– На этом он нас и раскусил. А с комитетом вообще темная история, не нужно туда лезть.
– Это точно.
В действительности же никакой министр МООП, естественно, о своеволии сотрудников правопорядка ничего не знал. Однако и ругать сотрудников, пошедших на должностное преступление, сообщив постороннему о жертвах в Ростовской области, не стоило, так как они действительно болели за это дело.
– Мне он показался вполне адекватным. Вопросы задавал нужные, однако вот его поведение… – задумался следователь.
– Ты что, не понял? Играл, грубовато немного, я сперва тоже не сразу сообразил, но играл. Непростой паренек.
– Да, теперь все сходится… Хотя если вспомнить, кто его дед, все встает на свои места. Соколов думать умеет.
– Он с ним не общается, мне так агентура сообщила.
– Надеюсь, твои источники оказались правы и парень уникум.
– Старшина, которого задействовал парень в Москве, мой двоюродный брат. Ему, кстати, за это дело младшего лейтенанта дали и представили к ордену Красной Звезды. Когда отмечали, братишка и проговорился, а дальше я из него все и вытянул. Потом начал пробивать по базам, выяснилось, что он и в Сочи засветился в рапорте судмедэксперта. Сложить два и два было не трудно, я курировал работу по брянскому маньяку, что в Сочи задержали… Может, искупаемся?
– Почему нет? До вылета еще три часа. Машину отпускаем?
– Да, на попутке доберемся, пусть только вещи до камеры хранения в аэропорту добросят.
«До чего же их припекло. Совсем работать не умеют, за последнее хватаются», – сердито подумал я, когда звук мотора уехавшего «газика» стих. К этому времени мы обговорили детали и расстались. Полковник и следователь ушли явно ободренные, а я вот не сказать, что был доволен. Разбалуешь их, так будут постоянно просить, дойдет и до того, что буду бабушек переводить через дорогу. Сядут на шею и ноги свесят.
«Ладно, хоть с этим делом проблем нет, так как я знаю истинного маньяка. Интересно, что бы сказали полковник и следователь, если бы узнали, что маньяк – работник обкома, отвечающий за комсомольское направление? И что именно он вышел к разъяренной толпе во время несанкционированного митинга и пообещал найти убийцу?!» – насмешливо подумал я и отодвинулся, не мешая женщинам накрывать на стол. Подошло время обеда.
– Что случилось? – спросила тетя Роза, ставя передо мной тарелку с окрошкой и заметив мой задумчивый вид. Ну, или намекая на гостей.
– Кажется, я переиграл в школьника. Да и Жавнеровича зря помянул. Кто его знает, где он сейчас, – буркнул я себе под нос, после чего встряхнулся и улыбнулся, беря ложку: – Да черт с ними, теть Роз, все нормально.
Следующие два дня я отдавался отдыху, сидя на море до вечера. Если есть возможность, почему бы не воспользоваться ею, к тому же почему-то отдыхать мне не наскучило. В общем, к вечеру двадцать девятого августа мы садились в поезд Сочи – Киев. Билеты были заранее куплены Амрамом. Он оставался еще на недельку, благо свободен был до середины сентября. Работал Амрам водителем на грузовой машине в заготконторе и отпуск себе выбил без проблем.
Ни сестренки, ни Толик не были в восторге от того, что мы отбывали домой, пришлось иронично пообещать им, что все следующее лето они проведут тут. Детишки не сообразили, что правнуков и правнучек у прабабушки Серафимы много, и наверняка все родственники отправят к бабушке на море своих детей на все лето. Хотя вряд ли это расстроит Толика или сестренок, наверняка еще наоборот обрадует. Не одним отдыхать, есть, с кем побегать и покупаться.
Тот же Толик только благодаря Олегу научился ездить на мотоцикле. Для гонок времени маловато, но он уже уверенно держался в седле. Да и сестричкам это пошло на пользу, так как они за время отдыха умудрились научиться плавать. Правда, по-собачьи и метра на три, но ведь научились же.
Сама поездка прошла как-то незаметно. Я покормил детей, потом уложил их спать и также прикорнул. Проснулся от стука проводницы в дверь с сообщением, что поезд через двадцать минут подойдет к вокзалу Киева. Вот и весь путь.
Дальше умывание недовольных сестер, Толик с таким же видом сходил сам, быстрый завтрак и еще в утренней темноте высадка на перрон. Там нас уже встречали, хотя я и просил этого не делать. Не маленькие, сами доберемся до дома.
В общем, комитет по встрече состоял из мамы, бабушки с дедушкой и родной младшей сестры мамы Серафимы, названной в честь прабабушки. У нас в семье, кстати говоря, было четыре Серафимы.