Но время шло, а охотники так и не возвращались. С трудом добравшись до дома, Робен постелил себе постель рядом с окном, оставив его открытым на ночь, чтобы, в случае чего, услышать возвращение охотников и сразу же выбежать их встречать. Ему было немного не по себе от того, что он не может быть полезным в данный момент. Ведь это Робен отыскал логово зверя, это он столкнулся с волком один на один, и именно он сумел уже не в первый раз избежать смерти. Юноша был уверен, что если кто и должен поймать чудище, так это только он.
На следующий день от ушедшей в лес группы вестей никаких не было. Жители Мон-Дофен пытались заниматься своими привычными делами, и все равно в воздухе витало ни с чем несравнимое напряжение. К вечеру кто-то начал поговаривать, что ждать охотников и вовсе нет никакого смысла. Мол, зверь и в этот раз оказался хитрее, перебив всех, до единого. Верить таким слухам никто не хотел, хотя то и дело Робен замечал, как люди, ежась, опускали полные страха глаза себе под ноги, делая вид, будто их ничего из происходящего не волнует.
Не вернулся никто даже к ночи. Рене, опираясь на трость, сумел доковылять до бара, усевшись напротив Робена, и с самым серьезным видом спросил, не стоит ли собрать какую-нибудь группу и отправиться к логову.
- Может быть, они действительно мертвы, и мы тут ждем не спасения, а смерти, - заявил Бенуа. Несмотря на свое ранение, Бенуа готов был сам лично идти в лес, и Ларок все больше понимал, почему именно этот парень среди всех прочих вызывают у него симпатию. Может быть, Рене просто сам напоминал Робену себя – такой же упрямый, рисковый и отчаянный. Он видел, на что способен волк, чуть было не умер, но не боялся отправляться на новую встречу с чудищем.
Робен не успел ответить – двери паба с грохотом распахнулись, ударяясь о стену, и в помещение ворвался запыхавшийся молодой человек в сползающей на лоб шапке. Он размахивал каким-то листом и пытался отдышаться, через силу выдавливая из себя что-то совершенно бессвязное. Когда все посетители пытливо уставились на незнакомца, тот, судорожно сглотнув, прокашлялся и, подняв над головой лист, заявил:
- Важное сообщение от графа!
Он принялся зачитывать весьма любопытную информацию, и Рене с Робеном жадно ловили каждое его слово. Выходило, что после того, как во всеуслышание было объявлено о жутком звере близ Мон-Дофен и награде за голову чудища, к графу принялись обращаться люди с соседних коммун и регионов с сообщениями о том, что тоже когда-то видели зверя. Выяснилось, что этот волк не сидит на одном месте и ведет свою охоту на людей уже достаточно давно. Точно установить, когда были совершены самые первые нападения, пока не удалось, но два года назад было совершено несколько страшных убийств к югу от Мон-Дофен, а за пару месяцев до этого две девушки, проживающее восточнее, говорили, что видели в лесу громадного волка с желтовато-рыжей шерстью. В прошлом году чудище вело свою охоту не так далеко от деревни, где проживал Робен, но число жертв не превысило семи человек, потому сообщать графу о нападениях никто не стал.
- Так значит, волк ходил кругами, прежде чем добраться до нас? – поинтересовался месье Русси, разложив на столе большую карту, когда незнакомец закончил говорить.
- Вопрос неверный, - покачал головой один из мужчин. – Важнее – почему в других местах он не пробыл больше пары недель, а у нас гостит больше месяца? И число жертв здесь куда больше, чем в других местах. Чем ему Мон-Дофен не угодил?
Столпившиеся вокруг стола с картой люди принялись сыпать догадками и вопросами, пытаясь понять, в чем дело, а Робен подошел к посланнику, который уже собирался уходить.
- Можно взглянуть на бумагу? – поинтересовался юноша. Жак – так звали незнакомца – протянул Робену листок, по которому зачитывал свои новости, и Ларок несколько минут задумчиво вертел его в руках. Он уже давно понял, что зверь этот намного умнее обычных волков, а значит, у него есть какая-то причина, чтобы терроризировать именно эту деревню. Быть может, стоит понять, какая именно – и разобраться с волком не составит никакого труда. – А ты можешь узнать поподробнее обо всех этих убийствах? Раскопать что-нибудь еще? Может, и в Мон-Дофен когда-то случалось что-то подобное? Может, зверь уже бывал в этих краях?
