Нам с нею пока что не суждено стать хорошими друзьями.
Я резко открыла глаза и осмотрелась. Уверена, что случайно, но посмотрела налево. Дальше по коридору мелькнуло дуло пистолета.
Проснулся инстинкт.
Я извернулась.
И выстрелила.
Пуля рассекла воздух, несясь как сумасшедшая, и вонзилась в живот парня, нацелившегося на меня.
Тот упал на пол как подкошенный.
В ушах зазвенело от выстрела. Окончательность того, как упало тело человека, потрясло меня, но я отбросила эмоции и позволила Хантеру провести меня через дом, спрятав лицо меж его лопатками.
Я только что убила человека.
Я не могла думать об этом.
Это хорошо не закончится. Ни для кого. Я не хочу так думать.
Меня затолкали в комнату, и дверь быстро захлопнулась за спиной. Хантер заскочил внутрь за секунду до того, как пуля врезалась в дерево, и схватил меня. Он толкнул меня на пол и в сторону. Я чуть не ударилась головой об угол стола, выронив пистолет, но в последнюю секунду смогла избежать удара.
Нащупав пушку, я выглянула из-за стола, и одновременно грохнули два выстрела. Хантер упал на бок, я зажала рот рукой.
С губ сорвался вопль, заглушаемый ладонью.
Он подтянулся и несколько раз выстрелил.
Раздалось эхо от падения тел.
— У вас десять секунд, чтобы показать свои гребаные ублюдочные лица, прежде чем я выйду и заберу никчемную жизнь каждого из вас, — взревел он, поднимаясь в полный рост.
Никто не пошевелился. Никто не вошел в комнату. Никто не произнес ни слова.
Как будто все ушли.
Я не знала, так ли это.
Секунды тянулись с мучительной медлительностью. Каждая казалась вечностью.
— Ты в порядке? — прошептал Хантер, оглядывая меня. Он протянул мне руку. — Ты не ранена?
Я поднялась на ноги и обхватила его пальцы, а потом покачала головой.
— Нет. Все нормально. Меня не задели.
— Хорошо, — он держал ладонь слишком долго, мои щеки слегка покраснели.
Я отступила назад и отдернула руку. Холодок, пробежавший по коже, заставил потереть ладони, пока оглядывала комнату.
Роскошная. Только так я и смогла бы ее описать. Деревянные полки, развешенные по стенам, на которых стояли лишь разные фотографии в рамках и книги, были из самого темного красного дерева, какое я когда-либо видела. Не была уверена, видела ли раньше настолько искусно сделанную мебель. И я абсолютно уверена, что не впервые здесь, потому что узнала эту комнату.
Я подошла к одной из полок и схватила фотографию. Взгляд упал на улыбающееся лицо матери, и сердце сжалось. Она крепко обнимала меня, ее черные волосы падали на плечи, а я тянулась к ней с самой широкой и довольной улыбкой на лице. Отец стоял за нами, его темные глаза сияли, и он был таким же счастливым, как мы.
Я с трудом сглотнула. Вспомнила день, когда сделали снимок, прямо перед праздником в честь моего восьмого дня рождения.
Перед тем как все пошло наперекосяк.
Я поставила фотографию на место и двинулась посмотреть остальные. Кожей ощущала, как взгляд Хантера прожигал дыру в моей спине. Живот скручивало каждый раз, как я проходила мимо фотографий. Каждая из них была нашей, где мы были втроем. Лишь на некоторых из них я была одна, младенцем или совсем маленькой, а на остальных видела улыбающуюся маму, что причиняло ужасную боль.
Я забыла, как выглядит ее улыбка.
— Она была красивой.
Я застыла, когда в комнате раздался резкий сухой голос моего отца.
— Внутри и снаружи.
— И ты тоже была.
— Все еще. И я убеждена, что это у меня не от тебя, — развернулась на каблуках, и как только взгляд упал на него, все внутренности закружило в тошнотворном вихре.
Он постарел. Очень. Линии, прочертившие кожу в уголках глаз, были резкими, а те, что собирались вокруг рта, делали его изгиб еще более пугающим, чем только возможно. Его темные глаза и волосы были такими же, какими я их помнила, за исключением холодного взгляда, которого никогда не замечала, будучи ребенком.
Бездушные.
Его глаза были бездушными.
— Ничего из внутренней красоты, — медленно произнес он, его оружие направилось на Хантера.
Я взглянула на него. Он стоял твердо, дуло направлено на Энцио.
— Можешь опустить пистолет, — сказала я, медленно переводя взгляд между ними. — Уверена, ты сможешь уложить их обоих достаточно быстро, если понадобится.
Исайя усмехнулся, возникая в дверном проеме за спиной у отца.
— Как мило. Охотник спасает свою жертву.
— Как мило. Предательская figa, которая сама выпросила для себя пулю в моем пистолете в тот момент, когда дотронулась до меня, — бросила в ответ.