“Нет…”
“Да”, — шептал голос Морены.
“Я должен остановить это… Сейчас же! Я должен разорвать контакт”.
Хотя Джер всё ещё ощущал своё тело, он, похоже, был бессилен управлять им. Он чувствовал руки Морены, поддерживающие его, её губы на своей шее и знал, что она пока что пьёт его кровь, но не мог даже пальцем пошевелить, чтобы отпихнуть её. Мышцы, которые он так безжалостно тренировал, чтобы они слушались его в любых обстоятельствах, сейчас изменили ему. Он должен отыскать другой способ.
“Этого не должно было произойти”, — сказал он Морене, вкладывая в эту мысль весь свой страх.
” Знаю. Но это потому, что ты сопротивляешься этому. Мы должны быть сейчас где-то в другом месте”.
“Это где ещё?” — раздражительно спросил Джер.
“Не имею понятия. — (Джер уловил печаль в её мыслях.) — В каком-то другом месте… далёком. Там, где мы по-правде будем вдвоём. Но ты закрываешься…”.
“Морена, ты о чём? Что, по-твоему, происходит?”
“Разве ты не догоняешь? — Кажется, её удивление было искренним. — Это принцип супругов по духу”.
Джеру показалось, что земля ушла из-под его ног.
“Нет! Этого не может быть. Это невозможно!
Больше он не обращался к Морене; он отчаянно пытался убедить себя:
” Мы с Мореной не можем быть супругами по духу. Мы презираем друг друга… она презирает меня… мы всегда лишь дрались… Она несносная и опасная, она вспыльчивая и упрямая… она вздорная… она злая, она просто неформальная… из-за неё вокруг всё рушится, и ей нравится делать меня несчастным… Да и не верю я в этих супругов по духу! A если бы и верил, мне и в голову не могло бы прийти, что об этом узнаешь вот так вдруг, ни с того ни с сего, как гром среди ясного неба… словно под поезд попал… Ведь не было ничего — ни признаков, ни симпатии, ни влечения…”.
У Джера начиналась настоящая паника, и это — плохой знак. Лишить его самоконтроля могла лишь невообразимо могучая Сила. И Джер продолжал чувствовать, как эта Сила тащит его, пытаясь сорвать слои облаков, за которыми он прятался. Эта Сила хотела, чтобы Морена увидела его таким, каким он был в действительности. Эта Сила раскрывала перед ним и Морену. Отдельные вспышки — сцены из её жизни, фрагменты чужой, но с её участием — были настолько яркими и сильными, что он почти задыхался от эмоций, охвативших его. Мелькавшие перед глазами эпизоды больно задевали его, пронзали насквозь, будто ножом. Маленькая девочка с копной нечёсанных светлых волос и сапфировыми глазами… Она смотрит, как её мать — вновь! — выходит за дверь с какой-то женщиной. Затем в сумерках она идёт играть, развлекаясь одна. Потом встречает маленького черноволосого мальчика с серебристо-голубыми глазами и яркой улыбкой. И она уже больше не одинока. Они вместе гуляют прохладными ночами, охотятся на мелких животных, падают и смеются… Вот девочка уже постарше, с подстриженными волосами. Заброшенная девочка. Ожидающая мать, которая как-то ушла и всё не возвращается. Она охотится, чтобы добыть еду, спит одна в пустом доме, который становится всё более и более запущенным.
Она учится сама о себе заботиться.
Тренируется. Становится сильнее — душой и телом. А когда смотрит в зеркало, то видит себя в нём такой угрюмой… Та же девочка, наблюдающая за простыми смертными… Они такие слабые, глупые, и так мало живут, но у них есть всё, чего лишена она: семья, безопасность, еда каждый вечер. Девочка наблюдает и за ночными людьми, за взрослыми; они не считают себя обязанными помочь брошенной девочке-вампирше…
“Я ничего не знал”, — подумал Джер.
Он всё ещё ощущал головокружение, словно ему не хватало воздуха. То, что ему пришлось увидеть, разрывало сердце. Эта девочка стала сколачивать банду, чтобы создать для себя подобие семьи, и вначале она пришла к маленькому мальчику с чёрными волосами.
Они вдвоём гоняли по улицам с озорными улыбками, разыскивая остальных, собирая ребят, за которыми взрослые не могли уследить или были к ним безразличны.
Девочка и мальчик гуляли в трущобах и ничего не боялись — они теперь были вместе.
Образы замелькали быстрее, и Джер с трудом успевал следить за ними. Морена, мчащаяся через двор, заваленный ржавым железом, — вместе с Джером… Прячущаяся под причалом, пропахшим рыбой — вместе с Джером… Её первая большая добыча — олень-самка, пойманная среди холмов… и Джер там же, они вместе пьют горячую кровь, и эта кровь сразу согревает их, возбуждает, вливает в них жизнь. Страх и счастье, ярость и споры, обиды и тоска, раздражение — и всё это вместе с Джером. Он всегда был в её памяти — его чёрные волосы, глаза, опушенные лёгкими ресницами, в которых вспыхивают вызов и возбуждение. Он всегда был таким живым, нетерпеливым, храбрым и честным.