— Вылезай, Джо! — кричал Брикер, держа собаку. — Убирайся оттуда!
Джо молча смотрела на него, наблюдая как Чарли пытается выбраться из его захвата. Брикер не причинял немецкой овчарке боли, но он и не позволял ему вырваться. Скрипнув зубами, она рывком стала закрывать дверь, услышав, как Брикер закричал:
— Черт побери, Джо, он отступник. Убирайся оттуда!
Дверь захлопнулась, и Джо ненадолго откинула на нее голову, закрыв глаза. Она знала, что Чарли будет в безопасности с Брикером. Он, наверное, отвезет его в дом и сам присмотрит за ним, но она чувствовала, как будто бросила ребенка. Она также внезапно подвергла сомнению свое решение остаться с Николасом. Она прислушалась к своим инстинктам, но слова Брикера звенели в ее ушах, заставили ее призадуматься. Джо, он отступник. Убирайся оттуда! Беспокойство и расстройство на лице Брикера, когда он орал, прибавили больше веса его словам, чем ей понравилось, и вдруг у нее зародились сомнения, которых раньше не было.
— Держись за что-нибудь, Джо, — приказал Николас, и она вокруг быстро осмотрелась, а затем упала на пол, когда фургон неожиданно резко повернул. Джо проползла к ящикам в задней части фургона, ударяясь об колесо. Она пыталась схватиться за него и удержаться, но оно было гладким, и у него не за что было хвататься, в следующий момент она скатилась и врезалась в задние двери, когда фургон вырулил из гаража и повернул на улицу.
— С тобой все в порядке? — позвал с беспокойством Николас.
Джо поморщилась, но подняла глаза, он всматривался назад с тревогой.
— Следи за дорогой, — пробормотала она и поползла на руках и коленях к передней части фургона. Сомнения или нет, она сейчас была здесь. Кроме того, несмотря ни на что, она почему-то доверяла этому человеку.
— С Чарли все будет хорошо. Они позаботятся о нем, — сказал спокойно Николас, когда она пробралась мимо коробки из-под пиццы на пассажирское сиденье.
— Я знаю, — устало сказала Джо, вытаскивая ремень и застегивая себя. Она закрыла глаза и откинулась в своем кресле. — Брикер сказал, что ты отступник.
— Да.
Она открыла глаза и посмотрела на него, но его лицо ничего не выражало, как и его голос. — Что это точно значит?
Николас заколебался, а потом вздохнул.
— Может быть, я должен отвезти тебя в дом боевиков. Ты будешь с Чарли, и они смогут объяснить тебе все.
— Ты честно думаешь, что они хоть что-нибудь мне расскажут? Из всего, что я узнала, они, скорее всего, сотрут мою память, верно?
Николас промолчал, а потом вздохнул и сказал:
— Может быть, это и к лучшему.
— Что? — спросила она с изумлением, а затем зло спросила, — Это бессмертный вариант БАМ-БАХ-спасибо-мадам-за-трах? Показать мне самый лучший секс, а потом спихнуть меня своим приятелям, так чтобы они смогли стереть все это из моей памяти?
— Они не мои приятели… больше, — добавил он устало. — И я никогда не должен был… — Николас резко замолчал, сглотнул, и сказал: — Мне нечего предложить тебе, кроме жизни в бегах, Джо. Я не могу даже снять дешевый мотель на ночью. Я потратил последние деньги, которые имел под рукой, на этот и курицу. Мне некуда взять тебя и я не могу…
— У меня есть место, куда мы можем поехать, — Джо спокойно прервала. — Квартира Сэм.
Когда он резко взглянул на нее, она пожала плечами и сказала:
— Это ее старая квартира. Сэм переехала к Мортимеру, но не смогла прервать договор аренды. Она полностью меблирована, и я продолжаю говорить Сэм, что она должна сдать ее, но она не хочет расставаться с ней… что для нас сейчас хорошо. У меня есть ключ. Это бесплатно и у нас есть пицца, — указала Джо. — Мы можем остаться там сегодня вечером и поговорить. Ты сможешь объяснить, что такое отступник, и почему ты один из них, и тогда я решу, стоит ли позволить тебе бросить меня на силовиков или нет.
