— Но никто об этом не должен знать. Император уже в курсе, но все остальные князья и обычные люди не должны владеть подобной информацией. Они сразу же воспользуются случаем перед несокрушимым злом и начнут сеять панику, и затеют какой-нибудь переворот. Приказ цесаревича Александра. Он, конечно, не верит, в то, что у нас выйдет хоть что-то, но разрешил попробовать.
— Хорошо, — кивнул я, после некоторого раздумья. Соваться в Новгород все же было отчаянным шагом, но сейчас риск того стоил. Если все, о чем говорил Николай с Черепановым правда, то нужно быть максимально готовым к встрече с противником, да и, к тому же, теперь становилось понятно, почему мне жаловали баронство в Новгородском княжестве. — Я свяжусь с вами и сообщу о времени.
Гости синхронно встали и направились к выходу.
— Да, и еще. — Остановился перед выходом Черепанов. — Занятия начинаются завтра в восемь утра, все, кроме Романова прибыли в академию, поэтому оттягивать занятия будет неразумно. Сегодня в семь вечера будет небольшое собрание для всех учеников в главном зале. Структура обучения кардинально пересмотрена, так что не опаздывай, дважды я повторяться не буду. С девушкой все в порядке, теплая ванна и горячий чай быстро приведут ее в норму. И, пожалуйста, не нужно превращать в руины этот дом, как бы он тебе не нравился. Все-таки это собственность академии, за которую я отвечаю, — хмыкнул ректор и щелкнул пальцами, выводя Лину из транса, после чего скрылся за дверью.
Я едва успел подхватить девушку, которая не смогла устоять на ногах и начала падать на пол, как подкошенная. Она была не просто холодная, а ледяная, все же ее кровь, медленно текущая под ударами едва бившегося сердца, не смогла полноценно согреть магиню. Лина посмотрела на меня и попыталась что-то сказать, но у нее не получилось. Зубы громко стучали, а язык от холода практически не шевелился.
— Тише, тише, сейчас все исправлю, — успокоил я девушку и, подхватив ее на руки, отправился в ванную комнату, проклиная свое раздражение, приведшее к местному катаклизму. На Черепанова, кстати, я был зол не меньше.
Не обращая внимание на вялые сопротивления девушки, я стянул с нее мокрую холодную одежду и посадил ее в теплую воду, постоянно следя за состоянием Лины, контролируя биение ее сердца и температуру тела. Это был единственный способ, из известных мне, чтобы согреть человека с переохлаждением. Главное было температуру воды нагревать постепенно, что было сделать достаточно просто.
Прошло не более минуты, как девушка, наконец, смогла двигаться. Она заметно дрожала, но все же смогла сесть, притянув к груди колени. Посмотрев на меня, Лина внезапно схватила меня за руку. Избыток силы словно нехотя потянулся наружу через руку девушки, окутывая ее едва заметными красными нитями, постепенно растворяясь в ней. Ее глаза, на мгновение, засветились красным светом, а сердце забилось настолько часто, словно готово было выпрыгнуть из груди. Ощущения были довольно странными, как в первый раз, когда она применяла свой дар. Тогда я чувствовал облегчение, сейчас же легкий дискомфорт, но не более. Она отняла свою руку и вновь обняла колени, отвернувшись от меня.
— Может отвернешься? — Прошептала она.
— Все может быть. — Улыбнулся я, вставая с пола и подавая Лине полотенце, висевшее на вешалке. — Ладно, вытирайся и выходи.
Выйдя из комнаты, чтобы ее больше не смущать, все же не она была виновна в таком развитии событий, я поднялся к себе в комнату, чтобы поискать какие-нибудь вещи на смену тех, что были на ней. Ничего не найдя более-менее подходящего, я взял одну из чистых рубашек и спустился вниз, протягивая ее уже укутанной в полотенце девушке.
Лед начал таять, и сейчас гостиная представляла собой дикую смесь разрухи и болота. Глядя на все это руки начинали опускаться, потому как представить себе, с чего следует начать уборку, я практически не мог. Был бы Миша здесь, то уже шуршал бы тряпкой с завидной скоростью, активно мною подгоняемый.
Махнув на это рукой, я направился в кухню, где заварил травяной чай, разлив тот на две кружки и достав из ящика земляничное печенье с джемом.
Лина, видимо услышав мою возню, зашла буквально через несколько минут следом за мной и села на стул, забравшись на него с ногами. Поставив перед ней согревающий напиток и сладости, я сел напротив нее, разглядывая ее лицо, на котором были видны свежие мелкие царапины.
— Зачем приходил ректор? — Спросила она, делая глоток. — Я не помню, о чем вы говорили, видимо, отключилась.