— А её дети?
— Остались бы в семье на попечении доброй матушки Паломы. Дети вряд ли бы узнали, кто их мать. Хотя ты и без меня понял, что в такой семье любой неспособный себя защитить человек может стать жертвой.
Вот оно значит как. Почему ему так обидно за Адель? Почему ему так жалко эту стерву? Так больно от осознания того, что сделали с девчонкой её родные. Человек, которому так повезло с семьёй, и которая даже не представляет, какое будущее её ждёт. Рей сделал вдох, успокаиваясь. «Система» тут же успокоила гнев внутри него.
— Этот договор был составлен после того, как Родзи по пьяни тра…ул Адель, — продолжил давить на больное старик. — Палома требовала денег у нас за это. Помню, как она стояла в этом кабинете и угрожала нам, показывая неправдоподобное желание заботиться о своей дочери. И тогда я заключил с ней сделку — пять процентов со всех шахт в обмен на её дочь.
— Ты сказал, что она не дочь Родзи.
— Верно.
Ещё один холодный кол в сердце, который при этом распалял огонь злобы и ярости похлеще бензина.
— Тогда чья?
— А кто его знает, — пожал плечами старик. — Её мать гуляла даже тогда, когда вышла за муж за моего сына. Гуляла со всеми подряд. Где-то видимо и подцепила, не подумав как-то предохраняться. Но в пять лет с помощью магии Родзи узнал правду. Был грандиозный скандал. Я уверен, тебе рассказали, что мы не хотим делать Адель наследницей так как она девушка. Но оглянись вокруг, когда женщины имеют такую силу и наравне с мужчинами правят миром, есть ли разница, кто наследник?
А ведь и правда. В этом мире непринципиально то, какого ты пола. Даже наоборот, женщины имели в некоторых ситуациях больше преимуществ. Многие из них становились наследницами домов.
— Проблемой стало то, что она не была нашей наследницей. Это был плевок в наше лицо, вытирание ног о наше достоинство, эта попытка подкинуть жалкую подделку и выставить нашим ребёнком. Нам нужна была фамилия и наследник, но такое терпеть мы не могли. Мы сказали, что они могут валить на все четыре стороны со своим отродьем и даже медной монетки от нас больше не получат. Они сначала обвиняли нас во лжи, потом угрожали нам, позже уже умоляли нас передумать. А потом Родзи напился и сделал глупость. Они надавили на нас этим, и мы предложили — все возможности их дома и сама Адель в обмен на двадцать процентов всех доходов после использования самой Адель в наших планах. Плюс, оплата всех их затрат до получения обещанных денег. Они, наверное, уже тебе говорили, что мы не стеснялись пачкать их дом в своих сделках, но мы исправно обеспечивали их. А после того, как Адель бы вышла замуж, они бы получили деньги. Не знаю, зачем ты им, но твой брак потом с Адель разорвали бы и заменили её другой. Но ты вроде был и не против, по их словам.
Старик на мгновение многозначительно замолчал, наблюдая за Реем. Он не мог увидеть его лицо под маской, но он видел, как тот напряжён. Он примерно представлял, что чувствовал Рей.
— Так что Адель была нашей по праву. И мы использовали её так как хотели, потому что она даже по закону ОСЦНГ наша собственность. Для нас она лишь девчонка с улицы, что мы приобрели, и отношение было к ней соответствующее. Возможно для тебя это дико, так как ты питаешь к ней чувства. Но ответь честно самому себе, разве ты питаешь чувства к случайному рабу, что встречается тебе в Солла-Оривии? Для тебя он чужой человек, тебе на него плевать. Даже если он будет весь избитый своим хозяином, единственное, что он получит от тебя, так это сочувствующий мимолётный взгляд. Для нас она такая же. Всего лишь чужой человек с улицы. Мы ей не родня, в отличии от её дома.
Рей молчал. Ему нечего было ответить. Да и не хотел он ничего отвечать. Он бы сейчас хотел перебить десяток другой тех, кто попадётся на его пути. Да, это бы он сделал. И хорошо, если бы его жертвами станут представители дома Шатен Дер Дункехайт.
