— Перед тобой стоит житель другого мира. Можешь потрогать, если он тебе за это руку не оторвет — какая это фантастика? Реальность…
— Но ученые говорят, это невозможно…
— А что они знают твои ученые? Они и про климат говорили, что смогут предсказывать с точностью девяносто девять процентов, а сейчас что-то молчат — наверное из скромности…
— Так потепление же началось.
— Оно для них такая же новость, как и для нас, то же самое относится и к кротовым норам, если умники сумеют создать хоть одну, болтовни будет лет на сто, хоть толкового ничего не скажут. Выдвинут версий сто, а то и больше, и ни одна ничего не объяснит. Кандидатские защищать будут, докторские, кто-то нобелевскую премию получит, но все равно никто ничего не поймет.
— Ясно, — Вадим взял на руки шишимору, которая стояла и заворожено смотрела на рисунок нарисованный черной и красной краской. — Скажи демону, пусть отдаст мой камешек.
Мара громко проверещала, и тень словно очнулась и что-то негромко рыкнула.
— Не даст… — перевела Маша.
— Почему?
— Подожди ты, — нахмурился Волк. — Я, кажется, понимаю.
— Зачем ему мой оберег?
— Затем, что еще ничего не кончилось, мы только нашли место портала, нужно продолжать.
— Что?
— Задача-то не выполнена, от демона мы не избавились, а только узнали, как осуществлялся вызов, и почему шишимора привела нас сюда.
— Что дальше?
— Ты бы хотел, чтобы тебя каждый день вытаскивали из дома и бросали бы в какой-нибудь другой мир, где местные жители считали бы странной и опасной тварью?
— Конечно нет.
— Вот и ему не нравится. Если разрушить портал, то демон освободится, а мы закончим свою охоту и поедем по домам.
— А завтра тот, кто нарисовал эту пентаграмму, намалюет его снова?
— Возможно.
— Но зачем ему мой камень?
— Неужели непонятно?
— Нет.
— В нем полно энергии, а чтобы разрушить портал, ее нужно много. Нарисовать требуется мало, а вот убрать не так просто, он же сейчас накачан энергией. Лучше смотри, что он сейчас делать будет.
Демон снова что-то прорычал и сделал отстраняющий жест.
— Уйди… — перевела мара.
Волк сделал шаг в сторону, и демон снова покрылся рябью, превращаясь в тень, потом скользнул вниз к рисунку, и тут же пентаграмма засияла так, что пришлось прикрыть глаза, а потом сквозь закрытые веки резанула яркая вспышка.
Когда перед глазами перестали ползать красные и черные круги, Вадим открыл глаза и увидел, что на бетонном полу осталась только черное пятно: ни рисунка, ни тени.
— Готово, дело сделано, — Слава облегченно выдохнул, с его лица ушло напряжение, он широко улыбнулся. — Мы можем уйти. Демон сломал портал и вернулся в свой мир. Поехали домой, аванс мы отработали.
— А где мой оберег?
Воислав посмотрел на шишимору.
— Хоть ты ему объясни, что жизнь лучше любого камушка, даже такого энергетически емкого как его амулет.
Мара прижалась к ноге Крота и что-то жалобно проверещала. Волк пожал плечами:
— Ну хорошо, я согласен, оберег был редкий, мне тоже жаль, только что тут сделаешь? Если бы был хоть какой-то выбор, то тогда можно было бы меня ругать за то, что я попросил его отдать демону, но выбора не было. Демон мог забрать твой оберег с твоего мертвого тела, разве не так? Нам нечего было ему предложить, кроме твоего камня, а убить мы его не смогли…
Мара снова жалобно что-то проверещала, потом залезла по штанине Вадиму на руки и обняла его.
— Ну скажи хоть что-то…
— А что говорить, — Крот вздохнул. — Ты прав, выбора действительно не было, убил бы нас демон, только такого оберега мне больше никогда в жизни не найти, и без него меня могут убить…
— Кто его знает, жизнь большая, в ней многое случается, — Волк взял в руки рацию. — Охрана, прием!
— Слушаю тебя, охотник. Что-то еще придумал? Тихо у вас…
— Разобрались мы с вашей нечистью, больше она вас беспокоить не будет.
— Убили?!
— Прогнали туда, откуда она приходила.
— Так завтра ночью она снова вернется.
— Не вернется, отвечаем.
— И что вам нужно?
— Выпускай.
— Подожди, хозяину позвоню, без его разрешения никак.
