Когда все кончилось, публика снова захлопала, и Джессике потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями и присоединиться к аплодисментам. Музыка зазвучала снова. А потом мимо нее к сцене прошел улыбающийся мужчина со скрипкой в руке. Коломбано. Он — солист. Он — звезда шоу.
Джессика закинула ногу на ногу и одернула подол юбки. На душе у нее было светло. Она опустила руки на колени, наблюдая за тем, как красивый мужчина поднимается на сцену, кладет скрипку под подбородок и улыбается публике.
Но прежде всего Коломбано улыбался ей.
21
Старший инспектор Санна Поркка сжала руль, наблюдая гипнотическое зрелище. Пыль, кружившаяся над поверхностью шоссе, танцевала в свете дальних фар ее автомобиля. Он выхватывал из темноты не только сметенный по обеим сторонам дороги снег, но и голые стволы деревьев, скрывающих за собой бесконечную тьму. Они уже час ехали по сильному снегу, но до Хельсинки им еще оставалось ехать больше трех часов, и это без остановок. По телефону ее коллега старший инспектор Миксон подчеркнул, что особой спешки нет. Важно было лишь доставить Копонена в Хельсинки в целости и сохранности, чтобы утром они могли все тщательно обдумать.
Санна бросила взгляд на навигатор на приборной панели. Как только они проедут Юву, она должна будет свернуть на шоссе 5 в сторону Миккели, откуда их путешествие продолжится через Лахти и далее в Хельсинки. Дорога не вольется в скоростную автостраду, пока они не доберутся до Хейнолы. Несмотря на то что никакого движения не наблюдалось, для усталого человека езда по узкому шоссе — это стресс. На пути им встречались только случайные полуприцепы, едущие в противоположном направлении, Санне даже не пришлось никого обгонять.
— Скажите мне, если вам нужно будет остановиться, — предупредила Санна, глядя в зеркало заднего вида. За всю дорогу ни она, ни Копонен не проронили ни слова. Писатель так тихо сидел на заднем сиденье своей «Ауди», что пару раз Санне казалось, будто он заснул. Но Копонен даже не закрыл глаз, все это время его пустой взгляд был устремлен на лес, мелькавший мимо них будто монотонная кинолента. Несколько бутылок ликера размером с большой палец из мини-бара отеля присоединились к нему в поездке.
— Остановиться? — пробормотал Копонен и перевел взгляд на переднее сиденье. Санна почувствовала запах виски в его дыхании.
— Да, если…
— Сейчас половина второго ночи. На кой черт нам останавливаться? — голос Копонена был тих, он потер морщины на лбу.
На мгновение Санна задумалась, не ответить ли ей, но решила не делать этого. Она пыталась быть дружелюбной, этого достаточно. Странно было бы ожидать абсолютно нормального поведения от кого бы то ни было в подобной ситуации. Парень, должно быть, в шоке. Он, вероятно, просто хотел бы вернуться домой, сесть рядом с женой на диван и рассказать ей, какие же все остальные люди безумцы. Но Мария Копонен мертва. И теперь Санна понимала, о чем говорили Копонен и ее коллеги: она взглянула на фото, присланное шефом Миксоном. Застывшая ухмылка на лице женщины отпечаталась на сетчатке глаз Санны. Она могла представить себе ее даже среди снежинок, мерцающих в свете автомобильных фар.
— Простите меня, — вздохнул Копонен. Пробка в его руках треснула, и Санна вынырнула из своих фантазий. Спидометр показывал слегка за сотню — немного выше установленного предела скорости. Хоть шины и были универсальными, погодные условия до такой степени не радовали, что приходилось постоянно ощутимо напрягаться.
— Я не хотел показаться грубым, — продолжил он усталым голосом, затем поднес бутылку к губам. Санна не была уверена, что выпивка — это лучшее для Копонена в этот момент. С другой стороны, это могло бы успокоить его, возможно, даже помочь заснуть. В инструкциях Миксена не было никаких конкретных указаний: нужно было просто завалить Копонена в машину и отвезти в Хельсинки.
— Да ничего, — ответила Санна, быстро оглядываясь через плечо. Взгляд ее был слишком мимолетен, чтобы хорошо разглядеть Копонена в темноте, но выражение его лица показалось ей мирным.
Санна убрала ногу с педали газа. Двигатель, мурлыкающий под капотом «Ауди», сбросил обороты. Ее пальцы огладили тисненую кожу на руле. Великолепная машина. Может быть, когда-нибудь и она сможет купить себе машину, которую хочет, а не ту, которую может себе позволить.
— Мы будем в Хельсинки самое раннее в 4:30, — сказала Санна, засунув подушечку табака под верхнюю губу кончиком языка. Ее пассажир ничего не ответил, но Санна заметила, как он откинул голову на подголовник.