Жак пожал плечами, чуть нахмурившись, и сказал, что постарается поискать что-нибудь, что может быть связано с нападениями, зверем и этой деревушкой. Он не совсем понимал, как это может помочь убить чудище, и уж тем более не верил в то, что животное может оказаться умнее человека. Рене накинулся на товарища с расспросами, едва только Жак вышел за порог паба, и до самого закрытия они с Робеном они обсуждали все, что услышали за вечер.
На следующее утро вернулись, наконец, охотники. Вернее, прибыла только их часть – как оказалось, волк был готов к прибытию незваных гостей. Прославленные Пьер-Ив и Пьер-Луи не сумели даже ранить зверя, не говоря уж о том, чтобы заманить его в свои хитросплетенные ловушки. Раздосадованные собственной неудачей, охотники просидели до следующего дня в угрюмом молчании, а потом кинулись вводить в курс дела прибывший отряд драгунов, намереваясь возглавить их. Видимо, зверь очень сильно задел самолюбие мужчин, раз они так рьяно рвались поскорее ему отомстить.
Вместе с драгунами вернулся и Жак, измотанный, бледный и с взлохмаченными волосами, но с несколькими листками, исписанными мелким почерком. Там были сведения не только о тех нападениях, что происходили в последние пару лет, но и о резне близ Мон-Дофен – кровавой бойне, случившейся около десяти лет назад на том самом поле, где сейчас пасут скот.
- Была вырезка из газеты, но почему-то никто не смог ее найти, - пожал плечами Жак, пытаясь припомнить как можно больше подробностей. – Там какая-то очень запутанная история получилась. Вроде бы, на поле ребенка мертвого нашли, а рядом с ним волк крутился, здоровый такой, похож на зверя, который тут у вас бродит. Ну, мужики местные, не будь дураками, за ружья и ножи похватались и устроили черт пойми что. Выловили шестерых или семерых волков как раз в логове том в лесу. Ну, и… поубивали их всех по одному.
- По одному? – переспросил Робен.
- Устроили что-то вроде казни. Ребенка же убили и все дела. Говорят, гоняли их по всему полю с ножами и ружьями не один час, прежде чем волки все передохли, - поежился Жак. – Жуткое зрелище было, как мне рассказали, крови – просто немерено. А потом выяснилось – чисто случайно, - что ребенка-то не звери убили, а его отец собственный, представляете? Ужас. Что-то с головой у мужчины было неладно, а малыш плачем заливался, вот и вывел отца. Тот его в лес увести хотел и там оставить, наказать, а ребенок по пути еще больше капризничать начал да вырываться пытался. Ну, тот его и ударил, а потом будто в раж вошел. Была бы жена его жива, так может, вышло бы по-другому, а так…
Робена больше всего потрясло не то, как взрослый человек убил родного сына, а то, как охотники затем издевались над волками. Уж запретить людям охотиться на животных не мог никто – мяса ведь всем охота. Но одно дело убить, и совсем другое – мучить.
- Так ведь и это еще не все, - продолжал тем временем Жак, не замечая, что Робен с головой ушел в свои мысли. – Потом и подробности всплыли, когда отец-то этот признался во всем. Его волк спугнул, когда он сына своего… ну… вы поняли. Испугавшись зверя, мужчина домой убежал, решив, что животное мальчишку-то точно добьет. Да только ребенок уже был мертв, а волк вовсе не собирался ребенка убивать. Напротив, зверь мужика-то цапнуть успел, как будто отпугнуть пытался. Спасти мальчишку… Но это уже домыслы, конечно, ибо станет ли хищник такое делать? Чтоб человека спасать… Не знаю, смутно верится как-то, но факт остается фактом. У мужика того здоровенные порезы на руке остались, а потом он из деревни ушел. Так и не видели его с тех пор.