Он замечает мое состояние.
– Я серьезно. – Он указывает на дверь. – Вы можете идти прямо сейчас.
Я смотрю на дверь, почти ожидая увидеть там вооруженную охрану, готовую меня схватить.
– Если это игра, то я не знаю, как мне поступить. Не понимаю, каких слов вы от меня ждете.
– Простите, доктор Крей. Это, конечно, оказалось то еще приключение.
Я пытаюсь посмотреть на самого себя со стороны. Работая на скорой я постоянно наблюдал людей в состоянии шока. Вот что я сейчас чувствую.
Мой взгляд падает на верхний снимок. На нем нежная, изящная женская ладонь, с кончиков пальцев стекают капли крови. Грязь на ладони перемешалась с кровью несчастной жертвы.
Я раскладываю по столу остальные фотографии и снова разглядываю их одну за другой.
Детектив Гленн сказал, что я заметил на них все, кроме людей.
Теперь я вижу.
Фотографии ее лица нет.
Теперь все приобретает смысл. Я знаю, почему я здесь.
Мне на плечи наваливается невыносимая тяжесть. После длительной паузы я снова встречаюсь взглядом с Гленном. Он напряженно за мной наблюдает.
Я собираюсь с силами и говорю то, чего совсем не хочу говорить:
– Я ее знаю…
Глава 6. Полевые исследования
Детектив Гленн называет имя, наблюдая за мной:
– Джунипер Парсонс.
Я никак не реагирую – и это тоже, как я подозреваю, вполне себе реакция. Я очень боялся, что он назовет кого-то из моих близких – а их не так уж много. Рука на фотографии могла принадлежать одной из немногих женщин, с кем мне довелось работать, или дочери кого-то из знакомых.
Единственная женщина, с которой я недавно имел дело – хотя это громко сказано, – Эллисон. Ее руку я, наверное, узнал бы сразу. Долгими ночами я ласкал ее запястья и переплетал ее пальцы со своими; мы болтали обо всем на свете – от дорожных комедий старины Боба Хоупа до запаха пустыни Гоби.
Если бы на фотографиях была она, мой организм наверняка выдал бы какую-нибудь примитивную физиологическую реакцию: расширение кровеносных сосудов, кожный зуд, спазм в животе.
Я чувствую мимолетное облегчение от того, что не узнаю произнесенного имени. Мимолетное, потому что более высокая эмоция – за которую отвечает социальная часть нашего мозга, основываясь на внутреннем, а не внешнем опыте, – говорит мне, что я должен чувствовать себя виноватым. Как наказанный пес, прячущийся в углу не потому, что знает, что нельзя воровать еду со стола, а потому что сделал что-то неуместное, чего сам не понимает.
Отсутствие у меня реакции не проходит мимо внимания детектива Гленна. Это, конечно, свидетельствует в пользу моей невиновности, но при этом он наверняка лишний раз убедился, что я более отдален от окружающих меня людей, чем это обычно бывает. Теперь я – карикатура на равнодушного ко всему ученого.
С именами у меня беда. Я снова и снова прокручиваю в голове имя «Джунипер». Может, он имел в виду Джун?
Джун не назвать ярким воспоминанием. Она была моей студенткой, в то время когда я шесть лет назад начал преподавать полную рабочую неделю. По возрасту я был не намного старше большинства своих студентов, и мне было нелегко совмещать желание выглядеть профессионалом с потребностью быть принятым своими сверстниками.
Она специализировалась на зоологии и подумывала переключиться на этологию, чтобы изучать животных в среде их обитания. Я учил студентов своему комплексному подходу к пониманию систем. Забудьте привычные имена и условности: придумайте свои собственные. Не всякое животное, обозначенное неким названием, ведет себя привычным образом, если попадает в изменившуюся экосистему. Инуит, живущий охотой на китов, превосходящих массой всех, кого он встречал за всю жизнь, ведет совершенно иной образ жизни, нежели веган из Сан-Франциско, не берущий в рот ничего с жизненным циклом, протекающим вне глубин почвы.
Несколько раз мы разговаривали после занятий. Кажется, я пару раз ходил с ней и другими студентами поесть пиццы. Она не работала у меня в лаборатории, и, насколько я помню, мы никогда не переписывались и не разговаривали по телефону.
– Что с ней случилось?
– Вы ее помните?
– Кажется, да. Она называла себя Джун. Наверное, считала, что Джунипер – это слишком.
– Три дня назад нам позвонила ее мать. Джунипер приехала сюда для каких-то исследований и не выходила на связь. Мы послали патрульного к ней в мотель. Она давно там не показывалась. Все вещи на месте. Не было только машины, но мы нашли ее в автомастерской, ей меняли коробку передач.
Сегодня утром двое туристов наткнулись на тело. Из категории «поиск пропавшего» дело переквалифицировано в «расследование вероятного убийства». Первое, что мы делаем в подобных ситуациях, – определяем круг людей, знавших жертву. Так всплыло ваше имя.