С шумом явилось подкрепление, приведённое Лешим, всевозможный лесной народ грозно потрясал увесистыми дубинками. В этот момент смолк севший наладонник, и лесовики бросились на перехват отправившихся к воротам чудовищ.
И в этот момент Старый увидел Дану. Девочка шла к нему, неловко переставляя деревянные ноги, пустые глаза смотрели прямо на сталкера, но, похоже, не видели его. Старый почувствовал, как заныло сердце, никогда ешё он не ощущал такого отчаянья.
– Дана, – позвал сталкер. – Даночка, слушай мой голос. Слушай мой голос, девочка.
Никакой реакции. Малышка шла мимо сражающихся, не обращая внимания ни на кого. Старому показалось, что он слышит злорадный смех, ощущает злое удовлетворение, исходящее откуда-то позади Даны. Там, откуда она шла, забавлялся деструктор, глядя на горе своего врага.
– Вспомни меня, маленькая! Это я, Старый! – звал сталкер, врастя в землю. Ему безумно хотелось попятиться и отвернуться, лишь бы не видеть этого выражения детского лица, этих глаз.
Сердце сжимало и выкручивало, будто мокрую тряпку. Поднимая руку, чтобы хоть как-то утихомирить сумасшедшее биение, Старый на миг замер, а потом ещё быстрее схватился за грудь там, где в кармане пряталась куколка, подаренная приближающимся к нему ребёнком, ведомым злобной тварью.
Игрушка будто сама выпорхнула навстречу дрожащей руке, согрела ладонь. Старый мог бы поклясться, что под пальцами, под тряпичной одёжкой забилось маленькое, но сильное сердечко.
– Смотри, Дана! Это твоя куколка, помнишь? Она всегда со мной, солнышко! Я дал её поиграть кое-кому, и теперь у неё есть рожки, видишь? Вспомни же! – взмолился сталкер, протягивая игрушку навстречу ковыляющей девочке.
Рожки полыхнули жёлтым светом. Дана, не останавливаясь, шла вперёд. В её руке блестел осколок камня, горел острыми гранями. Старый не видел его, он заворожено глядел, как ноги делают маленькие шажочки к нему.
Где-то раздался крик: шорник Родомир, забыв о прокушенном плече, вскочил, разглядев маленькую дочку. Если бы не тяжёлая рука Житеслава, прижавшая шорника обратно к подстеленному на землю плащу, его друг ринулся бы к ней. Но даже сил кузнеца не хватило удержать отца, рвущегося к своему ребёнку, поверх его широкой ладони легли три поуже, женские. Девичья, молодая и старая. Родомир замер и утих, позволяя продолжить лечение. Житеслав сидел подле него и смотрел, как три сестры отправились дальше, потому что рядом были другие люди, нуждающиеся в их помощи.
Старый ничего этого не видел, он смотрел только на Дану. По её лицу, прокладывая влажную дорожку, вдруг потекла слеза, за ней вторая… Сталкер упал на колени, всё еще протягивая вперёд куколку. Девочка прошла мимо неё, почти касаясь волосами рукава комбинезона, её рука с зажатым в ладошке осколком медленно поползла вверх, замахиваясь.
Старый покачал головой и обнял подошедшую вплотную девочку. Осколок упёрся в шею, застыл там.
Мир замер. Остановились только что яростно рычавшие чудовища, застыли люди, миг назад стремившиеся добраться до врагов. Мстиша стоял с раскрытым в немом крике ртом, бегущая на помощь сталкеру Заря будто натолкнулась на невидимую стену.
– Дядька Старый, это, правда, ты? – раздался удивлённый голосок. Детские руки сжались, не в силах обхватить широкие плечи, тёплый комочек прижался доверчиво. – Дядька Старый, ты чего так долго?
Бесполезный каменный осколок упал на землю, девочка со счастливым смехом взлетела вверх, когда сталкер выпрямился. Он держал Дану на весу и боялся отпустить. Где-то на грани слуха послышался вой, полный разочарования и злобы.
Мир вернулся. Старый передал набежавшей Заре улыбающуюся девчонку и сдёрнул с плеч порядком изгвазданный рюкзак. Клапан выпустил винтовку, воительница отступила назад, подталкивая перед собой Дану, та вдруг увидела отца и помчалась к нему. В это время сталкер поймал в прицел голову, накрытую капюшоном, палец выжал спусковой крючок, Винторез щёлкнул вхолостую.
Оружие ещё падало в траву, а Старый уже мчался вперёд, туда, где стоял деструктор. Люди и чудовища расступались, пропуская охотника к его жертве. В голове полыхнуло, но руки уже выдернули оставшуюся пару гранат, взрывная волна свалила мутанта с ног, разодрав на нём плащ. Поднявшись, он скинул дырявую ткань и вытер с уродливого лица свою кровь.
Нож блестел в руке стремительно бегущего сталкера, псионик шагнул вперёд и вновь нанёс удар, от которого человек на мгновение ослеп. В голове будто взорвалось, и Старый прокусил губу, сдерживая стон. Он успел почувствовать толчок воздуха над правым плечом и увидел, как из груди деструктора вырвался фонтанчик крови, мутант закачался, попятился на подгибающихся ногах и рухнул на спину. Открытые глаза смотрели в небо, в них отражались плывущие облака. Далеко позади Заря опустила Винторез, глядя, как охотник встал над распластанным телом мутанта.