— Что ты хочешь, чтобы я ответил? — Хантер развел руками. — Ты хочешь, чтобы я рассказал тебе красивую чертову историю, Адриана, а? Ты хочешь от меня грандиозного заявления о том, что я не выстрелил, потому что до сих пор люблю тебя? Так?
— Нет, — я покачала головой. — Я хочу правду, Хантер. Это не так много. Если, конечно, ты в состоянии быть честным.
— Думаешь, я не способен на это?
Я сглотнула.
— Ведь не думаешь. Правда?
Я снова покачала головой, но на этот раз быстрее.
— Нет, — подтвердила я. — Не думаю. Считаю, что ты способен на многое, но честность не входит в это число.
— И почему? Потому что Понтарелли тебе так сказали?
Я резко взглянула на него.
— Понтарелли не делали ничего, кроме того что защищали меня на протяжении последних десяти лет. Мое мнение основано на информации, что они предоставили, но не определяется ими.
— Информации, да, — он горько рассмеялся. — И что они тебе рассказали, а?
— Они рассказали про контрабандиста! И про парня, который работал на две семьи, — я обхватила себя руками. Это заставило почувствовать себя лучше… Более защищенной. — Они рассказали, как ты переломал каждую кость в теле той крысы. Как ты держал контрабандиста и заставлял смотреть, как его жену насиловали трое мужчин снова и снова.
— Конечно, рассказали, — он снова рассмеялся, но на сей раз резко прекратил. — Но сказали ли они, почему его дочь сбежала с ребенком? Потому что Я предупредил ее, что Энцио пошлет своих людей, чтобы наказать ее отца. Она не пострадала вместе со своим маленьким ребенком благодаря мне.
Я не ответила.
— Не думаю, что сказали.
— А что насчет крысы? — спросила, снова встретившись с ним взглядом.
Он пожал плечами и сказал лишь:
— La famiglia é tutto.
Семья — это все. И был прав. Семья была всем, особенно в мафии. Верность или смерть. Кровь не лжет. Вступив однажды, не сможешь уйти.
Нет, не правда. Был один выход, и это смерть. Все просто.
Должна ли я осуждать его за то, о чем он рассказывал? За то, что было необходимым, чтобы защитить семью? Мою семью?
Потому что вот, что это было. Моя семья. Кровь Романо — моя. В венах же моего отца не течет ни капли. Он был чертовым мошенником.
— Ты собираешься убить меня?
Хантер отвернулся от меня, и я осела на песок. Прижала колени к груди и смотрела между ними. Солнце скрылось за горизонтом, и сумерки опускались все быстрее и быстрее. Мне было все равно. Я радовалась темноте.
Можно многое спрятать в темноте, но эмоции хотелось скрыть сильнее всего.
— Я не хочу убивать тебя, — наконец ответил Хантер несколько минут спустя.
— Это не ответ на мой вопрос. — Я наклонилась и взяла в ладонь горсть песка, наблюдая, как он убегает сквозь пальцы. — Я хочу знать, собираешься ли ты убивать меня. А не хочешь или нет.
Он тяжело вздохнул, подошел и присел рядом. Его стальные глаза проникали вглубь меня, он открыл рот, но затем снова закрыл и отвел взгляд.
Это тоже не ответ на вопрос.
Возникло чувство, что было плохой идеей давить на него с ответом. Я могла бы. Могла встать и потребовать, чтобы он сказал. Я могу приказать ему, и, действительно… он должен это сделать. Он знает, что кровь мафии течет по моим венам, а не в отце.
Но я не стану. Никогда не смогу использовать это против него, даже если сейчас он представлял собой самую большую опасность в моей жизни.
Я слабела, когда дело касалось Карло «Хантера» Россо.
Я бы хотела быть сильной. Мечтала быть такой же холодной, каким иногда казался он, но просто не могла. Не с ним.
— Нет, — слово слетело с его губ так тихо, что едва расслышала его. — Нет, Адриана. Не думаю, что смогу убить тебя.
— И что тогда? — спросила я так же тихо, поворачиваясь к нему. Я, наконец, отпустила колени и вытянула ноги перед собой. — Что ты будешь делать, когда он выяснит, что я жива?
— Думаю, я приму свою участь, — теперь он смотрел на меня, и его взгляд был полностью открыт. Было так темно, что я не видела его лица, но глаза? Я видела их просто отлично.
— Это кажется бессмысленным. Он всего лишь пришлет другого за мной.
Он протянул ко мне руку, и я задержала дыхание, но он опустил ее. Нет. Схватила его ладонь и протянула ее на прежнее место, его губы дернулись. Я отпустила его пальцы.
Хантер потянулся и дотронулся до моей щеки. Большим пальцем погладил кожу.
— Ты не умрешь от моей руки, Principessa. Lo prometto.
Я обещаю.
Я накрыла его руку своей и метнула взгляд в сторону, затем набрала в грудь побольше воздуха.
— Тогда ты защитишь меня?
— Con la mia vita, — не моргая, ответил он. — Ценой своей жизни.
Я села на колени, повернувшись лицом к нему.
— Мой отец больше не может оставаться на своем месте.
— Что ты имеешь в виду? — рука Хантера соскользнула с моего лица, захватив мою, и крепко сжала пальцы.
— Семья — моя, Хантер. Ты это знаешь так же хорошо, как и я, — убрала волосы за ухо, удерживая его взгляд. — И я хочу ее.
— Ты хочешь свергнуть своего отца?
Я кивнула. Да. Это то, чего бы мне хотелось. Я мечтала об этом уже очень давно. Это был наилучший шанс, который могла получить.
— Я пообещала себе, когда уходила, что однажды он заплатит за свои грехи. Заплатит за то, что продал меня и заставил покинуть свой дом. — Заставил покинуть тебя. — Не знаю, получу ли когда-нибудь второй шанс. — И я отказываюсь позволять тебе умереть ради меня.
— Ты осознаешь, что это почти нереально? — Его большой палец заскользил по моей руке. — Ты, скорее всего, погибнешь еще до того, как сможешь оказаться рядом с ним. С тех пор как ты уехала… Он владеет большей частью Хэмптона, Адриана. Расширил бизнес значительнее, чем ты можешь себе представить, и замешан практически в каждом преступлении, о котором ты слышала. Вероятно, о некоторых ты и не знаешь. Без Александрии он вывел семью на совершенно другой уровень.
— Звучит не очень хорошо, — пробормотала я.
— Зависит от того, что для тебя является хорошим, — усмехнулся Хантер. — Но нет… Серьезно. Он сделал свою семью крайне жестокой. Поэтому и случилось то, что произошло с Энрико Джордано. Энцио потребовал, чтобы мы оставили послание остальным, как внутри, так и за пределами семьи. Он хотел, чтобы каждый знал, что нас нельзя предавать. Ты говоришь — тебя пытают.
— Похоже, он наслаждается ролью короля.
— Ты имеешь в виду Бога. Он практически правит Нью-Йорком. Все NYPD18 у него в кармане.
Похоже на правду. Мама всегда пыталась их очаровать, но, предполагаю, отец избрал совершенно другую тактику. Не могу представить его лебезящим перед копами. Приставить пистолет к их головам? К головам их жен? Детей? Запросто. Умаслить их? Не думаю.
— Пока что, — произнесла я тихо, садясь на попу. Я отпустила руку Хантера и посмотрела вдоль пляжа. На данный момент отец был Богом.
К несчастью для него, не все верили в Бога.
И уверена, я была одной из тех, кто считал так же.