До самого вечера небо оставалось совершенно чистым, но стоило солнцу зайти за горизонт, как, сразу «осмелев», одно, другое, третье… с востока потянулись серые мрачные облака.
«Будет дождь…» — вглядываясь туда, откуда появились «нежданные гости», думал Найл.
Он стоял сейчас на крыше своей резиденции, пытаясь уловить тот момент, когда произойдет обещанное Юсом чудо: все живое в Дельте погрузится в сон. Тогда можно будет отправляться в путь. Конечно, было бы гораздо удобнее идти Найлу и Вайгу, но Иста твердо сказала, что пойдет с ними в любом случаем (ее можно было понять); кроме того, Найл боялся, что они с Вайгом потратят слишком много времени на поиски «светящегося дома». Так продолжал он по привычке называть небоскреб, хотя, похоже, здание больше не оправдывало своего яркого названия, и то одинокое окно, которое Иста показывала Найлу вчера ночью, погасло уже навсегда.
Конечно, если бы оно горело сейчас, на душе было бы гораздо спокойнее; теперь же оставалось только надеяться, что Нит все еще там и что с ним ничего не случиться до того времени, когда они наконец доберутся до «светящегося дома». А случиться могло слишком многое: смертоносцы могли перенести Нита в другое убежище, могли запросто с ним расправиться. Вайг очень боялся, что они, зная о своем предстоящем ночном бессилии, так и сделают, побоявшись оставить опасного пленника живым. Наконец мог не выдержать сам Нит…
Однако Найл, старался не думать о плохом: с него было достаточно гибели Юса. Он старался сейчас, вообще не думать ни о чем, кроме главного.
Поеживаясь от холода (поднимаясь на крышу, Найл предусмотрительно накинул плащ, но как только подгоняемые ветром облака достигли города пауков и пахнуло сыростью, сразу же резко похолодало), Найл вслушивался в затихающий город. В Дельте все было гораздо проще, там все буквально дышало силой — малейшее ее ослабление почувствовалось бы мгновенно — но только не здесь. Если бы возможно было обратиться сейчас к Юсу, он бы, конечно, помог. Но Юс теперь ему не поможет, а больше правитель не доверял никому. Найлу то казалось, что он ничего не почувствовал и ожидаемый им переход уже наступил — тогда его бросало в жар, и в голове появлялся какой-то туман; то, наоборот, становилось совершенно ясно, что все вокруг осталось по-прежнему, и надо продолжать терпеливо ждать.
На улицах становилось все меньше и меньше гуляющих. Вот и последних загнал по домам начавший потихоньку накрапывать мелкий противный дождик. Одно за другим гасли окна, а потом… у Найла вдруг появилось ощущение, будто к нему неслышно подошла молодая красивая женщина и положила ему на лоб свою нежную прохладную ладонь.
— Мой повелитель — пора…
«Шида…»
Он понимал, что надо торопиться, но не сразу смог сдвинуться с места: слишком удивительным было все еще переживаемое им ощущение…
В гостиной Найла ожидали совершенно готовые Иста и Вайг: им только осталось надеть плащи. Прокравшись по коридору, все трое осторожно спустились вниз по лестнице и очутились в подвале, где находилась потайная дверь, ведущая на улицу. Здесь Найл, а вслед за ним Иста и Вайг накинули капюшоны: во-первых, шел дождь, а во-вторых, правителя могли узнать случайно попавшиеся навстречу запоздалые прохожие.
Первой, указывая дорогу пошла Иста. Найл втайне боялся, что, торопясь поскорей добраться до Нита, она будет просто бежать, и надолго ее не хватит. Но тревога была напрасной: Иста, действительно, шла очень быстро, но бежать даже и не пыталась, видимо, умея правильно рассчитывать свои силы. И сейчас, глядя в спину девушке, Найл еще раз поразился ее мужеству и упорству. Или это ей помогала любовь…
Сам Найл также находился в не совсем обычном состоянии. Самоубийство Юса он воспринял как настоящее горе; ему казалось, что он потерял родного, близкого человека, заменить которого не сможет никто, что ничего уже нельзя теперь исправить.
Но неожиданный — действительно, неожиданный — контакт с Шидой, длившийся всего несколько секунд, почему-то унес всю боль и заставил снова радоваться жизни.
И моросящий дождь, и темнота, и неизвестность, которая подстерегала их впереди — все это сейчас не только не пугало — наоборот, пробуждала дух приключений, настоящий охотничий азарт. Найл осторожно посмотрел на брата — глаза Вайга остро блеснули из-под капюшона.
Все ясно: он тоже шел сейчас «по следу»; походка его приобрела характерную мягкость и цепкость, а ноздри, наверняка, раздувались, вбирая непривычные, будоражащие запахи ночного города. Хотя, возможно, именно сегодня город был как никогда безопасен.
Ни людей, которые, видимо, не хотели мокнуть под дождем, ни пауков, утративших свою активность вместе с Богиней Дельты, не попадалось этой ночью на улицах древнего города. Только крысы шныряли где-то в темноте, да летучие мыши черной тенью изредка проносились в сером плачущем небе. А главная опасность заключалась в том, чтобы не споткнуться и не упасть в темноте, и она превратилась в прямую угрозу, когда Найл, Иста и Вайг прошли по мосту и оказались в бывшем квартале рабом.
Найл не мог этого знать, но у древнего народа, жившего на Земле много-много веков назад, существовала сказка — она вместе с другими хранилась в бездонной библиотеке Белой башни — в ней рассказывалось о правителе, который каждую ночь переодевался простолюдином. Никем не узнаваемый, бродил он по улицам своего города и наблюдал за жизнью людей.
Найл не читал этой сказки — он просто сейчас находился в шкуре ее героя. Еще недавно правитель расстраивался из-за того, что жители квартала рабов не выходят ночью на улицу. Теперь же, в полной темноте с неимоверным трудом пробираясь вслед за Истой, — без нее он бы просто и шагу ступить не мог, не сломав себе шеи, — по камням и каким-то обломкам, обходя груды мусора и перешагивая через бесконечно попадавшиеся под ногами ямы и рытвины, Найл понял, насколько мудрее его оказались местные жители.
Члены Совета могли сколько угодно скандалить из-за до сих пор не убранных завалов, но было уже совершенно ясно: дело не сдвинется с мертвой точки, пока не вмешается правитель.