В каждом туре всегда была одна неуловимая цель. Кто-то, за кем мы гонялись, но он каким-то образом продолжал ускользать. У каждой команды был свой заклятый враг. Для меня летом 2010 года таким был человек, которого мы звали Абу Дуа.
Мы месяцами охотились на Абу Дуа, давили на источники и пленных, запускали в небо все больше беспилотников. Возможно, это была удача. Он бы, наверное, сказал, что Аллах воздал ему за все его праведные массовые убийства.
Весной 2010 года Абу Дуа был одним из самых разыскиваемых людей в нашем тайном мире — на вершине нашего списка целей, — но общественность о нем вряд ли слышала.
Абу Дуа имел связи со всей верхушкой ИГИ, была у него и своя вотчина. Среди тысяч последователей с промытыми мозгами он был известен как Вали из Валиса, титул, обычно предназначенный для трех высших рангов в более широкой иерархии сети. Где-то через месяц после того, как мы убили Манхэттена и Бруклина, до нас стали доходить слухи о том, что он идет к власти. Вскоре он ее добился.
Он не только захватил сеть ИГИ, но и помог им в конечном итоге стать ИГИЛ, превратившись в еще более кровожадное и извращенное ответвление, поглотившее части Сирии и Ирака в 2014 году. Вероятно, он был самым умным террористом, на которого я когда-либо охотился.
Большинство людей знают его в эти дни как самого разыскиваемого террориста в мире: Абу Бакр аль-Багдади, лидер ИГИЛ.
Правительство США назначило награду в 10 миллионов долларов за его голову.
Он не знал меня, но он определенно знал мою работу. В ходе моей командировки наша команда провела более тридцати двух рейдов, целью которых было его обнаружение. Большинство из них преследовали ниточки, ведущие к его местонахождению, или захватывали людей из его ближайшего окружения, пытаясь затянуть петлю на его шее. Ему пришлось увидеть, как некоторых из самых близких людей из его внутреннего круга, людей, с которыми он встречался каждый день, убивали рядом с ним. Мы получали известие, что он бегал с какой-нибудь нашей целью, исполняя свои ежедневные террористические обязанности, встречал ее на заправке или где-нибудь на конспиративной квартире, затем, бум, другой парень с ним внезапно исчезает, захвачен нами или убит. Представьте, что все члены вашего круга друзей и семьи, с которыми вы всегда встречались в одно и то же время каждую неделю, постепенно исчезают один за другим в течение пары месяцев. Его сплоченная группа самых жестоких животных в сети медленно исчезает вокруг него. Я загнал его в подполье и был ближе к прекращению его правления, чем кто-либо другой. Но мы всегда были всего на шаг позади него.
Было много причин, по которым он, вероятно, ускользнул из рук нашей команды. Он, несомненно, умел прятаться лучше, чем любой другой в нашем списке. Его служба безопасности операций была лучшей в этом бизнесе. Он был параноиком, думая, что мы приближаемся. Он был где-то, а затем бесследно исчезал. Он знал, одна маленькая оплошность — и он у нас в руках. Без сомнения, наша команда сделала из него помешанного на безопасности психопата, каким он стал сегодня. Паранойя сохранила ему жизнь.
Обычно мы ловим парней, на которых охотились. Может быть, не с первой попытки, но в конце концов мы добирались до них — и если я этого не сделал, это делала другая команда. За моей командой всегда следовала другая, за которой следовала третья, все мы охотились круглосуточно. Но на этот раз все было по-другому. С выводом войск США из Ирака, с меньшим количеством наших парней, которые, вероятно, будут его искать, я не был уверен, что будет еще один шанс поймать Абу Дуа.
Когда мы впервые поли по его следу, мы искали выход на Манхэттена и Бруклина. Абу Дуа был одним из немногих, кто знал об их местонахождении.
Абу Дуа был большим поклонником кафе-мороженого в центре Багдада, в котором была зона отдыха на открытом воздухе, где многие местные жители общались весь день. Наши источники сообщили нам, что он встречался там со своими бойцами по четвергам и использовал его как место доставки писем для курьеров. В то время он, похоже, не боялся быть узнанным местными жителями только потому, что тогда они о нем не знали.
Однажды летом мы получили информацию, что он собирался перекусить в кафе-мороженом, и мы запустили птицу, чтобы проверить это. Мы наблюдали за кафе целыми днями.
— Что за дурацкая шутка, — сказала Меган, когда на мониторах появились изображения семей, поедающих рожки мороженого. — Террорист, который любит мороженое.
Я представил, как он разговаривает со своими наемными убийцами о следующей бойне за клубничным милкшейком и как у него на бороде появляется пенка от мороженого.