Джо сглотнула. Мужчина поднял свой взгляд на середине ее фразы и его глаза пылали тем серебром, которое она замечала ранее. Она подумала, что это должно быть то, что сделал нанос для ночного видения, но не стала спрашивать. Голод в его глазах заставил ее поерзать на своем стуле, и мурашки поползли по ее коже. Джо была уверена, что ее соски внезапно встали; как собака, истекающая слюнками при виде еды, ее тело отвечало на его взгляд.
— Ты не можешь читать меня, — сказала она резко.
Николас замер, его глаза потеряли свой серебристый отлив и стали настороженными.
— Что заставляет тебя так думать?
— О, я не знаю, — протянула Джо. — Может быть, то, что ты сказал, «я не могу прочитать тебя» прошлой ночью с недоумением, после попытки отправить меня домой.
— Я надеялся, что ты не поймешь, — пробормотал он, несчастно откинувшись на спинку своего стула.
Джо моргнула.
— Позвольте мне подвести итоги. Ты не можешь читать меня, и твой аппетит к еде и, я бы сказала, — добавила она сухо, — к сексу вернулся?
— Да, но…
— И для тебя это признаки нахождения спутницы жизни. Да?
— Да, но…
— Также согласно тебе, — продолжала она, — пожизненные спутники редки и как оазис в пустыне?
— Да, но…
— Но ты не хочешь меня, — закончила за него горестно Джо, а потом спросила: — Почему? Ты гей? Потому что я должна сказать, если ты гей, ты очень хорошо имитировал сегодня, здесь гетеросексуального парня.
— Я не гей, — заверил ее со вздохом Николас.
— И все же ты не хочешь меня… меня, своего спутника жизни, — сказала она с наигранным хорошим настроением. — Странно, да?
— Это не значит, что я не хочу тебя, Джо, — сказал он, а затем выругался от досады и сказал: — Иисус, все, о чем я могу думать это о тебе. Я почти переохладился, принимая холодный душ, потом почти сварился, чтобы согреться, и я все еще не могу думать ни о чем, кроме тебя. Ты голая, полуголая, или даже не голая, но в коротенькой юбке, чтобы я мог потянуть ее вверх, чтобы похоронить себя в тебе.
Джо моргнула, когда этот образ появился у нее в голове. Она обычно не носит юбки, но у нее была одна или две для особых случаев, и есть одна маленькая черная кожаная, которая бы идеально подошла бы для того, что он обрисовал. Если бы она была так одета прошлой ночью, подозревала Джо, Николас потянул бы ее вверх, и они добрались бы гораздо дальше, чем поцелуи и ласки, прежде чем их прервали мужские голоса в гараже.
Блин, Джо поняла с тревогой, всего лишь пару его слов делали ее горячей, снова и снова. Вздыхая, она сказала:
— Так в чем проблема? Ты хочешь меня, я хочу тебя… — Джо замолчала и нахмурилась, продолжив: — Конечно, я не говорю здесь о браке. Мы должны узнать друг друга лучше, и я очень занята. Но я была бы не прочь случайного ужина или фильма с последующим реально горячим сексом.
— Джо, — тихо сказал Николас, и перегнулся через стол, вытянув руку.
Она вложила свою руку в его и почувствовала, как дрожат от волнения ее руки, затем дрожь распространилась по ее телу, когда его пальцы сжали ее руку. Черт, ей стало плохо, призналась Джо, а потом заметила, как Николас напрягся, сглотнул, закрыл глаза, и заподозрила, что у него была аналогичная реакция. Им обоим было плохо, и, на самом деле, достаточно для них говоров, они должны перенести эту дискуссию на кровать, и поговорить своими телами, подумала она, пока он медленно, мягко гладил своим большим пальцем по тыльной стороне ее руки. Николас резко отпустил ее и сел.
— Я хочу тебя, — признался он мрачно, и его глаза снова засветились серебром.
Джо подозревала, что это что-то говорило о нем. Как встроенное кольцо настроения; когда его глаза были небесно-голубые, он был спокоен. Расплавленное серебро — он горячий и возбужденный. Что прекрасно соответствовало ее настроению, она чувствовала себя довольно горячей и взволнованной.
