========== Пролог ==========
В то утро дул холодный северный ветер. Он быстро скользил вдоль широких полей, просачивался меж массивных ветвей деревьев, поднимал с земли и кружил в воздухе охапки опавших осенних листьев, играя с ними, словно малое дитя. Он цеплял одежду редких прохожих, трепал им волосы, а временами пытался сбить их с ног, завывая и подбираясь со спины. Толкал вперед, ударял вбок, а когда люди прятались за стенами домов или и вовсе скрывались внутри зданий, он принимался дергать оконные ставни и поднимать с дорог пыль. Несмотря на все шалости природы, мужчины крохотной деревушки на юго-западе Франции отправились в поля и на пастбища – к такой погоде они были привычны, не страшились даже сильных ливней и метелей. Только бы урожай не погиб да животные не разбежались, а остальное можно и перетерпеть.
К обеду серые тучи плотной пеленой окутали все небо, начиная угрожающее чернеть, а где-то на горизонте послышались первые раскаты грома. Погода ухудшалась все сильнее с каждым часом, и все больше дверей запиралось на засовы. Улицы деревушки в скором времени и вовсе опустели, и лишь одна девушка, отправленная матерью на пастбище к отцу, борясь с ветром, шла к тропе, ведущей на поля. Ее рыжие волосы, развеваясь на ветру, напоминали языки пламени, создавая впечатление, будто девушка горит. Капюшон темного плаща то и дело срывало с головы очередным порывом, и вскоре девушке надоело постоянно его поправлять. Опустив голову, она торопилась отнести отцу обед.
Матильда – так звали юную особу, - вопреки просьбам матери, решила сократить путь до пастбища и, взобравшись на холм, пустилась бегом через зеленую рощу, надеясь заодно и укрыться от ветра за широкими стволами деревьев. Не учла она только того, что развевающийся за спиной плащ то и дело будет цепляться за ветки, еще больше затрудняя движение. В очередной раз с силой дернув на себя тонкую ткань, Матильда нахмурилась, раздумывая, стоит ли ей и дальше двигаться через лес, грозясь при этом разорвать накидку, или же вернуться к тропе и пойти длинным путем, потратив на это намного больше времени. Пока она доберется до отца, пока вернется обратно, пока закончит с домашними делами, которыми нагрузила ее мать… Так ведь и ночь наступит, а после темноты кто отпустит ее на улицу? Значит, встретиться с Робеном не получится, а увидеть юношу рыжеволосая желала больше всего. Поэтому она, не раздумывая и не мешкая больше ни минуты, двинулась дальше, одной рукой крепко прижимая к себе корзинку с обедом для отца, а другой – то и дело одергивая плащ.
С новым порывом ветра, едва не сбившим хрупкую Матильду с ног, до ее слуха долетел треск веток – в роще явно кто-то был. Остановившись, девушка принялась осматриваться, но сквозь раскачивающиеся ветви трудно было разглядеть что-либо. Затаившись на несколько минут, Матильда снова и снова пыталась прислушиваться, но вокруг царила тишина, нарушаемая лишь шорохом листьев. Едва только девушка сделала шаг, как непонятный треск повторился вновь, заставив ее застыть на месте, но в этот раз еще и напрячься. В груди медленно начал образовываться тугой ком, пульс участился, и Матильда, снова осмотревшись, ускорила шаг, желая убраться из этого, ставшего вдруг слишком мрачным, места как можно скорее.
С каждым новым шагом шорох и хруст ломающихся под чьим-то весом веток становился все громче. Как будто девушка вовсе не убегала от источника звука, а мчалась точно к нему, хотя Матильда готова была поклясться, что тот, кто помимо нее был в роще, находился где-то позади. Кроме леденящего душу страха, рыжеволосая ощутила вдруг чей-то пристальный взгляд, устремленный ей в спину. Не оборачиваясь, девушка побежала, выронив по пути корзинку, которая с глухим стуком упала на землю. Развевающийся плащ то и дело цеплялся за деревья, заставляя Матильду снова и снова останавливаться, дрожащими руками разрывать ткань и слушать, как кто-то ломится сквозь рощу прямо за ней. С каждой секундой преследователь приближался, причем делал он это с невероятной быстротой; глухие удары не то ног, не то и вовсе лап, подбирались все ближе. До конца рощи оставалось около десятка метров.
