноги? Или что она старается не сталкиваться с нами. Может Палома не заметила, как поведение её дочери меняется с нашим приездом? Ты действительно считаешь, что это возможно?
Старик буквально сверлил его взглядом.
— Если тебе этого мало, то могу рассказать тебе о том, как мать Адель требовала у нас больше денег. Это произошло, когда мой сын первый раз тра. ул эту девчонку, ей тогда лет десять было.
— Пять, — машинально поправил его Рей.
Старик улыбнулся.
— Да, верно. Мать тогда требовала денег у нас. Говорила, что Жаклин, одна из лучших ищеек, может заметить очень много странного. Разве это не прелестно? — развёл он руками. — А ты не интересовался, почему мать Шанни не даёт той дурёхе жить в родовом поместье? Почему она старается её держать от нас подальше? Хотя признаться честно, Шанни ни меня, ни Родзи не влечёт, но всё же? Или почему Жаклин, одна из лучших ищеек в группе расследований, не замечает очевидного? Весь дом словно оглох и ослеп к Адель.
— Это не отменяет того, что вы тра. ли родную кровь.
Улыбка старика стала ещё шире.
— А ты знал, что Палома была той ещё шлюхой? Она даже со мной спала. И с моим сыном. И с многими теми, кто бывал у неё в доме. Словно она не могла не почесать своё чрево с каждым встречным.
— Намекаешь, что дочь не Родзи?
— Ты слышал историю о том, что мы лишили их наследства? — игнорируя его вопрос, спросил старик.
Рей кивнул.
— И ты, наверное, слышал, что мы согласились отдать им двадцать процентов за их связи?
Рей вновь кивнул.
— А то, что в эту цену входила и сама Адель, знал?
Его улыбка становилась всё шире. Рей, даже не осознавая этого, напрягся.
— Или то, что она буквально принадлежит нам?
Старик выдвинул одну из полок стола и вытащил пергамент. Очень знакомый Рею пергамент, тот, который он уже видел и даже сам подписывал. Старик толкнул его на край стола, чтоб Рей мог увидеть написанное. Рей бы не хотел видеть этот пергамент. Он не хотел верить в существование этого пергамента. Этого прямого доказательства того, что миру перед его глазами есть ещё, куда падать.
— Ты знал, что Адель — раб?
Рею стало холодно. Его буквально пробирал озноб. В голове у него творилось хрен знает что. Он посмотрел на листок, что лежал перед ним. В прошлом он не мог разобрать, что там было, но сейчас это не составило труда.
Ровным почерком там было написано:
Договор о купле-продаже имущества. Именование имущества: Раб
Место составления договора: город Бромдок, прибрежная торговая республика Грантсон.
Обоюдное согласие на проведение сделки дано следующими лицами: Палома Шатен Дер Дункехайт (продавец), Родзен Норстан (покупатель), Крисли Бом (регистратор сделки).
Цель договора: продажа «раба» расы человек.
Раб: Адалхеидис Шатен Дер Дункехайт
Возраст: Пять лет, три месяца, двенадцать дней.
Пол: женский.
Данным договором закрепляется передача прав владения имуществом «раб», ранее предлежащего Паломе Шатен Дер Дункехайт покупателю Родзен Норстан. Родзен Норстан обязуется отдавать сумму в пять процентов от всех доходов шахт, что находятся в его распоряжении в течении существования имущества. Данный договор был составлен вне юрисдикции страны Объединённые Союзом Центральные Независимые Государства «ОСЦНГ» и имеет законную силу в любой стране, где имеется право владеть имуществом. Данный договор составлении при регистраторе сделки Крисли Броме, который даёт клятву о верности вышеизложенного.
С данного момента имущество «раб» принадлежит Родзену Норстану.
Подтверждение права владения имуществом: данный договор, ключ от оков именной.
Адель была рабом. Точно таким же, как и Нэнси с Кио. И её продал не кто-то, а её родная мать.
Знала ли Адель об этом? Конечно же нет. Но стоило бы ей попытаться что-нибудь сделать, и они бы сунули ей эту бумажку под нос и заставили бы подчиниться, угрожая тем же самым позором для неё и её дома.
«Господи, Адель, надеюсь, ты никогда не узнаешь, что они с тобой сделали», — с болью подумал Рей.
Старик с улыбкой наблюдал за реакцией Рея. Потом он вытащил небольшой ключ и толкнул его к Рею. Он был точно таким же, как и у Нэнси с Кио. Потом на этот же стол легли оковы, ошейник и цепи. Они ничем не отличались от тех, что Рей видел до этого.
— Всегда их держу рядом как напоминание о том, что за семья у них, — сказал старик. — Адель продала её же родня. Я не знаю, кто ещё был в курсе этой сделки, но ставлю на мать Паломы и Гренильду. В конце концов, они управляют домом и такое без их ведома провернуть было бы нельзя. Быть может Жаклин знала о ней. Как знала и мать Шанни, которая решила уберечь свою дочь от подобной участи и увести из дома. Другими словами — весь тайный совет замешан в этом. Просто удивительно, на что готов дом ради того, чтобы выжить. Это как отгрызать себе придавленную конечность.
— Заткнись, — бросил ему Рей.
Старик лишь поднял руки, сдаваясь, и замолчал.
Рей практически трясло. Теперь его ярость нацелилась на другую цель. Теперь он желал сдохнуть другим людям. Как он объяснит Адель то, что перебил её родных? Или что будет с ней, когда она узнает, что её предали те, кого она благословляла? Адель может и крепкая девушка, но этот удар был нанесён в самое уязвимое место — смысл её существования.
— Адель собиралась выйти за меня, — поднял на старика взгляд Рей.
— Я знаю.
— Тогда что вы собирались делать дальше?
— Ничего. Всё бы шло по плану. Меня не посветили в подробности, но Адель всё равно бы женилась на том кандидате, что мы ей подобрали. А что касается тебя, то они сказали, что ты не будешь вмешиваться, когда получишь необходимое. И что для тебя они подготовят новую пассию, получше самой Адель в случае необходимости. Она лишь была способом затащить тебя в семью.