— Нет, — сказала она, вернув планшет Эрну.
— Ты уверена? — спросил Эрн, прекрасно понимая, что вопрос останется без ответа. После минутного молчания он провел рукой по своим густым седым волосам и кашлянул, чтобы говорить чисто. Однако хрипы, доносящиеся из глубины его горла, не исчезли вместе с кашлем.
— Смотри. Расмус собрал всю информацию о Марии Копонен, — заметил Эрн, протягивая Джессике распечатку. Биографические данные погибшей женщины, все основные сведения о ее прерванной жизни. Джессика взяла лист бумаги и начала просматривать его, строчку за строчкой.
— Возраст: тридцать семь лет… Образование: кандидат фармацевтических наук… Профессия: вице-президент, разработка продуктов, Neurofarm Inc…
— Не знаю, есть ли здесь что-нибудь полезное.
— Это еще предстоит выяснить, — сказала Джессика, складывая листок и пряча его в карман. Дорогу перебежал белый заяц. Может, ей и его допросить?
— Я должен отправиться в Пасилу, чтобы подготовить пресс-релиз, — продолжил Эрн.[2]
— Счастливчик.
— Обстоятельства дела довольно необычны. Мы должны предупредить людей.
— Как же? Не открывайте дверь криминалистам? — проворчала Джессика, поглаживая костяшки пальцев. Эрн издал безрадостный смешок. Черный юмор — это часть работы, и Джессика — мастер доводить его до крайности. Они долго пытались собраться с мыслями.
— Нам нужно расширить расследование. А потом еще и допросят Роджера Копонена, — наконец проговорил Эрн, поднимая стекло. — Я со всем этим разберусь. Теперь твоя задача — выяснить, что, черт возьми, произошло в том доме. Похоже, с соседями уже разговаривают. Может быть, кто-то из них что-нибудь видел.
— Хорошо. — Джессика открыла пассажирскую дверь. — Постарайтесь обойтись без сердечного приступа, сир Давос.
— Если кто-нибудь и доведет меня, так это ты, Арья.
8
Роджер Копонен сидел за столом, обхватив пальцами пустой стакан, и смотрел на лоб женщины, сидящей напротив него. Соцработница, которая только что вышла, сообщила ему, что будет ждать в соседней комнате, если Роджер захочет обсудить случившееся. Старший инспектор полиции Савонлинны Санна Поркка взяла в руки стеклянный кувшин и налила ему еще воды. Поркка — сорокадвухлетняя одинокая женщина. Она всю жизнь прожила в этом городе Восточной Финляндии, все ее существование вращалось вокруг полицейской работы, охоты, спортивного ориентирования и трех старых финских охотничьих собак.
— Наверное, мне пора вернуться в Хельсинки, — предположил Роджер, не сводя остекленевших глаз с того места, где потолок сливался со стеной.
— Я понимаю ваше желание, — сказала Санна, спокойно откидываясь на спинку стула. — Но сначала нам нужно, чтобы вы подули в алкотестер. Предполагаю, что вы выпили немного алкоголя за ужином…
В голосе Копонена послышалось удивление:
— Вы что, черт побери, издеваетесь?
— Вообще-то мы бы предпочли, чтобы вы провели ночь в Савонлинне, как и планировали.
— Но почему?
— Новость, которую вы только что услышали, стала бы огромным ударом для любого. Вам предстоит долгая поездка в паршивую погоду, да и сегодня вечером в Хельсинки вы ничем не сможете помочь.
— Верно. Полагаю, для этого уже поздновато, — голос Роджера был едва ли громче шепота.
Он слабо улыбнулся, но только одними губами. Остальное его лицо выражало боль. Санна знала, что члены семьи часто ведут себя странно и беспорядочно из-за шока, редко можно вывести что-нибудь полезное из их реакций. Но остекленевшие, неподвижные глаза, бледная кожа и учащенное дыхание указывают на подлинное страдание.
— Его поймали? — спросил Роджер уже более решительно, поднося дрожащими руками стакан с водой к губам. Санна бросила быстрый взгляд на свои записи, чтобы проверить, как много было сказано мужу жертвы. Очевидно, Роджеру Копонену сообщили, что его жена умерла в их доме в Хельсинкском районе Кулосаари и что у полиции есть все основания подозревать, что это было убийство. Затем ее мысли снова сосредоточились на вопросе Копонена.
— Простите, но у вас есть какие-то основания предполагать, что преступник — мужчина? — спросила она, изо всех сил стараясь избежать тона перекрестного допроса. На данный момент у полиции нет оснований предполагать, что Роджер Копонен имел какое-либо отношение к смерти своей жены, но полностью исключить такую возможность станет значительно труднее, если во время допроса будут допущены ошибки. Правда в том, что Поркка не имеет никакого отношения к расследованию, ее единственная задача — следить за знаменитым автором, который только что потерял свою жену. Однако искушение задать ему несколько основных вопросов слишком велико.