— Но я не могу заявить на тебя права, — добавил твердо Николас.
— Заявить на меня права? — переспросила она непонимающе, а потом засмеялась. — Ты говоришь так, будто я потерянный багаж, Николас. Никто не может заявить на меня права. У меня есть свобода воли.
Когда Николас посмотрел вверх, он выглядел несчастным и печальным, и просто покачал головой, Джо закатила глаза. Она должна была понять, что это какие-то заморочки вампиров, которые она не понимала, но она была не в настроении, ее тело все еще покалывало от простого соприкосновение их рук, не говоря уже о воспоминаниях о том, что они делали ранее.
Встав, Джо обошла вокруг стола и опустилась на его колени. Она скользнула руками вокруг его плеч и сказала:
— К счастью для тебя, я свободна и горю от желания.
— Джо, — сказал он печально, но она не хотела слышать его, и закрыла ему рот своим. Николас держал свой рот закрытым и протянул к ней руки, вероятно, чтобы оттолкнуть ее, но в тот момент, когда она высунув свой язык, пробежала им по его губам, он замер.
Джо улыбнулась, а затем скользнула губами к его уху и прикусила мочку, прежде чем прошептать:
— Я безумно желаю тебя.
Николас резко вздохнул, а потом, как будто что-то надломилось. Внезапно его голова дернулась так, чтобы его губы могли захватить ее, и он встал на ноги с ней на руках. Одним быстрым шагом он упал с ней на кровать, а потом зазвонил телефон.
— Проигнорируй его, — зарычал Николас, наклоняясь, чтобы вытащить из ее джинсов позаимствованную у него футболку и поднять ее вверх, чтобы открыть ее грудь.
Джо вздрогнула, когда он наклонил голову, чтобы всосать один ее сосок в рот, а потом нахмурилась с раздражением, когда телефон зазвонил снова. Она никогда не могла проигнорировать звонящий телефон. Это может быть что-то важное. Ругаясь под нос, Джо протянула руку, чтобы схватить телефон и потянула его к уху, выдохнув:
— Алло? — поскольку Николас обратил свое внимание на другой ее сосок, посылая волну возбуждения через нее.
— Миссис Смит? Это стойка регистрации. Здесь доставка пиццы для вас.
— О… ну… да, — застонала Джо, когда Николас положил свою руку ей между ног. Качая головой, она протянула руку вниз, чтобы отодвинуть его руку подальше, и откашлялась, прежде чем бормотать: — Хорошо. Пошлите его… — она прервалась на вздохе, когда Николас слегка ущипнул губами ее сосок. К счастью, официозно звучащая женщина на другом конце все поняла.
— Мне очень жаль, мэм. Мы не позволяем никому без ключей от комнаты подниматься в ночное время.
— Что? — спросила непонимающе Джо, схватив Николаса за руку, когда тот начал снимать с нее джинсы. Он сразу же остановился и поднялся с кровати, чтобы сорвать с себя футболку.
Джо смотрела на него, поедая глазами его широкою грудь, в пол уха слушая, что администратор объяснял:
— Это вопрос безопасности, мэм. У нас были кое-какие проблемы с людьми, врывающимися в комнаты и грабящими гостей, пока они отсутствовали, поэтому мы больше не позволяем никому, кто не остановился здесь подниматься, если только Гость не приходит, чтобы забрать их.
— Верно, — выдохнула она, когда футболка слетела, и Николас взялся за свой пояс.
— Курьер будет здесь, у стойки регистрации, ждать Вас.
— Верно, — повторила Джо и повесила трубку вслепую. Она была слишком занята, наблюдая, как Николас расстегивал его джинсы и спускал их вниз. Она села до того, как он вышел из них и рванула с кровати, едва избежав быть придавленной его телом, когда он упал животом на кровать.
Перевернувшись, он зарычал:
— Твоя очередь. Разденься для меня.
Джо почувствовала, как жар растекся внизу ее живота при желании в его глазах, но покачала головой.
— Как только вернусь.
— Что? — Николас сел от удивления, когда она направилась к двери. Он был на ногах и словил ее руку, прежде чем она смогла полностью открыть дверь. — Куда ты идешь? Кто говорил по телефону?