Из горла девушки вырвался полный отчаяния крик, хотя в такой глуши и в такую погоду, когда свист ветра заглушает прочие звуки, никто не мог ее услышать. Мольбы о помощи тонули в чудовищном грохоте, производимом тем невиданным созданием, которое так рвалось догнать Матильду. Край плаща так сильно напоролся на ветку, что девушка рухнула на землю, на секунду растерявшись; этого времени вполне хватило, чтобы преследователь оказался так близко, чтобы рыжеволосая смогла его разглядеть. Никогда прежде Матильда не видела таких существ: огромное, размером с корову, с волчьей мордой, заостренными ушами и большими, выдающимися из пасти клыками. Шерсть животного была желтовато-рыжего цвета, а вдоль хребта тянулась необычная темная полоса. Из приоткрытой пасти чудища вырвалось низкое, гортанное рычание, и то был последний звук, смешанный с собственным криком, который слышала Матильда.
========== Часть 1 ==========
Весть о пропавшей без вести юной девушке в мгновение ока разнеслась по крохотной деревушке. Несмотря на отвратительную погоду и подступающую темноту, многие жители вышли на улицы с факелами и ружьями, намереваясь отправиться на поиски исчезнувшей Матильды. Отец девочки, несколько часов прождавший дочь на пастбище, решил было, что она попросту забыла про обед или снова без спросу убежала из дома гулять со своим другом, и потому, оставив животных пастись без присмотра, отправился домой. Он был очень зол на непутевую и ветреную дочь, и если бы она попалась ему на глаза в тот миг, мужчина бы, не задумываясь, высек ее розгами. Но дома он столкнулся лишь с недоумевающей женой, которая тоже заметно нервничала, ожидая дочь, которая уже должна была вернуться домой.
Отец Матильды, месье Русси, сразу же после разговора с женой направился на поиски Робена, друга дочери. Но юноша лишь пожимал плечами, не зная, куда могла подеваться девушка, а в скором времени весть о том, что одна из жительниц Мон-Дофен пропала, разнеслась по всей деревне. Две сотни добровольцев – а это было две трети населения деревни – собралось на главной площади перед церковью. Разбившись на группы, они отправились проверять все улицы, дома, а за ними пастбища, поля и лесные массивы, коих вокруг Мон-Дофен было немало. К полуночи обезображенное тело Матильды Дельфины Русси было обнаружено в зеленой роще за холмом. Плетеная корзинка с обедом для месье Русси лежала в нескольких десятках метрах от тела.
Опознать девушку смогли только по одежде и разорванному в клочья плащу. Лицо ее было исполосовано глубокими ранами, как и практически все тело; словно какой-то бешеный зверь раздирал ее кожу своими когтями, чтобы поживиться свежей плотью. Жухлая листва под ее телом окрасилась в неприятный глазу багровый оттенок, а на пропитанной кровью земле виднелся большой след, принадлежащий не то медведю, которых в здешних местах никогда и не водилось, не то чересчур огромному волку. Большинство людей склонялось ко второму варианту, ибо волчий вой частенько проносился над деревушкой, только никогда еще хищники не нападали на людей, да и не среди ночи, а днем, пусть даже в столь пасмурную погоду.
На следующий день в церквушке собрались все до единого жители деревни, что бывало в последнее время очень редко. Из-за незнания того, кто именно и по какой причине напал на несчастную Матильду, люди начинали паниковать. Дабы успокоить всех, пастор Ришар предложил ввести комендантский час, но большинство мужчин от той затеи отказались. Месье Русси, тяжело переживающий смерть дочери, заявил, что поймает того зверя, который убил его девочку, и многие, включая его жену и Робена, поддержали мужчину в этом.
В день похорон Матильды шел дождь. С глухим стуком крупные капли ударялись о деревянную крышку закрытого гроба, сливались со слезами на глазах родных девушки и мерно отстукивали секунды до начала охоты, на которую решено было отправиться ранним утром. Пастор Ришар, сжимая в руках библию, тихим голосом высказал сожаления о потере такой замечательной и юной девушки, как Матильда Русси, а потом прочел молитву за упокой ее души. Несколько минут потребовалось для того, чтобы опустить гроб в могилу и засыпать ее землей, а после этого горожане разошлись по своим домам, оставив близких умершей скорбеть.