— Можно сказать и так. Но тут есть одна проблема, этот человек с окраины Твери. — Уточнил я. — Соответственно ему нужно будет сделать документы, разрешение на работу и все, что потребуется.
— Боже, такой талант прозябает в этом чудовищном мире мрака и безысходности?! Вопиющее безумие. — На минуту отвлекся Серж, чтобы показательно схватиться за сердце. Впрочем, через несколько секунд он уже вернулся к работе. — Конечно, я могу все это сделать. У меня есть мастерская недалеко от окраины, на первое время сгодится, а дальше посмотрим, насколько мы сработаемся, — деловито ответил он, протягивая мне одну из рубашек.
— Так просто? — Я взял в руки протянутую одежду, накидывая ее на себя.
— Конечно, буквально так же просто, как вам было ответить мне да на мое предложение, — всплеснул он руками.
— Надеюсь, мы оба не пожалеем, — с улыбкой ответил я, примеряя очередную точно такую же рубашку, как ту, что что забраковал Серж несколько минут назад.
— Ну вот и отлично. — Кивнул модельер, вновь меняя мне рубашки. — Так, это не подходит, вот следующая, она на четверть тона темнее.
Прошло, наверное, около часа жутких мучений, во время которых я мерял всевозможные и, как мне показалось, совершенно не отличимые друг от друга вещи, пока, в конечном итоге, модельер не остался доволен получившимся результатом.
— Чем этот костюм отличается от того, что я мерял в самом начале? — Попытался я в последний раз понять сущность модельного искусства.
— Ради вашего блага, я сделаю вид, что не расслышал. — Махнул рукой Серж, собирая отобранные вещи. — Все, я пошел работать. Через час ваш наряд будет готов. Вы будете блистать в нем, словно мужественный рубин среди изнеженных и фальшивых страз, заставляя мужчин завидовать и ревновать, а женщин от восхищения пользоваться нашатырем, чтобы привести себя в чувство. Вы точно не разрешите подвести себе глаза?
— Ногу сломаю. — Напомнил я Сержу свое обещание.
— А с другой стороны, оно вам и не надо. — Тут же отскочил от меня модельер. — Мне и самому эта новая мода не по душе.
С этими словами он выпорхнул из комнаты, скрывшись в неизвестном направлении, оставив полный бардак в моей комнате и даже не подумав хотя бы немного за собой прибраться.
До ужина оставалось еще несколько часов, поэтому я решил провести его с пользой и в полном одиночестве, поклявшись больше никому не открывать дверь, даже под угрозой смерти. Двух предложений мне более, чем достаточно, поэтому если в какой-то голове родиться еще одно, то я без зазрения совести его проигнорирую. Я придвинул к себе инфопланшет и начал вчитываться во всю информацию, которую только мог найти про князя Огнева и князя Романова.
Примерно в то же самое время в апартаментах цесаревича Александра Меншикова.
— Простите, ваше императорское высочество, — после короткого стука, в рабочий кабинет вошел мужчина лет сорока в строгом повседневном костюме. Личный секретарь цесаревича Александра дождался момента, когда Меншиков оторвется от изучения каких-то бумаг и поднимет на него свой пронзительный взгляд. — Князь Огнев просит незапланированную аудиенцию, пользуясь случаем вашего нахождения в поместье князя Романовых.
— Он озвучил причину? — Устало откинулся мужчина на спинку стула и потер глаза. — Или как всегда отделался общими словами?
— Вы как всегда проницательны, ваше высочество. — Усмехнулся секретарь. — Он только сказал, что дело личное, которое он никоем образом не может решить самостоятельно, без заверения императорской семьи.
— Черт с ним, пускай заходит, — глубоко вздохнул цесаревич и с каким-то видимым облегчением отодвинул в сторону бумаги. — Все равно я уже на второй круг все перечитываю.
Секретарь скрылся за дверью, через которую тут же вошел князь Огнев. Он поклонился и прошел внутрь, замерев перед столом цесаревича, не решаясь садиться без разрешения.
— Присаживайтесь, — после максимально долгой паузы, которую дозволял этикет, произнес Меншиков. — С чем пожаловали, князь?
— Ваше императорское высочество, — начал Огнев, доставая из папки несколько бумаг, которые он положил на стол перед собой. — Как вам известно, Дмитрий Морозов, проявив не дюжую смелость и отвагу, спас не только мою дочь, но и ряд других благородных юношей и девушек. Я взял на себя смелость предложить вам наградить его по заслугам и представить к награде, в виде присвоения титула барона княжества Смоленского.