Они вернулись в комнату и собрали оружие. Потом еще сидели минут пять, прежде чем дверь в подвал распахнулась, и в него гурьбой ввалилось пятеро охранников, вооруженные помповыми ружьями. Они рассыпались по подвалу, прошли его из конца в конец, прикрывая друг друга и только после этого подошли к ним.
— Все-таки залез в бункер, охотник, — недовольно пробурчал начальник охраны. — Зачем было люк взрывать? Я же сказал, делать там нечего… И что я теперь хозяину скажу?
— Ты еще расскажи, что и дверь эту нельзя было выносить с петель, — Воислав, усмехнувшись, показал на вывороченный косяк. — Не взрывали мы ничего, это все демон натворил, с него и спрос.
— А где он?
— Ушел домой.
— Значит и спросить с некого.
— Получается так.
— Ладно, я передам хозяину, — начальник охраны вздохнул. — Точно ушел и не вернется?
— Мы за свой базар отвечаем рублем, — фыркнул Волк. — Нам смысла нет врать, от этого репутация наша зависит.
— Ладно, топайте. Время три часа ночи, если хотите, можете переночевать в этом подвале.
— Нет уж, спасибо, мы лучше домой.
Начальник охраны хмуро посмотрел на шишимору, которая прижалась к Вадиму.
— А эту никак нельзя было застрелить? На нее и смотреть страшно. Бесовское отродье!
— Нет, никак нельзя, она член нашей команды, от нее многое зависит. Удачи вас в вашем нелегком труде! Будут проблемы, звоните, наши расценки у вас есть.
— Позвоним, если нужно будет.
— Кстати, а как ваши ставки?
Один из охранников полез в карман, вытащил три тысячи и отдал Воиславу.
— Как договаривались, один к трем.
— А на напарника не ставил?
Охранник с тяжелым вздохом достал еще три тысячи и подал их Вадиму.
Он убрал деньги в карман и только сейчас почувствовал, как спадает напряжение, и ему становится жарко. Пот выступил на лбу, хоть в подвале было всего градусов пятнадцать. Охрана пошла вперед, они отправились за ней. У выхода начальник охраны еще раз предупредил.
— У нас хозяин строгий, если тварь снова появится, отрабатывать будете бесплатно.
— Что ты за человек? — хмуро проговорил Волк. — Мы только что от неминуемой смерти спаслись, а ты о деньгах трезвонишь. Сам небось ни за какие деньги бы в подвал не пошел.
— Не пошел бы, — согласился охранник. — Не мое это дело с разными тварями воевать, я от людей хозяина защищаю, это тоже непросто.
— Бывай, защитник.
Нива остыла, в салоне было холодно, как на улице, но к удивлению Вадима двигатель завелся сразу, а через пару минут стало тепло — печка у Волка была хорошая. Охрана открыла двери, и они выехали на пустынную дорогу. Почти сразу Крот, согревшись, заснул, мара тоже, удобно расположившись у него на коленях. Как добрались до дома не заметили, Вадим проснулся только тогда, когда Слава потряс его за плечо.
— Выходи, парень, приехали.
Когда он собрал свои вещи и вылез из машины, Волк на прощанье сказал:
— Во всем есть положительные стороны. Теперь без этого оберега ты, парень, никому не нужен, думаю, наги от тебя отстанут, да и я тоже.
— А ты почему? — удивился Вадим. — Я же тебя еще ни разу не подвел…
— Не в этом дело, — Слава грустно усмехнулся. — Раньше у тебя любую рану твой камешек затягивал за час, поэтому я не боялся, что с тобой что-то может произойти, а вот сейчас опасаюсь. В общем, все, что ни делается, к лучшему. Не будет теперь у тебя охоты, а значит и риска. Это же занятие тебе никогда не нравилось? Шел, потому что я тебя уговаривал? Теперь отдыхай, заслужил. Деньги хозяин заплатит, я тебе завезу, об этом не беспокойся.
Нива развернулась и уехала, а Крот поднялся к себе в квартиру. Он налил Маше молока, отрезал сыра, а сам лег на диван. Почему-то ему стало невыразимо тоскливо, словно из его жизни ушло что-то важное и значительное. Как бы он себя не уговаривал, что ничего хорошего этот камешек ему не принес, тоска все равно не уходила. Потом к нему пришла шишимора, прижалась, от нее пошло приветливое тепло, он еще немного повздыхал, а потом заснул.