У семьи Сашкиных, то есть у дяди Ромы Сашкина, заканчивался отпуск, и они уже купили билеты, собираясь завтра отправляться на поезде домой. У нас тоже подходило время, но я решил задержаться еще на сутки, уж больно сестренки были в восторге от моря, да и Толик с Олегом там пропадали целые дни.
В общем, когда все было готово – только баня еще строилась, – мы отправили домой телеграмму о готовности принимать охочих до моря отпускников. А что? До окончания бархатного сезона еще месяц, пусть отдыхают. Место есть.
Вот вчера вечером и прибыла первая партия из семьи Рузевых, то есть дяди Якова, его жены и двух их детей. Старшая, Ланна, была моей сверстницей. Младшая дочка Оля – на год старше моих сестренок. С ними прибыла тетя Маша, дочка тети Розы, с маленьким сыном. Она решила отдохнуть и узнать, как устроилась мама. Жаль, ее муж, Кирилл, работник прокуратуры, не смог приехать – работал. Семейству Рузевых была выделена веранда, нас с Амрамом переселили к пацанам в сад, благо раскладушек теперь хватало (сестренки и другие девчата сразу отбили у нас палатку и спали в основном в ней). Ну, а тетя Маша на время отдыха поселилась в комнату к своей маме.
По сообщению от моей мамы, в течение недели должны прибыть еще отдыхающие. Но это уже будет без нас, к этому времени мы вернемся в Киев.
Если кто-то думает, что я был недоволен тем, что мой дом, можно сказать мое убежище, превратилось в санаторий для родственников, которые тратились только на поездку туда – обратно, на сувениры да на «стол», то он ошибается. Наоборот, я был доволен этой ситуацией. Не надо беспокоиться, что с домом что-то случится, за ним есть, кому присмотреть. Да и родственникам угодил, да еще как угодил! В общем, спасение моей жизни того стоило. Пусть отдыхают. Я не жлоб и могу быть благодарным.
Повернув на соседнюю улицу, я на следующем перекрестке свернул к дому, пробегая по склону вниз, мимо нависающих над узкой, мощенной старой брусчаткой улицей, ветвями фруктовых деревьев и виноградников. Улица была не ровной, а в виде зигзага, поэтому забор с калиткой и воротами открылись передо мной за сто пятьдесят метров. При приближении к дому, до которого оставалось метров сто, я увидел стоявший у калитки новенький «газик». Стоял он задом, являя мне запасное колесо на боку, но и за сто метров я определил, что машина принадлежит милиции. Это было легко: цвет, видневшаяся полоса на борту, да и редкая для них люстра-колпак на крыше никуда не девалась. Я остановился, разглядывая машину и улицу. Однако десяток отдыхающих, что поднимались или, наоборот, спускались к пляжу, вели себя как обычно, без особого интереса поглядывая на стоявшую машину.
Вытянув руки, я сделал десяток приседаний, уравнивая дыхание, после чего продолжил бег к дому, размышляя на бегу.
«Машина явно к нам, стоит точно у калитки, и появилась она тут только что, иначе дядя Яков упомянул бы о ней. Да и я слышал звук двигателя, когда бежал по параллельной улице. Интересно, что им надо?»
Подбежав ближе, я заглянул в салон и увидел водителя-сержанта, который оторвался от чтения газеты и с интересом посмотрел на меня. Сержант был мне знаком, я видел его в райотделе милиции. Значит, Анискины были местные. Ладно, нечего тянуть.
Проигнорировав калитку и не обращая на зрителей внимания, я проделал трюк в стиле Джеки Чана, то есть после короткого разбега оттолкнулся ногами от столбушки забора и, не касаясь руками верха, перелетел через него, сделав два горизонтальных оборота вокруг своей оси, и мягко приземлился на ноги, не помяв цветов и никого не зашибив. После чего трусцой, нанося руками удары воображаемому противнику, направился к кабинке душевой. Во время прыжка и бега я успел осмотреть двор и определил, что гостей было четверо. Один – хорошо знакомый мне наш участковый, старший лейтенант Митрохин, еще один – в форме офицера, и двое в штатском. Все они сидели за столом в саду, рядом суетилась тетя Роза, расставляя стаканы и вазочки с вареньем и печеньем.
Мое появление не осталось незамеченным, и если родственники к моим цирковым кульбитам привыкли и особого интереса не проявили, то гости оторвались от чая и с недоумением наблюдали за мной. Подбежав к ведру с ледяной водой, которую должен был по моей просьбе налить дядя Рома, скинул кеды, схватил ведро за дужку и дно и опрокинул на себя, зарычав от восторга.
Мокрая одежда липла к телу, и вода ручьем стекала с меня, однако я, спокойно отряхнувшись, по тропинке направился к гостям. Пришло время узнать причину их появления в моих пенатах.