Николай молчал, обдумывая предложение, а затем спросил:
— Какой адрес?
Глава 12
— Я думал, ты сказала, что у тебя есть ключ? — спросил мрачно Николас, его настороженный взгляд скользнул от закрытой двери, по коридору и опять к квартире Сэм.
— Я говорила. — Джо даже не оторвала взгляд от замка, перед которым она стояла на коленях. — У меня дома. Единственное, что у меня было в кармане, когда мы так поспешно уезжали, мой бумажник. Не волнуйся, я справлюсь.
Николас покачал головой, продолжая наблюдать за другими дверями, думая, что он должен был оставить ее в отеле, чтобы Брикер поймал ее, либо, в случае неудачи, он должен был отвезти ее прямо в дом силовиков.
— Хорошо, что у тебя в фургоне были все эти инструменты. Для чего ты их используешь? — спросила Джо, пока возилась с замком.
— Для разного, — пробормотал он, и она остановилась, чтобы взглянуть на него, одна бровь у нее была выгнута. Николас лишь пожал плечами. Он мог бы сказать ей, что еще не использовал их ни для чего. Все они были новыми, купленными утром, на смену тех инструментов, которые он потерял со своим старым фургоном, но зачем?
— Для разного, ха? — спросила сухо Джо, а потом снова повернулась к тому, что она делала, сказав, — Это должно быть довольно техническое разное, чтобы иметь все эти крошечные отвертки и… Готово, — прервала она сама себя счастливо, когда прозвучал щелчок. Собрав и положив на место все одолженные инструменты, она выпрямилась и открыла дверь.
Николас последовал за ней внутрь с облегчением, рассматривая все вокруг, когда она щелкнула выключателем на стене, и свет загорелся на потолке. Его глаза расширились, когда он увидел, что квартира еще полностью меблирована. Сэм еще не вывезла ничего; даже безделушки и фотографии все еще украшали это место. Обстановка была современной, цвета приглушенные и успокаивающие.
— Пицца, наверное, уже холодная, — сказала Джо, обернувшись в комнату из коридора. — Хотя, у Сэм есть микроволновая печь.
Николас хмыкнул и последовал за ней, оказавшись в кухни. Его взгляд прошелся по чистым белым шкафам и технике из нержавеющей стали и вернулся обратно к Джо, когда она пересекла комнату, отходя подальше от него.
— Смотри, у нас даже есть вино, — сказала она радостно, и он проследил за ее жестом к винной стойке на прилавке, внутри нее было полдюжины бутылок: — С пиццей лучше содовая, но нищим выбирать не приходится, верно? — добавила Джо
Николас оглянулся на Джо, она открыла дверцу шкафа и достала пару тарелок. Ее голос звучал тревожно; хорошее настроение, которое она показывала, было ложным. Он пересек комнату, положил пиццу на прилавок, а потом обнял ее сзади. Джо сразу напряглась, и он поцеловал ее в щеку и начал убирать руки, говоря печально:
— Ты теперь боишься меня.
— Нет. — Джо поставила тарелки, которые взяла, и поймала его руки, удержав их на месте. Она сначала заколебалась, но потом вздохнула и серьезно заверила его, — Я не тебя боюсь, Николас. Я больше боюсь того, что ты должен мне сказать.
Он оставался неподвижным еще минуту, сожаление прошло через него. Она имела полное право бояться того, что он должен был сказать ей. Как только Джо узнает, что он сделал, она не только будет бояться его, ее, без сомнения, будет тошнить только от одного его вида. От этой мысли было больно, и Николас коротко сжал Джо в объятьях, держа ее, пока он еще мог. Он собирался повернуть и поцеловать, когда странный запах достиг его носа, он заставил его нахмуриться и деликатно фыркнуть.
— Что? — спросила Джо и откинула голову назад, чтобы посмотреть на него.
Николай поднял голову, останавливаясь, когда заметил глянцевый блеск на ее волосах. Оторвав одну руку от ее талии, он провел рукой по ее собранным волосам, его пальцы стали жирными. Подняв руку, он понюхал маслянистую жидкость, а потом взглянул на ее лицо, его брови поднялись, когда он увидел это же на ее щеке.