Шел сентябрь 2009 года. Был полдень и я торчал в «Коробке» — секретном бункере без окон на окраине никому не известной военной базы к югу от иракского Мосула, недалеко от сирийской границы, уставившись на стену, на которой в два ряда висело восемь плоских мониторов. Похоже на дерьмовейший магазин электроники, в котором вы когда-либо бывали.
На часть экранов транслировалась информация с БПЛА MQ-1 «Предатор»: вид с камер, текущая высота, скорость, прицельная система для лазерного целеуказания ракет и подробная карта местности внизу. Остальные показывали фотографии наших целей, их семей и их сложных террористических сетей, которые охватывали весь земной шар. Спасибо куче экспертов ЦРУ, РУМО, АНБ и ФБР, игравших за мою команду.
Я — «Дельта», спецназ. Моя профессия — высокоуровневые операции по захвату и уничтожению. Мое оружие — те самые «Предаторы», вооруженные двумя ракетами AGM-114P «Хеллфайр» с лазерным наведением. Моя работа — выслеживать самых опасных террористов в мире. Если я взял твой след, ты меня так никогда и не увидишь.
Из-за работы серверов в комнате стояла духота, освещалась она мигающими экранами. Низкий гул механизмов постоянным фоном засел в наших головах. Когда вы выходите из «Коробки», ничто не подскажет, что за дверью находится один из самых технологически продвинутых операционных центров в мире, которым управляют одни из лучших умов в военном бизнесе. Некоторые наши технологии, не будут известны публике еще годы.
Мою команду из шести человек — элитных сотрудников военной разведки разных специальностей — вызывали, когда нужно было обнаружить террориста. Я не сомневаюсь, что мы могли бы найти любого в мире, независимо от того, насколько скрытным он себя считает. Я гордился тем, что выслеживал даже самых высокопоставленных лидеров террористов, людей, которых другие считали призраками.
Нашу цель звали Абу Башир. Мы искали его неделями, пока не получили наводку с земли, что он направляется в нашем направлении, к югу от сирийско-иракской границы. Башир был экспертом по взрывчатым веществам в группировке «Аль-Каида в Ираке» (АКИ).
Он перевозил материалы и компоненты для тяжелых бомб в Ирак вместе с иностранными боевиками и террористами-смертниками, ведущими войну против Соединенных Штатов, как правило оставаясь незамеченным. Его вояж обязательно закончится плохо — очередным ударом либо по невинным гражданским, либо по военнослужащим США на близлежащей базе.
Флот вертолетов дежурил поблизости, на случай если они понадобятся для быстрого перехвата цели. Мы сидели в тесной комнате с цементным полом, работая за самодельным фанерным столом. Джейк, тактический диспетчер ВВС, сидел рядом со мной как тень. Мы достали наши ноутбуки и запустили сложную программу чата, которая позволяла нам вести около двадцати различных секретных бесед со всеми работающими разведывательными агентствами одновременно, включая ЦРУ и АНБ, подразделения наших сухопутных войск, вашингтонских чиновников в США и техниками, обеспечивающими операции в Ираке и по всему миру.
Пока я оглашал инструкции — приблизить изображение, изменить высоту или направление преследования транспортных средств, — Джейк передавал их в чат оператору камеры и пилоту «Предатора», двум парням из ВВС, которые и управляли дронами по моей команде из трейлера в Неваде.
«Бонго», похожий на пикап, но с более широким кузовом, теперь быстро направлялся на юго-восток от сирийской границы. Они определенно что-то перевозили. Мы взяли его на крючок примерно час назад в безлюдном месте в пустыне, которое я смог сузить, основываясь на анализе его предыдущих перемещений.
— Джейк, почему кажется, что у каждого террориста в Ираке, которого мы отслеживаем, есть белый «Бонго?»
— Групон[3].
На мониторах «Бонго» поднимал тучи пыли, оставляя четко видимый сверху след. Наша птица наблюдала с двух морских миль, двигаясь на высоте около 12 000 футов[4], не теряя цель из виду, но в то же время достаточно далеко, чтобы оставаться незамеченной. Если бы объект услышал или увидел дрон, он бы отказался от своей миссии и залег на дно — выбросил бы телефоны, не входил бы в учетные записи электронной почты, обрубил бы все концы. Месяцы нашей разведывательной работы псу под хвост.
Дорога была не очень похожа на дорогу, просто несколько зигзагообразных следов, врезавшихся в плотно утрамбованный песок на протяжении сотен миль. В основном это была ничейная земля, с несколькими точками деревень тут и там, максимум по десять-двадцать человек на деревню.