— Так что Рей, я задам ещё раз вопрос — кто хуже, тот кто покупает чью-то дочь или тот, кто её продаёт? Мы все здесь моральные уроды, но кто хуже — тот, кто позволяет делать это со своей дочерью и родной кровью или тот, кто тра…т чужого ему человека? Ты уже знаешь, что у Родзи есть вторая семья и у него есть две дочери и два сына, что очень много для ведьм, которые чем сильнее, тем меньше рожают. И он ни разу не тронул свою дочь. Как и я. Да, мы трахаем своих служанок, но мы не заставляем их продолжать на нас работать и платим им очень неплохи деньги. Если не веришь, то можешь сам пойти и поспрашивать. Мы не трогаем свою кровь, мы защищаем её. Даже у нас ещё остались принципы. Но можешь ли ты сказать то же самое о них? Кто из нас хуже Рей, ответь мне?
Действительно, а кто хуже?
Адель была ребёнком, когда это случилось, но здесь не действует привычная Рею и его миру мораль. Поэтому обвинить Родзи и старика будет не совсем корректно. Они делали с ней такое, что Рей готов их порвать на части, но она не их дочь. Для них она лишь вещь, что они и не скрывают.
Другое дело — семейка Адель, что продала родную дочь в рабство. Это даже не просто сделка, это продажа человека, совсем ещё ребёнка, предательство того, кто их любит. Они отдали её в сексуально рабство этим двум ублюдкам ради денег.
Продали.
— Рей, я бы хотел по возможности договориться с тобой, — подошёл к финалу старик. — Я знаю, чего ты хочешь, но что это тебе даст? Спокойствие? Возможность потешить своё самолюбие? Что именно? Ты проделал такой путь ради того, чтоб убить нас и потом бросить Адель на произвол судьбы?
— Не переиначивай ситуацию.
— Но так оно и есть. Ты убьёшь нас и уйдёшь, а Адель останется со своим домом, со своими долгами, с ошейником на шее. Или же ты можешь пойти другим путём. Прошлое не вернуть как не старайся и его точно не исправить, но можно изменить будущее. Смотри на ситуацию без эмоций, сейчас ты можешь получить многое или не получить ничего и ничего не изменить.
Рей хотел убить их всех. Так хотело его внутреннее «я». Но головой он понимал, что это уже ничего не изменит. Если он сейчас убьёт их, то это будет лишь его эгоистичным желанием, за которым нет будущего. Только Адель имела право решать в данной ситуации что делать, ведь она была жертвой, а не он. Это был её шанс исправить судьбу, а не его. Он ничего не терял из-за них в отличии от неё. И Рей догадывался, что она бы выбрала. Та девушка бы перешагнула через свою гордость ради своего будущего.
— Люди, что в этом доме наша родня, — продолжил старик. — Мне бы не хотелось терять их. Поэтому я предлага…
— Пятьдесят процентов шахт и Адель в обмен на жизнь всего дома, — тут же отчеканил Рей.
— Ты р-рехнул… — попытался ответить ему Розди, который уже пришёл в себя, с пола, но старик остановил его рукой.
— Это слишком много, ты понимаешь?
— Значит ваша жизнь и жизнь обитателей дома дешевле? Или вы хотите проверить, как я нашинкую их? Ведь тогда я вас усажу прямо здесь и буду лично приводить каждого сюда и разделывать. Не думайте, что ваша охрана станет для меня проблемой.
Старик внимательно смотрел на него, после чего покачал головой. А потом неожиданно громко рассмеялся.
— Ты действительно не промах, Рей. Готов выбивать из проигравших свою долю. Нет, мёртвым деньги ни к чему, да и заработать я всегда смогу ещё. Так что я соглашусь, две шахты из четырёх и договор на Адель.
— И вы действительно на это согласны? — скептически спросил Рей. Маска делала его голос безжизненным и безэмоциональным, но старик всё равно понял, о чём он.
— А почему нет? Мёртвых вернуть к жизни практически невозможно, а вот деньги заработать ещё раз — сколько угодно. А если ты после составления договора на передачу шахт нас убьёшь, то всем станет понятно, что ты замешан в нашей смерти и их отберут обратно, а твоя драгоценная Адель останется без денег. Поверь, я сделаю так, чтоб об этом узнали. А пока мы живы, всё будет в порядке. Так что мы подстрахованы.