– Я их убью, если они тебя обманут. Убью!
– Все будет в порядке, сынок! – Мария Федоровна улыбнулась и ласково потрепала русые, почти седые волосы сына. – Убивец, тоже мне! Ты и охотиться-то не можешь, я помню, как ты курицу отказался зарезать, что нам баба Маша из деревни привезла, а туда же! Убью! Молчал бы уж, вояка! Скоро будем на природе, деревенское молочко пить, а потом повезу тебя в Израиль, в жаркую страну, где живут врачи-волшебники. Они полечат тебе ножки, и ты снова побежишь по дорожке! Как зайчик!
– Они правда волшебники? – напряженно спросил Сергар. – Лечат колдовством?
Мария Федоровна удивленно подняла брови и заглянула в лицо сыну:
– Ты что?! Серьезно?! Вот ты чудак! Все в колдунов веришь?!
Она широко улыбнулась и снова пригладила волосы сыну.
– Это просто так говорится: «кудесники», «колдуны»! Просто отличные врачи, а еще у них очень хорошее оборудование. Очень хорошие врачи. Ухаживают, лечат. Стоит это все дорого – для иностранцев, но зато результаты правда колдовские. Я уверена – ты будешь ходить! У нас пошла белая полоса! Ты очнулся, ожил, и теперь все будет хорошо!
Остаток дня прошел в суете. Риелторы появились через час, с молодой элегантной женщиной, представившейся нотариусом Ольгой Петровной Загорулько. Она показала свои документы, подтверждающие ее полномочия, Мария Федоровна прочитала договор, в котором все было прописано так, как надо, как договорились.
Коттедж, предназначенный в обмен, состоял из четырех комнат и кухни, располагался на окраине Марьино возле соснового бора. Участок двадцать соток, баня, сарай – все, как надо. Адрес проверили по кадастровому номеру, все было чисто, документы в порядке. Мария Федоровна долго проверяла каждую строчку, искала подвох. Алексей Борисович заметно изнывал, пока она читала текст договора, вытирал пот со лба и, когда хозяйка квартиры закончила, облегченно вздохнул:
– Все?! Ну, наконец-то! Говорю вам – вы не первые и не последние! Чего бояться? Все в порядке!
Наконец, деньги были переданы, документы подписаны, и вся компания удалилась, оставив хозяев квартиры в покое. Оставшуюся сумму договорились перечислить на зарплатную карту Марии Федоровны в течение недели. На столе лежали триста тысяч рублей, которые были пересчитаны, проверены на свет и даже на запах. Мало ли что бывает?! Говорят, и в банкоматах фальшивые подсовывают!
Все было как нельзя лучше.
Мария Федоровна сбегала в магазин, принесла бутылку шампанского, баночку красной икры, колбасы, каких-то вкусностей в прозрачных пластиковых коробочках, и накрыла стол.
– Давай по бокалу шампанского! Гулять так гулять! – Мария Федоровна протянула руку и коснулась своим бокалом бокала сына. – Выпьем за то, чтобы все у нас было хорошо! Чтобы ты снова встал на ноги, чтобы у нас в новом доме всегда был достаток, чтобы… чтобы… в общем, давай-ка выпьем!
Сергар часто пил. Бывало – напивался до беспамятства. Но ему нужно было очень много выпить, чтобы свалиться с ног. А сейчас после первого бокала у него зашумело в голове, комната поплыла, будто он только что выпил два литра крепкого Кермского.
Мария Федоровна была весела, оживлена, смеялась, рассказывала что-то из жизни Олега, не глядя на то, как он реагирует. А он реагировал – никак. Комната вертелась, кружилась, его слегка подташнивало и дважды едва не вырвало. Наконец, заметив, что сын, мягко говоря, слегка не в себе, Мария Федоровна откатила его к кровати, не без труда перевалила на постель – он потяжелел за эти две недели – и через пять минут Сергар уже спал без сновидений.
Мария Федоровна, как обычно, легла в зале, на диване. Сегодня она даже не разобрала постель, легла прямо в одежде. Этот день был хорошим, впереди – только радость! С улыбкой на лице Мария Федоровна уснула, и последней мыслью было: «Надо срочно сделать загранпаспорта, иначе как ехать на лечение?!»
Она не собиралась вставать рано. Черт с ним, с этим тротуаром, черт с ней, с управляющей компанией – бросить им заявление и уйти. Все равно скоро уезжать, так что… Устала. От всего устала. Наконец-то хоть какой-то просвет!
Не дали поспать. Пронзительный, тревожный звонок – спозаранок, в шесть утра. Встрепенулась, протерла глаза – кто еще может быть в такую рань? Надела шлепанцы и побрела к двери, на ходу поправляя волосы, недоумевая и совсем ничего не соображая спросонок. Все-таки полбутылки шампанского для нее много. Давно не пробовала вина. Честно сказать – боялась пить. Знала, как это легко – утопить проблемы в стакане. Утопить всю свою жизнь. Стоит только начать.